незнакомым человеком. И я еду к родителям, они уже давно меня ждут.

— Твой номер телефона и переход на «ты». Пока это все. Раз ты так враждебно ко мне настроена, то придется поумерить свой пыл.

— Что-то многовато, — нахмурилась, сведя брови к переносице.

Но раз утвердилась в мысли, что Максим охотник, то лучшим выходом будет пойти ему навстречу. Может, добившись своего и признав очередную победу, он отстанет? Хотя… задумалась. А почему бы не воспользоваться ситуацией? Чего я и правда, как ханжа?

— И все-таки? — хитро улыбнулся Максим.

— Записывайте… записывай, — выдавила из себя.

Мужчина довольно извлек из кармана брюк дорогой смартфон с эмблемой откушенного яблока, на что я страдальчески закатила глаза.

— Что-то не так?

Покачала головой. Статус, чтоб его! Продиктовала номер. Максим вдруг нагнулся ко мне и, опаляя горячим дыханием шею, чуть ли не мурлыча, прошептал:

— Спасибо, красавица.

Почувствовала себя мышью перед удавом. Сожрет и не подавится. Застыла, не шевелясь, словно очарованная.

Пользуясь моментом, мужчина нагло отодвинул завесу волос и, нарочито медленно приблизившись, оставил на обнаженной шее легкий, мимолетный поцелуй. Меня, как током прошибло. Дернулась, замахиваясь рукой, но Максим уверенно перехватил ладонь своей, осторожно сжал.

— Лучше не надо. Пожалеешь, — потемневший взгляд охотника, наслаждающегося игрой с добычей. Чем больше сопротивления — тем веселее хищнику.

Прищурилась и постаралась выдернуть ладонь из цепких пальцев — не отпустил. Только рассмеялся довольно так, чуть ли не мурча, как сытый кот.

— Я позвоню, — и только тогда отпустил руку и, не оборачиваясь, с хищной грацией вернулся в паркетник. Моргнул «аварийкой», развернул «Инфинити» и с визгом шин умчался в сторону города.

— Попала ты, Кирочка, — только и выдала я, понимая, что, черт побери, мне понравилось. Хотя такое откровенное хамство нравиться не должно. Кривила душой — всегда обожала, когда Данил вел себя властно, поступая так, как ему хочется, не слушая моих слабых отговорок и лишая возможности сопротивляться.

Села в японку, уперлась лбом в руль. Спокойствие, только спокойствие. Понадобилось несколько минут, чтобы выровнять дыхание и отойти от пережитого. Пожалею я, что дала телефон, ой, как пожалею. Минутное помешательство еще аукнется мне. Как бы и совсем хреново не было — женская интуиция это не хухры — мухры.

Глава 4

Первым знакомое урчание двигателя услышал Трон. Белоснежный швейцарский «овчар» заливался лаем, ломясь в хлипкую сетчатую калитку. Пес был подарком отца на мамин юбилей — мама всегда о таком мечтала.

— Троша — Трошенька, — довольно приговаривала я. Закрыла машину и отворила дверь, едва успевая отпрыгнуть от вставшего на задние лапы пса. — Не прыгай!

Присела на корточки, поглаживая Трона по умной морде.

— Давно не виделись, да, целых несколько дней. Где там твоя хозяйка? Ма — ам?

На деревянное крыльцо небольшого, старенького, но добротного домика вышла мама.

— Кира! А мы тебя и не ждали, — развела она руками. — Папашка твой с мужиками еще с утра на рыбалку ушел.

— Да ничего, — улыбнулась я, поднимаясь к матери. Трон путался под ногами, норовя потереться о меня белой шерстью.

Небольшой дачный домик с прилагающимися к нему пятью сотками принадлежал еще бабушке с дедом. Они вложили в него всю свою любовь, и мама продолжала лелеять их наследие. Участок всегда был ухожен, никогда не запускался, а «избушка», как любил выражаться папа, постоянно подновлялась.

— Рассказывай, как работа? — мать разлила чай с листиками мяты по кружкам.

— Мне нравится, — честно призналась. — Непривычно, начальник строгий, но о большем я мечтать и не могла. Воронцов, мой шеф, — очень талантливый юрист. Под его руководством я получу гораздо больше полезных навыков, чем если буду сидеть помощником в обычном отделе.

— Смотри сама, Кирюш, — сморщила аккуратный носик мама. — Зарплата — то хорошая?

— Достойная, — с готовностью отозвалась я, ожидая этот вопрос.

— Вот и хорошо. Не все же лошадям хвосты крутить.

— Ну, мам!

Мое увлечение родители поощряли, хотя иногда и любили подшучивать. Но я — то понимала, что они всегда меня поддержат. Они молча приняли меня обратно домой, когда я заявилась с вещами. Пытались расспрашивать, но я молчала не хуже партизана. Поэтому отступили, хотя и испытывали симпатию к Данилу.

— Что хочешь на день рождения?

Я сделала глоток обжигающего чая.

— Ничего. Я тебе уже говорила.

— Так нельзя! — возмутилась она, упирая тоненькие изящные руки в талию. — Ты моя дочь. Единственная, между прочим.

— Я и так живу с вами и обременяю…

— Так, Кира Георгиевна, сейчас же прекрати нести чушь. Чтобы я таких слов больше от тебя не слышала! Обременяет она нас. Уж не думала, что мы с отцом такую дурынду вырастили.

Вздохнула. И так всегда. Оно и понятно: никогда родители не признают, что я их стесняю. А ведь в нашей двушке тесновато для трех взрослых и не менее взрослого и огромного белого пса.

— Все нормально, Кирочка. Мы ведь все с папой понимаем. И в школе я не просто так кружок взяла — может и поднакопим чего. Выкрутимся.

В этом вся моя мама.

Отец вернулся вечером с садком, полным окуней да красноперок. Зычно заулюлюкал, увидев меня. Ну правда, как будто год не виделись! Миниатюрная мама рядом с высоким и чуть грузным папой смотрелась, как нежный цветок, прижавшийся к огромному дереву.

Родители упросили меня остаться на ужин — не смогла отказаться, и поэтому возвращалась в город уже затемно. Особенностью дачного поселка Леменево и дороги, ведущей от него к городу, было практически полное отсутствие сотовой связи — «ловил» всего один сотовый оператор.

Поэтому когда я оказалась на связи, телефон чуть не задохнулся от приходивших и приходивших сообщений. Было даже несколько пропущенных вызовов — один от Лены, два от Настасьи и еще два от незнакомых номеров. Причем, разных. Первый — часов в пять вечера, а второй — всего десять минут назад.

— И какой же из них твой, Максим? — задумчиво протянула я.

А может вообще не отвечать на телефон от незнакомых абонентов? Вряд ли будет что-то срочное. А если и будет, то от людей, которых я знаю.

Перезвонив Насте, узнала, что она уже вернулась в квартиру — Славик позвал ее в воскресенье вечером в ресторан. А на подготовку подруга тратила баснословное количество времени. Коротко похихикивая над вчерашним нашим состоянием, договорились утром встретиться.

После набрала Лене. Та ошарашила.

— Значит так, Ржевская. Я всю ночь думала — нельзя тебе спуску давать. А потому будем менять твою жизнь.

— И что же конкретно тебе не нравится?

— Да все, — бескомпромиссно заявила подруга. — Я