– Конечно, – часто закивал Сэм и вынул паспорт.

– Все? – тщательно пролистав его, спросила Ира. – Желательно еще какой-нибудь документ. Любой, права, например.

– А у вас серьезный помощник, – протянул Сэм, доставая водительское удостоверение.

– Оксаночка, ну зачем вы так? – осуждающе покачала головой Тихонова.

– Она все правильно делает, – поддержал Сэм и прошел в зал.

Он тщательно осмотрел каждую комнату, проверил, куда выходят окна, подробно расспросил о соседях. Было заметно, Сэм настолько обаял женщину, что она, казалось, даже забыла о своем горе.

Справившись о цене, он попытался торговаться, но Ира скосила ему чисто символически.

На следующий день, ровно в полдень, Ирина уже была в доме Тихоновых. Она привезла документы на новую квартиру, куда должна была переехать семья конструктора после сделки. Однокомнатная «хрущевка» располагалась в Солнцеве и продавалась за смехотворную для Москвы цену.

– Будете смотреть документы? – Ира выложила на стол пластиковую папку.

Татьяна Игоревна кивнула, протянула руку, потом махнула:

– Зачем? Я вам верю, – и посмотрела на часы.

Ире вдруг стало невыносимо тяжело смотреть на эту женщину. Они даже подписание документов назначили на время, когда Татьяна Игоревна едет в больницу к сыну. По мнению Сэма, это оптимальный вариант. Мысли несчастной матери будут заняты другим, и она наверняка доверит все своему «юристу».

– Так дело не пойдет, – покачала головой Ира и подвинула папку к женщине. – Вы обязаны просмотреть.

– Ирочка, я вам полностью доверяю, – почти по складам проговорила женщина.

В дверь позвонили. Ира вздрогнула и с опаской покосилась на хозяйку, но Тихонова ничего не заметила. Она встала и отправилась открывать.

Сэм, как и обещал, привез с собой нотариуса. Суховатый мужчина в очках заметно нервничал, и Ире сразу передалось это волнение. Однако Тихонова по-прежнему ничего не замечала.

– Ну, что? – потер руки Сэм и вопросительно посмотрел на Иру. – Документы готовы. Будете смотреть?

– Обязательно, – кивнула Ира.

– Иннокентий Петрович! – не оборачиваясь, позвал Сэм.

– Да, я понял, – не переставая кивать, нотариус прошел к столу и положил на него пачку бумаг.

Ира села на стул, подвинула к себе договор. Он был оформлен очень хитро. Это была не купля-продажа, а передача квартиры в собственность, в счет погашения долга. Сумма была прописана та, которую выторговала накануне Ира. Она невидящими глазами просмотрела первый лист, отложила в сторону, стала делать вид, будто читает следующий. Буквы прыгали, в голове шумело. Она боялась оторвать взгляд от текста.

– Может, кофе? – неожиданно спросила Тихонова.

– Да, конечно, – обрадовался Сэм.

– Татьяна Игоревна, – позвала ее Ира, – вам следует вместе со мной прочитать все пункты договора.

На тот случай, если хозяйка квартиры все же решит изучить документ, Ира должна была подвинуть ей второй экземпляр. Он был оформлен, как положено. Но Тихонова уже отправилась на кухню.

Ира подняла осуждающий взгляд на Сэма. Тот лишь улыбнулся в ответ.

Лаша разлепил веки. Голова гудела, словно старое дерево, в котором поселился пчелиный рой. Некоторое время он не мог понять, где находится и что за люди стоят у двух огромных, заросших кустарником, камней. Наконец дошло – это Абесалом раздает из тайника взрывчатку. Странно, Лаша лишь на мгновение закрыл глаза, а показалось, что прошла целая вечность. Вечерело.

Абесалом присел, вынул из врытой в землю пластиковой бочки еще один сверток и всучил его Хакуте. Следом достал рюкзак:

– Складывай сюда.

Куски пластита были обернуты в пластиковые мешки из-под мусора. Кто заложил этот тайник, никого особо не интересовало. Автоматы, боеприпасы к ним и гранаты они тоже достали из тайника, устроенного в сельском доме, где на группу нарвались пограничники. Интересно, кто так рискует и готовит все это?

– Почему сидишь? – выжидающе уставился на Лашу Абесалом. – Ждешь, когда я сам принесу?

С трудом поднявшись, Лаша подошел и встал рядом.

– Вот твой рюкзак. Клади в него три свертка.

– Почему мне больше, чем остальным? – возмутился Лаша.

– Потому что ты – супермен, – съязвил стоявший у сосны Евдомси.

Час назад обе части группы соединились, и теперь над Лашой стали подтрунивать в два раза больше.

– У тебя нет автомата, – пропустив шутку мимо ушей, пояснил Абесалом.

– Может, теперь скажешь, зачем и куда мы идем? – спросил его Хакута.

– Всему свое время, – строго одернул его Абесалом и выпрямился. – Теперь установите крышку на место и засыпьте галькой. Наверняка этот тайник еще пригодится.

Лишь вчера утром был бой, в котором они потеряли двух своих товарищей, а казалось, прошла целая вечность. Остаток дня и половину ночи они шли. Было тяжело. Лашу бросало то в жар, то в холод. Он понял, что простыл, но изо всех сил старался не подавать виду. Лаша был уверен, никто нести его не будет, оставлять тоже, просто ликвидируют, а тело спрячут. Все. Не он один тяжело переносил этот марш. Всем было трудно. Однако ему – вдвойне. При переходе через реку Лаша сильно разбил колени, ободрал спину, ушиб затылок и плечо. Но никуда не денешься, страшно отставать и становиться обузой. Он шел на пределе человеческих возможностей. То, что в схроне оказалось много взрывчатки, сужало круг задач. Наверняка они должны были устроить большой взрыв либо серию маленьких, но в нескольких местах. При этом все указывало на то, что сами рисковать не будут. Все взрыватели, которые были упакованы отдельно, приводились в действие по звонку с сотового телефона. Только что будет их конечной целью? Лаша, как и все диверсанты, хорошо знал Абхазию. Поблизости находится стратегически важная плотина Гальской ГЭС. Но, во-первых, семидесяти килограммов взрывчатки не хватит, чтобы ощутимо повредить ее, да и охрана там неслабая. А во-вторых, ГЭС входит в систему каскадов общей с Грузией энергосистемы. Поэтому взрывать ее – значит, рубить сук, на котором сидишь. Конечно, можно вывести из строя трансформаторы и гидроагрегаты, но с таким количеством они попросту не пройдут в турбинный зал. Подступы к плотине хорошо охраняются. Еще в Сухуми есть порт. Однако для проведения акции в отношении него не нужна разведывательно-диверсионная группа, там необходим другой подход. Железнодорожная ветка тоже не имеет стратегического значения. Остается какое-то учреждение. На носу курортный сезон, и если поднять на воздух один из санаториев, это нанесет огромный ущерб экономике республики.

– Все. – Хакута поднялся с колен, отряхнул руки и развернулся к стоявшему у дерева Абесалому: – Готово.

Тот критически оглядел место, где недавно в земле зияла правильной формы дыра, и кивнул: