Увидев меня она спросила:

– Мне можно одеться?

– Конечно, - ответил я.

– Как видишь, у меня нет больше оружия, - улыбнулась она.

– Ты себя недооцениваешь.

Она порылась в груде вонючей одежды, которая была ей так же отвратительна, как и мне. Наконец, ей удалось найти сравнительно чистое одеяние, что-то сделанное из голубого шелка, оставляющее плечи обнаженными, и надела его, использовав вместо пояса полосу от покрывала. Это была вся ее одежда. Теперь она не стала скромничать - это выглядело бы глупым после того, как она была полностью обнажена. С другой стороны она была рада избавиться от тяжелых одежд дочери убара. Ее одежда и теперь была слишком длинна, волочилась по земле, так как была предназначена скрывать ноги, одетые в башмаки на платформе. По ее просьбе я подрезал платье до щиколоток.

– Спасибо, - сказала она.

Я улыбнулся: это было непохоже на нее.

Она прошлась по поляне, рассматривая себя, два или три раза повернулась, видимо довольная собой и той свободой движений, которую она получила. Я набрал плодов из ка-ла-на и достал один из сухих пайков. Талена села возле меня на траву, и я разделил с ней трапезу.

– Мне жаль твоего отца, - сказал я.

– Он был Убаром Убаров, - ответила она и, поколебавшись мгновение, добавила, - жизнь убара ненадежна. Он должен был знать, что это когда-нибудь случится.

– Ты говорила ему об этом?

Она откинула голову и рассмеялась.

– С Гора вы или нет? Я никогда не видела своего отца, кроме как на всенародных праздниках. Дочери членов Высших Каст растут в сторожевых садах, как цветы, пока какой-нибудь высокородный покупатель, предпочтительно убар или правитель, не заплатит за них цену, установленную отцом.

– То есть ты даже толком не знаешь своего отца?

– Разве в твоем городе это не так, воин?

– Да, - сказал я, вспомнив, что в Ко-Ро-Ба семья почиталась и укреплялась. Не сказалось ли тут влияние моего отца, воспитанного в других традициях, - подумал я.

– Мне бы, наверное, это понравилось, - сказала она. Затем посмотрела на меня:

– А как называется твой город?

– Не Ар.

– Можно узнать твое имя?

– Меня зовут Тэрл.

– Это прозвище?

– Нет, это мое настоящее имя.

– Талена - это тоже мое настоящее имя, - сказала она. Вполне естественно, что принадлежа к высшей касте, она не имела предрассудков, связанных с именем. Вдруг она спросила:

– Ты - Тэрл Кэбот из Ко-Ро-Ба?

Я не сумел скрыть своего изумления и она рассмеялась.

– Я знала это.

– Откуда?

– Кольцо, - сказала она, указывая на красное кольцо на втором пальце моей правой руки. - Оно носит символ Кэбота, Правителя Ко-Ро-Ба и ты его сын, Тэрл, которого воины Ко-Ро-Ба обучили искусству войны.

– У Ара хорошие шпионы.

– Лучше, чем убийцы. Па-Кур, вождь убийц Ара, пытался убить тебя, но не смог.

Я вспомнил покушение на свою жизнь в цилиндре своего отца, которое могло быть успешным, если бы не быстрота реакции Старшего Тэрла.

– Ко-Ро-Ба - один из немногих городов, которых боялся мой отец. Он понимал, что когда-нибудь тому удастся объединить независимые города в борьбе против Ара. Мы подумали, что тебя обучают именно с этой целью и решили убить тебя. - Она замолчала и с восхищением посмотрела на меня. - Мы не могли и думать, что ты попытаешься выкрасть Домашний Камень.

– Откуда ты знаешь это?

– Женщины Огороженных Садов знают все, что делается на Горе, - ответила она, и я понял, какие интриги, шпионаж и вероломство выращивались в этих садах. - Я заставляла своих рабынь спать с солдатами, торговцами, строителями и многое узнала.

Я был потрясен столь циничным использованием девушек просто для получения информации.

– А если они отказывались делать это?

– Я била их, - ответила холодно дочь убара.

Я принялся делить пайки, извлеченные из мешков солдат.

– Что ты делаешь? - спросила она.

– Хочу дать тебе половину.

– Но зачем?

– Я расстаюсь с тобой, - сказал я, пододвигая к ней ее половину вместе с флягой воды и кладя на все ее кинжал. - Возможно, тебе это пригодится.

Впервые с тех пор, как она узнала о падении Марленуса, она была ошеломлена. Зрачки ее глаз вопросительно расширились, но они прочли в моих глазах только решительность.

Я сложил свои вещи и был готов покинуть поляну. Девушка поднялась и закинула на плечо свой мешок.

– Я иду с тобой, - сказала она, - ты не можешь оставить меня.

– А если я прикую тебя к дереву?

– Чтобы я досталась солдатам?

– Да.

– Ты не сделаешь этого. Не знаю почему, но не сделаешь.

– Кто знает.

– Ты не такой, как воины Ара, ты совсем другой!

– Не ходи за мной.

– Одну, - возразила она, - меня сожрут животные или найдут солдаты, - она содрогнулась. - В лучшем случае я попадусь работорговцам и меня продадут в на улице Клейм.

Я понял, что она говорит правду. У беззащитной женщины на Горе нет других возможностей.

– Разве я могу тебе верить? - спросил я, смягчаясь.

– Не можешь, - согласилась она, - для меня и Ара ты остаешься врагом.

– Тогда мне лучше покинуть тебя.

– Тогда я заставлю тебя взять меня с собой.

– Как?

– Вот так, - сказала она и упала передо мной на колени, опустила голову и подняла скрещенные руки. Она рассмеялась. - Теперь ты должен либо взять меня с собой, либо убить, если ты сможешь это сделать.

Я выругался, ибо она нечестно использовала преимущества законов воина.

– Что стоит подчинение Талены, дочери убара? - спросил я.

– Ничего, но ты должен либо принять его, либо убить меня.

Вне себя от гнева я поднял с земли рабские наручники, колпак и цепь с ошейником. К неудовольствию Талены, я защелкнул браслеты на ее запястьях, надел на нее колпак и цепь.

– Если ты хочешь быть пленной, то и обращаться с тобой следует, как с пленной. Я принимаю твое подчинение и воспользуюсь им.

Я отнял у нее кинжал и повесил его на свой пояс, перекинул через плечи оба мешка с едой. Потом я поднял арбалет и покинул поляну, волоча на цепи - не слишком вежливо - спотыкающуюся дочь убара. Но из-под колпака, к моему изумлению, раздавался ее смех.

9. КАЗРАК ИЗ ПОРТ-КАРА