– Держи, – Сергей передал пиалу.

– Вот проглоты. – Офицер зыркнул на Аласкурда. – Ну чего ждешь, рассказывай.

– Зачем?

– Глухой? Ты меня знаешь, не посмотрю, что принц. Хлопну по загривку.

– Ладно, сами захотели. Не обижайтесь. Это мясо укты. А соус…

– Укты? – Лицо подполковника исказилось. – Чингарский дерьмоед?

– Дерьмоед? – Сашка посмотрел на Счастливчика. – Прикольно. Никогда не ел. А соус? – Санек сунул в рот большой кусок мяса.

– Содержимое его желудка. – Аласкурд улыбнулся. – По мнению специалистов, это лучший…

– Слыхал, Санек. – Сергей вытер салфеткой губы. – Из чего только еду не делают!

– Ага, – Сашка кивнул. – Будет, что пацанам рассказать… когда вернемся.

– Вы это серьезно? – Андрей побледнел. – А где тут… гальюн?

– У хозяина спрашивай. – Санек отставил тарелку и погладил живот. – Все, наелся.

– Что-то мне нехорошо. – Андрей раздул щеки.

– Романия! – позвал Счастливчик. – Проводи гостя.

– Следуйте к двери, – отозвалась девушка.

– Да-а-а, дела, – пропел Виктор Павлович и на одном дыхании опустошил бокал аркаторы. – Уф-ф-ф… – Офицер передернул плечами. – Теперь и дерьмоед переварится.

– Кстати. Аркатора из личных запасников моего дядюшки. – Аласкурд придвинул бутылку.

– Ну да, помню-помню. – Подполковник самостоятельно наполнил бокал и выпил. – Он у тебя какой-то там судья. Если не ошибаюсь… герд-барон Ульярд-Шрайд.

– Ульярд-Шерд, – поправил Аласкурд. – И не какой-то, а императорский. Важная персона. На планетах Ахлезии – очень влиятельный человек.

– И как давно ты его видал? – Офицер откинулся на спинку стула.

– Три дня назад.

– Ну ты даешь… – Виктор Павлович потянулся к большой деревянной коробке, взял сигару. – Смелый поступок. Был на Родине?

– Ну что вы… – Аласкурд подал гостю щипчики и придвинул пепельницу. – Такого удовольствия я мачехе не доставлю. Да и… пожить еще хочется.

– Тут ты прав. – Сигарный дымок потянулся к потолку. – Помирать еще рано. – Подполковник закинул ногу на ногу. – Хорошая яхта, побольше, чем «Утренняя Звезда».

– Да, вдвое больше. – Аласкурд кивнул. – Подарок дядюшки.

– Как отец поживает? Есть новости?

– Плох батюшка. – Аласкурд тоже закурил. – Дворцовый лекарь опасается за его жизнь. Император Ахлезии очень слаб. Ходят слухи…

– Какие к черту слухи, – рявкнул Виктор Павлович. – И так все ясно. Эта тварь Антаахта загоняет его в гроб. Стерва и дрянь, редкая дрянь. Слыхал, что она в планетарном совете учудила?

– Вы о нежелании Ахлезии вступать в войну?

– О чем же еще! И придумали же такое. Как можно не желать защищать свои территории! Сегодня глорианцы здесь, а где будут завтра? Ахлезия не так далеко от театра военных действий. Полторы, две сотни секторов и все – приехали! Вот они, встречайте!

– Дядюшка, как, впрочем, и большинство при дворе, весьма недоволен правлением Антаахты. Императрица переходит все рамки дозволенного. Возросли налоги…

– Знаем. – Виктор Павлович, дымя сигарой, потянулся к бутылке. – Как бы не было гражданской войны. Глорикам это на руку. Передеретесь…

– Больше не о чем поговорить? – Сашка открыто скучал, ковыряя вилкой листья салата.

– Действительно, – поддержал Сергей. – Три месяца не виделись, а вы о грустном. Слышь, принц, а чего ты яхту «Романией» назвал? Или это дядюшка такое имя придумал?

– Да-а-а, Серый. – Санек обнял друга. – Везет же людям. Щедрый дядька, да и тетки поди не из жадных. Глядишь, и они что-то подарят. А у нас… – Сашка поскреб затылок. – Ни кола ни двора. Командир – отец родной. Мать – кухня полевая…

– Армия у нас мать. – Сергей хлопнул Сашку по плечу.

– А про меня забыли? – пробурчал Виктор Павлович. – Уже не родня?

– Ага, забудешь, как же… – Санек посмотрел на бутылку. – Может, выпьем, родственнички?

– Конечно, выпьем. – Аласкурд широко улыбнулся. – Вот порадую вас, и сразу выпьем. – Счастливчик полез в нагрудный карман. – Держите, сироты. – В руке Аласкурда, поблескивая золотом, появились пластиковые карточки.

– И что это такое? – глядя с прищуром, спросил подполковник.

– Ваше жалованье за сто лет вперед. А может, и больше – за все двести.

– Это как? – Санек вертел в руках почти прозрачную, с золотым отливом карточку.

– Берите-берите. Это вам мой подарок.

– Не понял… – Офицер хмурил брови. – Может, объяснишь?

– Конечно. – Аласкурд поднял бокал. – Выпьем, и объясню.

– Э, нет. – Подполковник раздавил в пепельнице сигару. – Золотая карта имперского банка – это серьезно. Выкладывай, щедрый ты наш. Откуда миллионы?

– Ни фига себе, – выдохнул Сашка. – Тут что, целый миллион?

– По два на брата, – ответил Счастливчик. – Глорианцы – щедрые люди.

– Кто-о-о? – Виктор Павлович вскочил, как ошпаренный.

– Что-то вы, господин подполковник, уж больно дерганый. – Аласкурд подмигнул Саньку. – Присядьте.

– Это шутка? – Офицер присел, жалобно скрипнул стул. – Не смешно.

– Нет, не шутка. – Счастливчик хлебнул аркаторы. – С вашего позволения, Виктор Павлович, я продолжу.

– Валяй.

– Помните героу-командора Аржина Пооло? На Зета-четыре его взяли в плен. Статный, крепкий мужчина, Непобедимый Аржин.

– Конечно, помню. – Подполковник криво улыбнулся. – Наглая рожа, он до последнего момента не верил, что джагардийцы перешли на нашу сторону.

– Так вот. Не буду называть, по чьей личной просьбе, но я помог командору бежать.

– Ты, парень, ври, да не завирайся. Шутник. Я хоть и редко, но смотрю ТВ-новости. Шлепнули Непобедимого. Расстреляли неделю назад по решению военного трибунала. Да, Счастливчик… – офицер промочил горло аркаторой. – Знаешь, как старому вояке пощекотать нервы. Шутник, чтоб тебя…

– Неужели вы поверили, что такую высокую особу, вот так, запросто, взяли и расстреляли? Вранье, я лично доставил Пооло на Прайх. Его и еще трех флотских офицеров.

– Как… как ты мог это сделать? – Виктор Павлович хлопал глазами. – Тебя же…

– Да, меня увели под охраной. – Аласкурд тронул серьгу в левом ухе. – Был долгий разговор с одним очень влиятельным человеком. А потом…

– Подумаешь… – брякнул Сашка. – Нас с Серегой тоже увели… сволочи. А главное – за что?

– Помолчи. – Сергей резанул по другу строгим взглядом. – Нас медики…