Значение «престол, символ царской власти» греческий «тронос» получил только в конце XIV века, и с тех пор в ином смысле слово «трон» уже не употребляется.

А «-трон» и все приключения этого слова-обломка начались все же с «электрона», то есть «янтаря».

Для реабилитации создателей научной лексики добавлю только, что есть и вполне симпатичные названия, по-настоящему забавные. Например, словечко «нейтрино». Оно обозначает совсем уж крохотную нейтральную частицу, куда меньшую, чем нейтрон. Название придумал великий физик Энрико Ферми (1901–1954), и произошло это 80 лет назад.

Ферми взял корень слова «нейтральный» – «нейтр-» и присоединил к нему уменьшительное, «детское» итальянское окончание «-ино». Получилось «нейтрино», то есть «нейтришко». При чем здесь итальянское окончание? Так ведь Энрико Ферми был итальянцем. То же окончание в слове «бамбино» («ребенок, дитя») и даже… в имени Буратино.

Алексей Николаевич Толстой, позаимствовав сказку у итальянского писателя Карло Коллоди, не стал русифицировать имя героя, однако использовать имя Пиноккио (оно означает «сосенка», а на тосканском диалекте – «сосновый орешек») было, наверное, грешно, поэтому деревянный мальчик у Толстого получил другое итальянское имя с уменьшительным окончанием, тоже, кстати, взятое у Коллоди (burattino по-итальянски – это «тряпичная кукла», а Burattino – имя персонажа итальянского театра кукол).

Название «нейтрино» настолько симпатичное, что оно даже вошло в лирику. Например, американский писатель (и поэт) Джон Апдайк (1932–2009) посвятил этой частице стихотворение, назвав его «Космический снобизм» (1959):

На этом лирико-ироническом произведении можно и закончить рассказ о «смешных» научных терминах.

Предвижу мнение раздраженного читателя – даже слышу его недовольный голос: а что это автор себе позволяет? Парламент у него – «говорильня», министры – «слуги», депутаты – «садовники», научные термины – слова-уродцы… Уж не издевается ли автор над словами? Да что там над словами – над понятиями! Уж не сатира ли все это?

Да что вы, что вы! – попытаюсь я урезонить этого гневного ревнителя политеса (хорошо сказано? то ли еще будет!). Какая там сатира! Этимология, не более того.

А впрочем, почему бы и не сатира? Все может быть, надо только разобраться, что это за слово такое —

Вообще говоря, «сатира» изначально – не существительное, а прилагательное. Сразу намечаются два вопроса: почему прилагательное и прилагательное – к чему? Чтобы на них ответить, придется снова отправиться в путешествие. Назовем его так: историко-поэтико-мифологический поход.

С мифологией разберемся сразу. Многие полагают – и пишут, – что слово «сатира» – от «сатиров». Были в греческой мифологии такие лесные божества (козлоногие, между прочим) – жизнерадостные, похотливые, вечно пьяные и потому веселые. А раз веселые, значит, «сатиру» они и породили. Вовсе нет! Постараемся в очередной раз уберечься от вульгарной этимологии. И слова разные, и пишутся они по-разному (божество – это satyr, а сатира – satira), и на языке ощущаются каждое по-своему: «сатира», как мы скоро увидим, – слово вкусное, а «сатир» – несъедобное, потому как темного происхождения: то ли раннегреческое, то ли догреческое, а может, и вовсе минойское (есть такая гипотеза). Кстати, «сатиров» окончательно отделили от «сатиры» еще в начале XVII века, и сделал это швейцарский филолог Исаак Казобон (1559–1614), написав вдохновенную работу «О греческой сатирике и римской сатире» (De Satyrica Graecorum & Romanorum Satira, 1605).

Заглянув в словари, не так уж трудно выяснить, что слово «сатира» пришло в русский язык в XVIII веке, к нам оно попало из французского языка (satire), а во французский перебралось из старой доброй латыни, где satira обозначало (правильнее: обозначала) сначала «десерт», затем «стихотворную смесь» и потом уж собственно «сатиру».

Вот те на! Где имение, а где наводнение! При чем здесь десерт?!

А при том, что «сатира» – ранее писалось и говорилось: «сатура» (satura) – это словечко, отпавшее от словосочетания «ланкс сатура» (lanx satura), в переводе на русский – «полное блюдо», или «наполненное блюдо», или даже так: «блюдо, наполненное мешаниной (из разных фруктов)». Такое блюдо подавалось у древних римлян к концу обеда, и служило оно, конечно же, десертом.

Прилагательное «сатура» (мужской род – «сатур») очень емкое. В латинском языке оно означает «сытый, насыщенный; полный, богатый, обильный, густой, яркий; откормленный, тучный, жирный», а произведено это слово от глагола saturare – «наполнять, насыщать, удовлетворять». Наши слова «сатисфакция» (удовлетворение), «сатуратор» (аппарат для насыщения жидкостей углекислым газом), «сатурация» (насыщение жидкостей углекислым газом, газирование), «сатурировать» и т. д. – несут в себе тот же корень sat-.

Медики и особенно фармакологи хорошо знают латинское выражение «квантум сатис» (quantum satis). Оно означает «в достаточном количестве», «сколько потребуется». «Сатис» – это и есть достаточный, то есть достигший требуемого уровня насыщения.

А Сатурн? – спросят меня недоверчивые. Неужели и Сатурн где-то рядом? Не где-то рядом, отвечу я, а здесь же! Корень sat– подразумевает насыщение, изобилие, плодородие, но ведь римский бог Сатурн, в честь которого названа шестая планета нашей Солнечной системы, как раз и был богом земледелия, посевов, растительности и соответственно изобилия. Если подробнее, то его имя произведено от причастия «сатум» (satum), «посеянное», сам же глагол «сеять» на латыни звучит как «сере– ре» (serere), а в другом варианте – как «сатаре» (satare). Я мог бы с легкостью показать, что от глаголов «серере», «сатаре» и корня «сат-» произросли такие слова, как «семя», «сеять», «сорт», «серия», «сезон», «диссертация» и даже «дезертир», – но не буду28. Как-нибудь в другой раз и в другом месте, иначе мы уйдем так далеко, что забудем, откуда отправились в путь. А начали мы с «сатиры», пора к ней вернуться.