По дороге они вспугнули несколько куропаток, которые возмущенно кудахтали, поднимаясь со своих гнезд и отлетая на безопасное расстояние.

И тут Леона увидела вдалеке всадника, скачущего им навстречу. Сердце готово было вырваться у нее из груди.

Сначала она совсем не была уверена в том, что это лорд Стрэткарн» местность была холмистая и всадник то появлялся всего на несколько секунд, то снова исчезал из виду, чтобы через некоторое время появиться опять.

Очень скоро она убедилась в том, что не ошиблась. Это был лорд Стрэткарн, и он направлялся к ней!

Он ехал так же быстро, как и она, но теперь Леона ударила лошадь хлыстом и поскакала еще быстрее, спеша встретиться с человеком, без которого так скучала. Она так торопилась, что совсем перестала думать о собственной безопасности.

Конюх все еще недовольно ворчал позади, но Леона знала, что он просто боится гнева лорда Стрэткарна — ведь они нарушили границу его владений.

Но когда они приблизились друг к другу, лицо лорда сияло от нескрываемой радости.

— Я уже почти утратил надежду, — сказал он, подъезжая к ней и протягивая руку.

Леона подала ему свою руку, и он сжал ее пальцы так, что она чуть не вскрикнула от боли.

— Вы… вы меня ждали? — спросила девушка тихим, сдавленным от волнения голосом.

— Я ожидал вашего появления с того самого дня, как вы уехали, — ответил он. — А сегодня один из моих ловчих увидел вас в подзорную трубу в тот момент, как вы пересекли границу.

Именно на это и надеялась Леона, но все равно было радостно сознавать, что она не ошиблась в своих ожиданиях.

— Я… не могла приехать… раньше.

— А вам хотелось?

В его взгляде было нечто испытующее, когда он задал этот вопрос. Леона так смутилась, что не могла посмотреть ему прямо в глаза.

— Я… я писала вам, — сказала она, — но…«письмо невозможно было… отправить.

Она увидела, как напряглось его лицо. Затем он сказал:

— Но сегодня вы здесь.

— Герцог уехал на охоту в соседнее имение.

— Вы не пройдете со мной в замок?

— Сегодня мне можно не возвращаться… до полудня. Леона подумала, что совершенно бесполезно притворяться, будто ей не хотелось встретиться с ним.

Зная, что по возвращении ей придется пережить массу неприятностей, она решила насладиться своим побегом в полной мере.

— Вы знаете, что я всегда рад принять вас, — произнес лорд Стрэткарн.

В его голосе прозвучала какая-то особенная нотка, и это заставило Леону повернуть к нему голову и улыбнуться, но, встретившись с ним глазами, она уже не могла отвести взгляд.

— Давайте поспешим, — сказал он. — Нам нужно еще так много обсудить!

Она понимала, что их разговор никто не должен слышать, и поэтому они ехали молча, а конюх герцога следовал за ними. Леона могла легко предположить, что сейчас он размышляет о том, как сильно его накажут за происходящее.

Они подъехали к замку, и, еще прежде чем слуги лорда успели подбежать к Леоне, чтобы помочь ей сойти с лошади, лорд Стрэткарн уже стоял рядом, протягивая руку.

Он опустил ее на землю, и она вдруг почувствовала, как дрожь пробежала по телу, когда он прикасался к ней. Сейчас ей хотелось, чтобы он поднял ее и внес на руках в замок, как это было не так давно.

Но вместо этого они вместе поднялись по лестнице и вошли в комнату, окна которой выходили на озеро.

Леона подошла к окну.

— Оно еще красивее, чем в моих воспоминаниях.

— И вы тоже! — тихо сказал лорд Стрэткарн.

— Вам… действительно так кажется? — спросила Леона.

— Да, я так думаю, — ответил он с улыбкой.

— Я очень рада. Мне так хотелось… чтобы вы… увидели меня в новой одежде.

Лорд Стрэткарн посмотрел на ее шляпку и на модный костюм для верховой езды так, будто заметил их впервые.

— Они новые? — спросил он. — Ваше лицо так прекрасно, что совершенно невозможно заметить что-нибудь еще.

Она почувствовала дрожь в теле и повернулась к озеру.

— Итак, у вас новый наряд! — медленно проговорил лорд Стрэткарн, как будто ее слова только что дошли до его сознания. — Это подарок?

— Да… Его светлость… подарил все это мне.

Девушка уже пожалела, что затронула в разговоре эту тему, но каждый раз, надевая новое платье, она мечтала, чтобы он увидел, как она красива.

Лорд Стрэткарн отошел от нее и остановился в другом конце комнаты.

— Вы счастливы в замке Арднесс?

— Я… должна была бы. Герцог… так добр ко мне.

— Я спросил вас не об этом.

— Я знаю, — ответила Леона, — но мне не хочется быть неблагодарной и жаловаться. Его светлость дал мне так много, и у меня есть все, чего могла бы желать молодая девушка.

— Тогда что же не так?

Секунду поколебавшись, Леона справилась с волнением и сказала:

— Когда я покидала… ваш замок… я видела… как во владениях герцога… насильно выселяли людей!

Сказав это, она не смела поднять на него глаз, потому что чувствовала, что гнев, который он испытает, отразится и на ней самой.

Но его голос прозвучал на удивление бесстрастно.

— Это имеет для вас какое-то значение?

— Разве можно… остаться равнодушной… к таким ужасным, оскорбительным… совершенно бесчеловечным поступкам? Об этом трудно вспоминать… без слез, — ответила Леона.

Она говорила так взволнованно, что, казалось, стены в комнате задрожали от ее слов.

— Вы разговаривали с ним об этом?

— Я пыталась, — ответила она. — Клянусь вам, я пыталась… но его светлость не пожелал ничего слышать… и в замке нет никого, чтобы я хотя бы могла узнать… что стало с теми людьми…

Лорд Стрэткарн снова приблизился к ней.

— Мне очень жаль, что вам пришлось наблюдать такое ужасное зрелище. Но, возможно, теперь вы понимаете, почему мы больше не общаемся с герцогом.

— Вы правы! Конечно же, вы правы! — сказала Леона. — Но можно ли что-нибудь сделать?

— Ничего! — ответил он. — Я пытался помочь некоторым Макарднам, но я не могу рисковать благосостоянием своего клана из-за перенаселения земель.

— Конечно, нет… Я вас понимаю, — согласилась Леона, тяжело вздохнув. — Но эти люди! Эти бедные, несчастные люди! Я до сих пор слышу их крики… а один ребенок… он чуть не сгорел заживо… когда они подожгли ферму!

— Это невыносимо! — сказал лорд Стрэткарн, и голос его стал резким. — И это творится по всей Шотландии — жадность лендлордов и жестокость их представителей искоренили горцев, уничтожили душу нашего народа!