– Это не всегда так, но любопытство – прожорливое существо, – рассмеялся Габриэль и окинул палубу взглядом: никого, кроме рулевого на своем посту – так что можно говорить – тихий плеск волн о борт корабля заглушит любые звуки. – Малек рассказал мне о цели путешествия. Это не то чтобы тайна, но я сомневаюсь, что он хотел бы распространяться. Вы можете поделиться с кузиной, я – с Ландерсом, и пойдет. Если Малек захочет, о своих планах объявит сам.

– Мы с Констанс умеем держать язык за зубами, – немного обиделась Рори.

– Учитывая ваш образ жизни, ничего удивительного. – Габриэль повернулся к ней. – Жену и детей Малека держат в плену, и он надеется, что деньги и экзотические животные помогут их освободить. Малек ясно дал понять, что ради этого пойдет на все.

– О господи! – воскликнула Рори, забыв о необходимости говорить тихо. – Неудивительно, что он выглядит так, словно готов любого разорвать на части. Это его любимая жена?

– Не думаю, что у него есть другие. Мне показалось, он очень привязан к Дамле. Несмотря на то что европейцы уверены в наличии у мусульман гаремов, многие имеют всего одну жену. – В глазах Габриэля вспыхнули искорки веселья. – Я даже слышал от кого-то, что и с одной женой достаточно проблем.

– То же самое можно сказать и о мужьях, – съязвила Рори.

Габриэль рассмеялся.

– И все же и те и другие стремятся вступить в брак.

– Ну, это из-за компенсации за неудобства, особенно холодными ночами, – беззаботно проговорила Рори.

И словно в наказание за эти слова девушка ощутила тепло, исходившее от этого сильного широкоплечего мужчины, и ее охватила дрожь при мысли о том, чтобы разделить с ним постель, и вовсе не для того, чтобы согреться. Несмотря на то что она давно приняла решение не выходить замуж: брак не для нее, – мысль о любовнике вдруг показалась Рори чрезвычайно привлекательной.

Чтобы не выдать себя, она сменила тему:

– А Малек уверен, что его родных освободят… В обмен на внушительный выкуп, разумеется?

– В свое время мне приходилось иметь дело с Гюрканом, так что ни в чем нельзя быть уверенным. – Габриэль немного помолчал, потом добавил: – Он очень жадный, и выкуп будет кстати, только мне думается, что все окажется гораздо сложнее, и я прошу вас приготовиться к любому исходу событий. Малек ясно дал понять, что готов на все, и прямо сказал мне, что, если понадобится, перебьет всю мою команду и продаст вас вместе с кузиной в гарем.

Слова капитана оказались подобны ведру ледяной воды, и Рори судорожно вздохнула, пытаясь скрыть охвативший ее страх.

– Спасибо, что напомнили, насколько опасно наше положение, а то в открытом море на британском корабле легко почувствовать себя свободной.

– Надеюсь, что самого ужасного все же не произойдет, но, как вы понимаете, все мы оказались в довольно опасной ситуации.

– У Малека гораздо больше людей, чем у вас, да и подготовлены к сражению они наверняка лучше. В Стамбуле мы будем чужаками. – Рори вздохнула. – Мое необузданное воображение рисует картины одна страшнее другой.

– Живое воображение доставляет неудобство? – спросил Габриэль.

– Никто раньше не спрашивал об этом, хотя меня часто бранили за излишне бурную фантазию. – Рори задумалась. – С такой совсем не сложно представить себе любую катастрофу, вплоть до появления чудовища из вод морских.

Габриэль улыбнулся.

– Забавно, но маловероятно.

– Пусть не чудовище, но ведь может разразиться ужасная буря, и это будет пострашнее любого левиафана. В моей голове все время роятся подобные идеи и вопрос: «Что, если?» позволяет мне находить сюжеты для романов и таким образом коротать время.

– Очень полезный навык во время длительного путешествия, – заметил Габриэль.

– Именно поэтому мы с Констанс столько и написали! В богатом воображении есть и еще кое-что положительное. Меня мало что может удивить, ведь мысленно я уже все себе представляла. – Рори поморщилась. – Например, я не раз задумывалась, каково это – быть похищенной пиратами, но не ожидала, что такое произойдет на самом деле. И вот я здесь, только испытываю что угодно: шок, раздражение, – но отнюдь не удивление.

– Ваше положение шатко, но не безнадежно, – усмехнулся Габриэль. – Помнится, в Португалии меня дважды приговаривали к смерти, и тем не менее я еще жив, как видите, стою перед вами.

Рори заморгала, тут же позабыв о собственных проблемах:

– Как это вы умудрились: дважды навлечь на себя смертный приговор и выжить?

– Меня попросили выполнить кое-какие поручения. Ничто не предвещало осложнений, но, к несчастью, Порту французы оккупировали раньше, чем я туда прибыл. Меня схватили местные военные, которые, видно, пребывали в не слишком хорошем расположении духа, а поскольку я не говорил по-португальски, решили повесить меня как французского шпиона.

– С чего они решили, что вы шпион? – не поняла Рори.

– Я же сказал: наверное, были не в духе, – пояснил Габриэль. – Меня повесили на первом же попавшемся дереве, но руки перед этим связали не слишком крепко. В общем, я сумел их высвободить и ухватился за веревку над головой, чтобы не дать петле затянуться. Даже не стану описывать, что мне пришлось проделать, чтобы освободиться, но в меня начали стрелять и одна пуля угодила в веревку, перебив ее пополам.

Рори прижала руку к шее, живо вообразив, как затягивается петля.

– Полагаю, в тот день вам попросту не суждено было умереть.

– Наверное, мои палачи подумали так же. К тому же начиналась гроза, прямо над нашими головами раздались оглушительные раскаты грома. Кто-то закричал, что Господь не желает моей смерти и что лучше переключить внимание на приближающихся французов. Таким образом, португальцы оставили меня отплевываться в грязи, а сами отправились на поиски врага. Не знаю, что это было – воля Господа или счастливый случай.

С восторгом взирая на стоявшего перед ней мужчину, Рори протянула:

– Я бы включила этот эпизод в свой роман, только, боюсь, никто мне не поверит. А как вы себя чувствовали?

– Пару дней совсем не мог говорить, – сказал Габриэль, – потом две недели хрипел, но в остальном все в порядке.

– Ну и ну! А как случилось, что вас приговорили еще раз?

– В городе царил хаос, когда португальцы начали отбивать атаки французов. Местные военные разрушили мост через Дору, чтобы остановить наступление, но гражданские, остававшиеся на северном берегу, когда там показался очередной отряд французов, отчаянно хотели сбежать.

– И я их не осуждаю. В то время французы казались непобедимой силой, способной захватить даже самые отдаленные уголки Европы.

– И почти сделали это. Португалия стала первой на дороге, что привела Наполеона к поражению, но в тот момент в стране царил хаос. – Габриэль помолчал, потом спросил: – Вы когда-нибудь слышали о мостах из лодок?