Я остановилась как вкопанная на месте, поглаживая себя по плечам, словно мне было холодно и я пыталась согреться. Мне стало так жалко, так печально. Ведь я никогда раньше не принимала во внимание подобную тему для серьезного размышления. Я, как типичный человек, жила, засоряя окружающую среду. Я такая же эгоистка, как и все остальные люди. Я не благодарна природе, а ведь она многое нам дала, подарила. Без нее человек не добился бы того, что имеет сейчас, но и этого ему мало. Вадим прав, прав, прав! Мы хотим больше. С каждым днем наши потребности растут, но из-за этого страдает та самая великая сила, которая помогла нам в свое время. Как же это мерзко! И это не они жуткие монстры, а люди. Вот кто тут настоящее зло. Я заплакала. Что-то в последнее время слишком много слез в моей жизни, раньше я не рыдала на пустом месте. Я становлюсь, видимо, слишком мягкой и сентиментальной. Но мне искренне жаль народ Вадима. Во всем виноваты люди.

Вадим, поняв, что я не иду за ним, развернулся и сначала холодно посмотрел на меня. Увидев, что я стою, дрожу и плачу, он, кажется, оторопел.

– Ты чего?.. – не понял он; по-моему, его лишь взбесили мои слезы. – Не думай, что сможешь разжалобить меня своими соплями. Я не ведусь на эти жалкие трюки.

– Я не потому плачу, – содрогнулась я от слезных конвульсий, – а потому, что мне стыдно за свой народ. Мы и вправду сгубили ваше племя. Если бы мы были более внимательными к природе и не стремились к наживе, к расширению своей собственной зоны комфорта, то все было бы хорошо, ваш город не был бы разрушен и все жили бы в мире и гармонии. Мне так жаль! Прости!

Но мои пламенные речи явно не трогали баггейна, так как на его лице не дернулась ни единая мышца. Он так и смотрел на меня с ледяным презрением и высокомерием.

– От твоих слез и слов история не перепишется, – натянуто прогудел он, потупив взгляд. – Прекрати рыдать – меня это раздражает – и иди за мной.

После этого он развернулся и потопал дальше. Я же вытерла слезы, пытаясь собраться с чувствами, и пошла за ним. Теперь же мне вдвойне было не жаль умереть. Не только за Диану. Таким образом я могла хоть отчасти – самой малой – искупить вину людского рода перед Вадимом, перед всеми баггейнами. Они пострадали зазря, только лишь по вине глупых и эгоистичных людей. Как низко!

Мы шли с Вадимом, виляя из коридора в коридор. Казалось бы, он сам не знает, куда идти, но его уверенный и решительный, широкий шаг говорил об обратном. Я хотела о многом его расспросить, ведь я прониклась жалостью к его народу. Теперь мне стала ясна причина их ненависти и агрессивности. Они, может, и остались омерзительными существами, но только снаружи. Внутри они ничем не отличались от какого-либо другого народа, даже от людей, а может, были даже и лучше. Спустя еще какое-то время я все-таки решилась на отчаянный шаг – заговорить с Вадимом.

– Слушай, – начала я очень неуверенно. Он едва заметно вздрогнул от сердитого возмущения, что я смела заговорить первая. Баггейн ничего не сказал, видимо, ожидая продолжения моего изречения или надеясь, что я заткнусь.

– Ты сказал, что твоя семья… погребена? – я не знала, как сказать мягче. Меня вообще поразил тот факт, что у них приняты семейные отношения. Я слишком сильно недооценивала их своеобразную цивилизованность, даже если она и отличалась от нашей. Кажется, этот баггейн сильно переживал по поводу разлуки с семьей.

– Да, – бросил он настолько грубо и резко, что я чуть не споткнулась на месте.

– Это из-за… обрушения города?

