— У меня есть голова на плечах, — сказал Джордан. Затем добавил: — Как правило, я ее не теряю. Если у вас какие-то неприятности, не бойтесь довериться мне.

— Неприятностями это назвать, наверное, нельзя. Если верить Шелли и ее тете Милли, это счастливый дар. Извините, что говорю загадками, но… не могу вам этого объяснить. Вы не поймете.

— Попробуйте.

— Не могу. Мне так жаль. Ничего не выйдет.

— Но это… эта проблема возникает, когда я вас целую?

Джил молча смотрела на Джордана.

— Нет… Да.

— Похоже, вы и сами не понимаете. Давайте попробуем еще разок и посмотрим, что выйдет.

— Для этого не обязательно целоваться. Но Джордан уже притянул ее за руку и посадил к себе на колени. Джил, не сопротивляясь, прильнула к нему, уступила его объятиям, откликнувшись на его поцелуй то ли вздохом, то ли блаженным стоном человека, покорившегося судьбе. Руки Джордана крепко прижимали ее, и Джил в который раз поразилась тому, как он действует на нее. Его поцелуй возбуждал и вместе с тем лишал сил.

Губы Джордана ласково, нежно касались ее лица. Джил казалось, что ее несет в водоворот и, если она сейчас же не выберется из бурлящего потока, она пропала, скоро будет слишком поздно.

— Лучше? — через минуту спросил Джордан. Как он может говорить таким ровным голосом?

Не в состоянии ответить, Джил прикрыла глаза, затем кивнула. Да, лучше. И хуже. Всякий раз, как Джордан притрагивался к ней, Джил убеждалась, что страхи ее не напрасны.

— Так я и думал. — Казалось, он успокоился, но это не утешило Джил. Несколько недель она держала дурацкую оборону, а что толку? С той минуты, как они впервые встретились, мир для нее перевернулся.

Она не верила, не могла поверить в могущество подвенечного платья: она смеялась над этой неправдоподобной легендой. Однако даже мистер Ховард, который ничего не знал ни о тете Милли, ни об этом предании, почему-то счел себя обязанным рассказать ей о прошлом Джордана, видел в ней, Джил, его будущую жену.

Джил провела с Джорданом всего три дня, а знает его лучше, чем Ральфа, с которым встречалась много месяцев. Их поездка на побережье и ужин у Эндрю Ховарда помогли ей разгадать этого человека. С тех пор ей стало трудно принимать на веру то, что она видела на поверхности, — замкнутого, циничного мужчину. Ведь его внешнее безразличие, его холодность — всего лишь насильственная маска. Возможно, чутье ее обострилось из-за его сходства с отцом. Адам Моррисон и жил ради риска, ради того возбуждения, которое доставляли ему крупные сделки. Он отдавал делу всю жизнь до последней капли крови, а семья, чувства, человеческие ценности никогда не были для него важны.

Так же, как для Джордана.

Ужин прошел в напряженном молчании, хотя Джордан и сделал несколько попыток разрядить атмосферу. По дороге домой Джил почувствовала, что он хочет что-то ей сказать, но, что бы это ни было, он оставил свои слова при себе.

— Благополучного вам полета, — пожелала Джил, когда они подошли к ее дверям. Ее сердце гулко билось в груди, но не от счастья, а от томительного ожидания. Поцелует или нет? — спрашивала она себя со страхом и надеждой.

— Позвоню вам, когда вернусь, — сказал Джордан. И на этом все.

— Мой любимый ресторан, — сказала Шелли, опускаясь в кресло напротив Джил. Они условились пообедать вместе «У Патрика», недалеко от аптеки, в которой работала Джил. Естественно, Шелли пришла на десять минут позже. Брак с Марком, который был сама точность, не отучил ее опаздывать. Джил часто задавала себе вопрос, как им удается жить душа в душу притом, что они такие разные.

Этот ресторан сыграл свою роль, пусть и небольшую, в романе Шелли с Марком. Джил вспомнила ту давнюю субботу, когда она встретилась здесь с подругой, чтобы вместе пообедать, и каким забавным показался ей сбивчивый рассказ Шелли о подвенечном платье тети Милли. А теперь сама она чувствует себя точно так же: напуганной, смущенной, потерявшей голову.

— Ну же, рассказывай. Все-все, — не успев отдышаться, потребовала Шелли.

— Джордан зашел ко мне. Мы вместе ужинали. Сегодня утром он улетел из Сиэтла по делам, — с деланным безразличием известила Джил. — О чем тут рассказывать?

Пальцы Шелли обхватили стакан, глаза затуманились.

— Ты помнишь, как я в первый раз увидела Марка?

— Вряд ли такое забудется, — невольно улыбнулась Джил, хотя ей вовсе не было весело.

— Когда ты, или мама, или еще кто-нибудь спрашивали меня про Марка, я отвечала, что мне не о чем рассказывать.

— Да. — Джил прекрасно все помнила. Стоило кому-нибудь лишь упомянуть Марка, лицо Шелли становилось непроницаемым, а голос срывался.

— Когда я говорила тебе, что ничего не происходит, то несколько уклонялась от истины. Мне было о чем рассказать, но… я чувствовала, что ничем не могу делиться. Даже с тобой. — Шелли подняла брови. — У тебя, подруга, сейчас такой же вид. Между тобой и Джорданом тоже много чего произошло. Настолько много, что ты напугана до полусмерти. Поверь мне. Уж я-то знаю.

— Он опять меня поцеловал, — призналась Джил.

— Как тебе было? Лучше, чем раньше?

— Хуже.

Ответ Джил, по-видимому, показался Шелли забавным. Попытавшись было скрыть улыбку за меню, она опустила его на стол со словами:

— Не рассчитывай, что со временем станет легче разобраться в своих чувствах. Этого не произойдет.

— Джордан будет в отлучке несколько дней. И слава Богу. У меня есть время обо всем подумать.

— Ах, Джил, — сочувственно вздохнула Шелли. — Если бы я могла чем-нибудь тебе помочь! Почему ты так яростно сопротивляешься? — Она смущенно улыбнулась. — Я ведь тоже брыкалась. Не глупи, прими все как есть. Любовь вовсе не так страшна, стоит только отрешиться от сомнений.

— Вместо того чтобы говорить о Джордане, надо было сделать заказ, — отрывисто проворчала Джил. — Я умираю с голоду.

— Я тоже.

В эту минуту к ним подошла официантка, и Джил заказала гороховый суп-пюре и сэндвичи с индейкой.

— Минутку. — Шелли взмахом руки задержала официантку и обернулась к Джил: — Ты ведь терпеть не можешь гороховый суп. Никогда не берешь его. — Смерив ее подозрительным взглядом, она обернулась к официантке: — Принесите ей похлебку из моллюсков со свининой.

— Шелли!

Официантка поспешила записать заказ, точно боясь, что начнется спор.

— Я не представляла, до какой степени ты не в себе, — сказала Шелли, когда они остались одни. — Заказать гороховый суп… трудно поверить!

— Это только суп, Шелли, а не ядерные отходы. — Ее любимая подруга вечно все преувеличивает. Слишком близко принимает к сердцу. Это бесило Джил, но и подкупало.

— Я сама позвоню Джордану Уилкоксу, — вдруг заявила Шелли.