Теперь о Марке. Неужели он действительно строит планы в расчете на то, что переживет Роберта и унаследует его состояние? Может, именно поэтому члены семьи заключили что-то вроде перемирия? Страшно представить, что это так, и до сегодняшнего вечера такие мысли даже не приходили Тоби в голову. И все же... Это, например, объясняет, почему миссис Ньюмэн так настойчиво подталкивает Марка и Силлу к браку. Силла – единственная угроза их будущему благополучию.

Тоби стала быстро раздеваться. Ей хотелось поскорее избавиться от той одежды, которая в ее сознании прочно соединилась с сегодняшним ужасным вечером. Кажется, стало действительно легче, когда она наконец смогла подставить обнаженное тело ласкающему ночному ветру. А потом она направилась в ванную, чтобы омыть не столько тело, сколько душу.

Прохладная вода действительно взбодрила ее. Хватит терзать себя, сказанного не вернешь. Слава Богу, Роберт хоть не знает, какие муки она причинила самой себе...

Тоби легла в постель. Сон не шел, и ее мысли незаметно опять вернулись к событиям прошедшего вечера. Роберт никогда больше не сможет заниматься любовью, держать женщину в своих крепких руках, превращая ее в стонущее, голодное животное. А ведь именно благодаря Роберту Тоби когда-то поняла, что ее тело может стать для нее источником величайшего наслаждения...

... Невинной девушке, ей было трудно сопротивляться, а Роберт умел добиваться своего. Неудивительно, что она полюбила его. Удивительно то, что Роберт, кажется, тоже влюбился. Уж конечно, их связь продолжалась дольше, чем все его прежние увлечения. Целых шесть месяцев он не знал другой женщины. Тоби не сомневалась в этом, потому что тишину квартиры, где они жили, много раз разрывали рассерженные телефонные звонки его прежних подруг.

И все же – какой она была тогда наивной! Позволяла себе думать, что он женится на ней... Роберт знал, что он – первый мужчина в ее жизни, и Тоби простодушно полагала, что это придаст их отношениям особую прочность. Поэтому она не очень испугалась, заметив первые признаки беременности. Тоби никогда не могло прийти в голову, что Роберт решит, будто она допустила беременность специально...

Об этом лучше не вспоминать, решила Тоби. Она перевернулась на живот и положила голову на скрещенные руки. Хорошо бы она вообще сюда не приезжала, укоряла себя Тоби. Хорошо бы она могла по-прежнему ненавидеть Роберта, обвинять его в подлости! Эти чувства по-прежнему поддерживали бы ее, как все эти годы. Хорошо бы...

Кажется, она все-таки уснула. А потом вдруг проснулась: кто-то или что-то разбудило ее. Лежа в темноте, Тоби слышала, как бьется ее сердце, и с тревогой ощущала, что в комнате кто-то есть. Она ничего не видела, слышала только собственное неровное дыхание и все равно ясно ощущала чье-то присутствие. Вдруг ей показалось, что в комнате стало еще темнее, словно кто-то заслонил льющийся снаружи серебристый свет луны. Она приподнялась и потянулась рукой к ночнику...

Тоби не успела включить свет. Чей-то силуэт ясно обозначился на фоне окна. Тоби попыталась закричать, но твердая рука зажала ей рот, повалила на подушку, и в следующий миг она с ужасом ощутила на себе тяжесть навалившегося тела.

Ее охватила паника. Задыхаясь и бешено извиваясь на кровати, она напрягла все силы, чтобы освободить рот от крепкой руки незнакомца и хотя бы глотнуть воздуха. В эти мгновения она, конечно, не могла действовать обдуманно и расчетливо, она яростно сопротивлялась, следуя только животному инстинкту жизни, и ей не приходило в голову, что на нее напал не посторонний человек, а кто-то из живущих в доме. Но когда ее зубы наконец вцепились в ладонь нападающего и тот отдернул руку, она вдруг услышала грубое ругательство, произнесенное знакомым голосом.

Ее ярость тут же угасла, и она неожиданно почувствовала такую слабость, что не могла пошевелиться. Потрясенная, она просто лежала на кровати, уставившись на его силуэт, и не верила глазам. Сидя на краю кровати, он растирал укушенную ладонь, повернув к ней голову, и, наверное, со злобой рассматривал Тоби.

– Роберт? – произнесла она наконец, не выдержав его молчания. – Что вам надо?

Он не ответил. Глаза Тоби постепенно привыкли к темноте, и она разглядела на нем все ту же рубашку, отороченную кружевами, и плотно облегающие бархатные штаны. Он был, однако, без пиджака, и через его расстегнутую рубашку Тоби видела, как тяжело и часто поднимается его грудь.

Что он здесь делает? – подумала Тоби. Зачем он пришел? К ней опять вернулся страх. Что же предпринять? Ведь нельзя позволить ему оставаться здесь... Тоби решительно встала с постели.

– Пожалуйста, уйдите отсюда.

Роберт придвинулся к ней, дотянулся руками и крепко сжал ее бедра. Даже в темноте Тоби ощущала силу и настойчивость его взгляда.

– Зачем мне уходить? – хрипло спросил он. – Я не хочу! И вы, мне кажется, тоже не хотите.

– Вы сошли с ума! – закричала Тоби и тут же сказала себе: не надо терять голову. – Вы что, не понимаете, что делаете? Могу вас заверить...

– Да, можете заверить, – передразнил Роберт, медленно подняв руку и коснувшись пальцами ее загорелого плеча. – Заверьте меня, что я по-прежнему могу испытывать желание, что я не импотент. Я просто болен, вот и все.

– Роберт, прекратите! – Она резко отодвинулась, чтобы он не мог достать ее рукой. – Что вы здесь делаете? Как вы пришли сюда? – Последняя фраза прозвучала двусмысленно, как намек на его физическую немощь, и Тоби почувствовала укор совести.

– Да вот, сумел, – бесстрастно ответил Роберт. Он отнял пальцы от ее плеча и вместо этого нагнулся, чтобы коснуться языком ее кожи. – Боже мой! Как хорошо! Ваша кожа такая мягкая, нежная, податливая...

– Я сейчас закричу! – повысила голос Тоби. – Я буду звать на помощь!

– Давайте, давайте... – насмешливо сказал Роберт. Его губы медленно двигались от ее плеча к груди. – Вас никто не услышит. В этом крыле дома только ваша спальня. Все остальные спят далеко отсюда. Мы одни, совсем одни...

Тоби снова отодвинулась от него, лихорадочно обдумывая свое положение. Все же почему он пришел? Узнал ее? Вряд ли... Тогда, может быть, он решил отомстить ей за сегодняшний вечер?

Тоби ухватилась за последнюю возможность.

– Вы не думаете о Марке? О своем брате? Мне казалось, вы любите его. Неужели вы хотите сделать ему больно?

Роберт поднял голову.

– Больно? – В его глазах вспыхнули веселые огоньки. – А он ничего не узнает. Конечно, если вы сами ничего ему не скажете. – Он помолчал и добавил: – Другое дело, если бы я лишил вас невинности, верно? – Он снова помолчал, прямо глядя в ее испуганные глаза. – Марк все рассказал нам про вас. Про то, что у вас кто-то был до него. И как вы когда-то избавились от ребенка.

Тоби в ужасе открыла рот, но не могла произнести ни слова. И в это мгновение Роберт впился ей в губы – глубоким страстным поцелуем, на который она просто физически не могла не ответить. Его язык сладко проник внутрь, и она не могла и не хотела сопротивляться. Как будто не было этих трех лет...