– Да, – услышала я ровно то же в ответ. Я горестно замолчала, сдерживая очередной приступ рыдания, чтобы не вывести Вадима из себя. Он вновь остановился и повернулся ко мне лицом. Снова непроницаемая маска закрытости и нежелания общаться застыла на нем.

– Моя семья, как и многие другие из нашего племени, пала жертвой обрушения почти всего нашего подземного города по вашей милости. Это произошло неожиданно, в то время я был на поверхности. Искал добычу для племени за городом, в лесах. Когда вернулся, все шахты и туннели были завалены. Мне пришлось долгое время рыскать под землей, чтобы найти малочисленных уцелевших. Когда все выжившие собрались воедино, мы поняли, что понесли капитальные потери. Тогда нам пришлось перебраться повыше, чтобы отстроить новый город. Этим мы до сих пор и занимаемся. Я рассказал все, что ты хотела бы, пожалуй, услышать, а теперь, сделай милость, закрой свой рот и не открывай его, пока я не велю! А иначе я точно что-нибудь откушу тебе, и ты будешь умирать еще медленнее и мучительнее, чем планировалось изначально! – взбесился окончательно Вадим. Я испугалась даже не того, что услышала, а того, что увидела, а увидела я нечто невообразимое. Его глаза на миг приняли совершенно другую форму и цвет, а кожа на шее и руках стала какой-то грязно-коричневой и неровной, словно изуродованной. Когти Вадима заострились и стали больше, а руки его, кажется, удлинились и огрубели еще сильнее. Он трансформировался во что-то жуткое. Я отошла немного назад, пытаясь не смотреть на это. Подобная мутация быстро пропала, когда Вадим отвернулся, потеряв меня из поля зрения. Он резко завернул в очередной поворот. Я еще немного постояла, пытаясь понять, что я только что увидела, но потом решила, что это, скорей всего, его истинный облик, ведь мама рассказывала, что баггейны лишь прикидываются иногда людьми. Их настоящий образ отвратителен и чудовищен. От этой мысли мне вновь стало не по себе, хотя и изначально вся эта ситуация казалась мне абсурдной. Несколько дней тому назад я и подумать не могла о существовании ведьм, баггейнов и их подземной цивилизации, о всяких вампирах и оборотнях, но, как выяснилось, это правда. Значит, наш мир гораздо многограннее, чем принято считать. И не все в нем так поверхностно, как это может показаться поначалу.

– Мы пришли, – после очередного закоулка Вадим остановился перед массивной деревянной дверью средневекового типа. Я молчала. Мне не хотелось ничего говорить, так как я не желала вновь увидеть этого мужчину разъяренным. Так я действительно могла и не добраться до Дианы.

– Прежде чем мы войдем, ты должна снова притвориться мертвой, как в тот раз. Теперь тебе придется собрать все свои силы, если ты хочешь увидеть подругу. Идти до моей пещеры достаточно долго, поэтому если будет совсем невмоготу, то дыши мелкими вздохами и редко, твое присутствие могут учуять другие. Тогда ты будешь разорвана на куски, – спокойно проинструктировал тот меня. Я понятливо кивнула, подходя к Вадиму. Он и вправду был гораздо выше меня. Он вообще отличался ростом и комплекцией от людей – более массивный, статный и крупный. Я немного приподняла руки, чтобы ему было удобнее закинуть меня на плечо. Вадима, по-моему, удивила подобная кротость и покорность, так как он недоуменно и даже недоверчиво уставился на меня, но потом, как и прежде, пренебрежительно забросил меня на плечо, как какую-то вещь. Он натужно отворил дверь и прошел вовнутрь. Мои электронные часы запищали. Я взглянула на них и тут же отключила, предварительно быстро глянув на время. Два часа ночи. Можно сказать, что новый день я встречаю в подземном городе баггейнов. Страшно ли мне? Нет. Я больше не боюсь. Знаю ли я, что погибну? Да. Но я спасу подругу и отдам должное Вадиму и его народу своей жертвой, а значит, умру не зря.