– Кайсал Максим! – обрадовались кикта. Девушки вошли в воду. – Мы волновались. Тебя долго не было, мы…

– Куда вас понесло? – Максим обнял девиц и поспешил на берег. – Снимайте юбки. Быстро.

– Господин? Настя сказала… – выполняя требование хозяина, заговорила кикта. – Она запретила… сказала, если мы посмеем…

– Ваша Настя… – Максим протянул бушлат. – Одевайся. А это тебе. – Гимнастерка и кожаные штаны упали к ногам второй девицы. – Надевай, дрожишь, как лист на ветру.

– Это мы должны о тебе заботиться, – прижимая к груди гимнастерку, заговорила девушка. – Так нельзя, мы кикта, мы должны…

– Лично мне вы ничего не должны, – надевая армейские штаны, ответил взводный. Узоры койя покрывали тело, и теперь Максим знал, почему все чешется. Нити меняли рисунок, то сжимались, то расползались. Именно эти изменения и вызывали зуд. Взводный поскреб плечо, узоры разошлись, открывая большой участок белой кожи. – «Странно, почему я их не чувствую? Куда они прячутся»?

– Господин, – позвала девушка и протянула плошку. – Тебе нужно выпить. Скарака согреет.

– Мне не холодно. – Офицер надел ботинки. – Это вам нужно согреться. Пейте. – Взгляд непроизвольно вернулся к рисункам. «Как же мне их спрятать? Ребята увидят…»

– Эй! – окликнули из-за деревьев. – Здорово, командир! – запыхавшись, прокричал Женька и, не добежав с десяток шагов, зацепился ногой за корень, грохнулся на землю.

Кикта встали перед Максимом, заслонили собой.

– Все нормально. – Взводный поспешил к солдату. – Ты чего падаешь? А это что? – Максим помог Женьке встать, поднял армейский бушлат.

– Это… – солдат заглядывал через плечо, рассматривал девушек. – Это, ну… упредитель сказала, ты голый, совсем голый. Вот пацаны и собрали… – Женька вытер лицо, не отрывая взгляда от девушек. – Кто такие, чего лысые?

– А я откуда знаю? – Взводный надел бушлат. – Тебе интересно – спроси.

– Ну ты даешь, – боец широко улыбнулся. – Так они по-нашему и ни гу-гу. Слышь, Макс. Тут такое было. Расскажу – не поверишь. Димону, ну… сержанту нашему. Дикарка глаз подбила и, кажется, пару ребер тю-тю, сломала. Прилепила, да так, что Димон вырубился. Ух, и сильна девка! – Женька склонил набок голову, изучая лицо взводного.

– Чего уставился? – Максим отступил.

– Да так, ничего. Смотрю.

– Я что – картина? Чего на меня смотреть?

– Может, и картина. – Боец хихикнул. – Кто это тебя? Хорошо разрисовали. Чем били?

– Еще будут вопросы?

– Да-а-а, – пропел солдат. – Веселенькое у нас задание. Еще и в бою не были, а уже двое раненых. И оба из комсостава. – Женька вовремя отскочил, кулак командира ушел в пустоту. – Что, съел? – просиял боец. Но уже через мгновение лежал на земле. – Дура, руку сломаешь! – заорал Женька, гримасничая от боли.

– Отпустите! – удивляясь проворству и ловкости девушек, попросил Максим. – Познакомьтесь, этого балбеса… Женькой зовут.

– Ух и шустрые, заразы… – восхитился Женька. – И откуда такая силища? – Солдат массировал плечо, с опаской поглядывая на девиц. – Теперь понятно, чего лысые. Ротный тоже залетчиков наголо бреет. Ты где взял этих?..

– Подарили.

– Да ладно… Как подарили?

– Не помню. Кажется, на штык выменял.

– Ух ты! – Женька улыбался. – Слышь, взводный, а когда нам вернут оружие?

– Скоро, – офицер толкнул солдата в плечо. – Зачем тебе?

– Да так… у меня штык имеется не хуже твоего. Тоже офицерский.

– Ну ты дурак… – Взводный взглянул на девушек. – А не боишься?

– Чего мне бояться? Смотри, какие красотки! Правда, лысые… – Женька поскреб щеку. – А я дам два штыка. Пусть нормальных поищут, волосатых. Как думаешь, найдут?

– Найдут, а потом догонят и… пошли, несчастье. Показывай дорогу!

Рассвет наваливался, прижимаясь к верхушкам деревьев, выползал со стороны леса. Туман отступал в низины и овраги, оседал на траве холодными каплями росы.

Вахалий дремал, прислонившись спиной к столбу, уложив на колени ружье. Охотник клевал носом, вздрагивал и тяжело дышал.

Большая желтогрудая птица уселась на верхушку хачкуса, посмотрела куда-то вниз, курлыкнула, а потом трижды угукнула громко и мерзко.

– Вот черт! – Охотник проснулся, схватил ружье. Над головой кто-то отстучал тихую дробь, а на левом плече появилась белая клякса. – Чтоб тебя! – Вахалий сорвал кусок травы и принялся обтирать щедрый подарок мерзкоголосой птицы. – Зараза, тварь… – Поток брани всколыхнул тишину, но не напугал желтогрудую. Птица внимательно смотрела вниз, наблюдала. – «Пальнуть бы», – подумал Вахалий.

Что-то шикнуло, и птица свалилась, шлепнулась о землю в метре от охотника.

– А вот за это – отдельное спасибо, – выдохнул Призрак и полез в карман за табаком. – Уже и не думал дождаться. Где ты ходишь?

– Здравствуй, отокура, – заговорил рослый воин. Юноша вышел из-за кустов, наматывая на руку кожаный ремень. – Извини, в поселке праздник, не мог прийти раньше.

– Праздник, говоришь? – Вахалий прикурил от спички.

– Еще теплые. – Абориген присел у кострища потрогал угольки. – Есть хочешь?

– Ты про кутру? – охотник взглянул на желтогрудую. – Долго возиться. Зачем кутра, бери готовое мясо. Вон там, – палец указал на горку болотных листьев. – Кракан, ночью жарили. Угощайся!

– Спасибо! – Абориген поднял лист и взял небольшой кусок холодного мяса. – А кутру я все же приготовлю… чуть позже. Айкуны не умеют запекать дичь.

– Я бы поспорил, но не стану. Кушай кракана.

– Зачем звал?

– Да так, соскучился. – Призрак посмотрел на наручные часы, стрелки показывали без четверти пять. – Что праздновали?

– Принимали гостей. – Воин жевал мясо, грея руки над углями.

– Гости – это хорошо. – Вахалий плюнул на самокрутку и бросил под ноги. – До утра гуляли? Или в полночь разошлись?

– Тебе-то зачем? – кайец с прищуром посмотрел на Призрака. – Не ходи кругами, спрашивай, что хотел?

– Как скажешь. – Вахалий пригладил усы. – Ответь, Атри, все ли были на празднике?

– Почему спрашиваешь? Зачем тебе?

– Ты называешь меня отокура – братом. – Призрак присел рядом с аборигеном. – Братья не должны…

– Ты мне помог, я помню. Мы братья, но не по крови. – Воин нахмурил брови. – Зачем звал? Я спешу.

– А как же кутра? – Охотник поднял за крыло желтогрудую птицу. – Ты обещал…

– Шестеро не вернулись к назначенному сроку. Отор Басфар… – Атри замолчал, осмотрелся. – Это Рапитон, страж Куктариса, забрал воинов. Мы разгневали отортов.