Товарищ ухмыльнулся.

– Ну, понял, что старина Джо кое-что знает об индейских демонах? – сказал он. – Каркажу не вернется. Сжег усы, спел хорошее заклятие. Ты лежи, а старина Джо приготовит ужин.

Уилл некоторое время послушно лежал, но потом ему в голову пришла тревожная мысль.

– Слушай, Джо, – сказал он, – это ведь была мадам Каркажу, да? А что, если месье Каркажу вернется и захочет воспользоваться своей спальней?

Джо ухмыльнулся.

– Папа Каркажу не придет. Когда родятся дети, он уходит, совсем. Вернется – мама его убьет.

– Да уж, – заметил Уилл, – то, что называется «счастливая семья».

– Именно, – кивнул Джо. – Сошью тебе куртку из ее шкуры. Шкура каркажу – лучшая в мире. И сильное колдовство. Только великий вождь Брайт, великий охотник на дикобразов, может носить. Носить шкуру каркажу, жить в пещере каркажу. Пока немного пахнет, скоро будет лучше. Никакой другой зверь даже близко не подойдет.

– Да уж, могу понять этого другого зверя, – ответил Уилл. Он ненароком глубоко втянул смрадный воздух в пещере, и ему тут же понадобилось высунуться наружу.

Ночь была холодной. Джо сшил шкуры двух несчастных бобров при помощи древесного шипа и жил, так что получилось одеяло, которого хватало только одному из мальчиков. Поэтому то один, то другой просыпались, дрожа, и обнаруживали, что товарищ во сне перетянул на себя больше, чем ему полагалось.

– Надо соорудить какое-никакое одеяло, достаточно большое, чтоб ты его все на себя не перетягивал, – сердито сказал за завтраком Уилл. – У меня спина совсем замерзла.

В течение завтрака его настроение не улучшилось.

– И мне надоела еда без соли, – ворчал он. – Пепел от гикори, конечно, лучше, чем ничего, но нам нужна настоящая соль. Эс-О-Эль-Мягкий знак! Как думаешь, найдется?

Джо покачал головой.

– Лизунцов[69]тут нет, – сказал он. – Была бы весна, добыли бы кленовый сироп[70]…

– Толку-то? Я соли хочу!

– Одно и то же, – отмахнулся Джо. – Старые трапперы годами вместо соли используют сироп…

– Ну, звучит странновато. Но ладно, верю. Вообще-то сладенькое точно сейчас не помешало бы… Слушай, раз уж мы о еде – пообещай мне кое-что!

Джо не почуял подвоха.

– Что пообещать?

– Что не пристрастишься к тем красным грибам!

Джо скорчил гримасу и кинул в товарища камушек; помимо своей воли он при одной мысли о перечно-едких и очень быстродействующих рвотных сыроежках почувствовал, как его желудок словно бы оборвался.

– Если будешь меньше болтать, – буркнул он, – могли бы найти уже дерево с медом. Мед лучше соли, лучше, чем сахар.

Уилл живо заинтересовался.

– Я ведь видел пчел на черничной поляне, – сказал он. – Пройдем чуть ниже того места, где мы дикуш нашли, и я попробую найти дупло…

– Иди один, – отвечал индеец. – Мне надо сделать лук и стрелы.

– Это еще зачем? Ты что, думаешь, нам еще одна росомаха встретится?

Товарищ его ответил не сразу.

– Чувствую зло, – сказал он наконец. – Что-то плохое. Чувствую. Вчера ночью тоже. И странный звук в горах. Нехорошо. С луком и стрелами надежнее.

– Волки, точно, – взволнованно заявил Уилл. – Их только и не хватало, все остальное-то уже было…

– Нет, – сказал Джо, – так далеко к югу, нет, тут волков нет. Звуки волчьи, но не волк.

Уилл немного подумал.

– Не знаю, – сказал он, – но с каркажу ты оказался прав, может, и сейчас тоже. Так что если нам придется столкнуться еще с какими-нибудь индейскими демонами, то лучше быть наготове… Делай свой лук, а я метательных камней наберу – глядишь, что и получится.

– Метательных камней?

– Ну да. Тяжелых, округлых, примерно с куриное яйцо, – беззаботно ответил Уилл. – Дай мне таких камней и день на тренировку – и я ими набью больше дичи, чем ты луком и стрелами.

Джо только фыркнул: он не знал, что во всем округе Уилл славился как отменный снайпер, когда дело доходило до древнейшего метательного оружия, известного человеку. Уилл, похоже, был одним из тех, в ком вдруг возрождаются пещерные люди, вроде тех, о ком рассказывал Борроу[71]: кто мог перебросить камень через церковный шпиль; или раб во времена Революции[72], который хвастал (и вполне обоснованно), что может на тридцати ярдах убить камнем любого; или, если брать времена менее давние, белый парень из Теннесси, который запросто убивал кроликов и рябчиков камешками, коими был вечно набит его карман. Как семьсот воинов-левшей из Гая[73], Уилл попадал в цель, не промахиваясь «даже на ширину волоса», причем ему не нужна была и праща, хватало стальных пальцев наработанной правой руки. Сколько Уилл помнил себя, попасть камнем в цель для него было так же легко, как любому другому мальчику – показать на эту цель пальцем. Этот его дар, похоже, и был продолжением простой способности показывать пальцем. Джо продолжал оскорбительно ворчать, и Уилл решил продемонстрировать свой талант; он сбегал к берегу и вернулся с пригоршней подходящих камней.

– Поставь любую мишень, в какую ты можешь попасть из лука, – сказал он, – и смотри, что я могу сделать камнем!