– Заходи, дружок, – голос был прекрасен. Спокойный и глубокий, он был разве что чуть низковат для женщины. – Сюда. За ширму.

Что-то в тоне не позволило мне противиться обладательнице этого голоса. Я шагнула за ширму и увидела в ванне обнаженную девушку. Ее красота поразила меня, лишив дара речи, я не могла произнести даже простых слов приветствия. Впрочем, купающаяся сама пришла ко мне на помощь:

– Можешь не салютовать, мой сладкий. – Леди-генерал Алайла засмеялась. – Хотя ты вроде и не собираешься. Ты ведь Лисенок, маленький ученик Атоса?

* * *

У нашего легиона была карающая длань – Атос. У нашего легиона был стратегический разум – Крамер. И, безусловно, сердцем всей нашей армии была прекрасная леди Алайла.

Многие задавались вопросом, что подвигло девушку голубых кровей изучать боевое искусство вместо вышивки и заниматься политикой вместо заключения удачного брака. Думаю, больше всего эта загадка волновала родителей Алайлы. Приближенная ко двору почившего короля семья Ризетти даже с началом гражданской войны не утратила веса в обществе. И это объяснимо, ведь процветание продолжилось. Война способствовала развитию их дела – кораблестроению и морской торговли. Для единственной наследницы рода открывались все дороги, а любящие родители готовы были поддержать любой ее выбор.

Однако мама́ и папа́ никак не ожидали, что в четырнадцать лет Алайла исключит из уроков пение, танцы и музыку. К их удивлению дочь наняла бродягу-капитана для обучения фехтованию, а также начала посещать городскую тюрьму Ярвелла. В казематах юная дворянка общалась с преступниками, осужденными за махинации в торговле и политике: взяточниками, ворами казны, купцами, захотевшими слишком многого.

Я думаю, родные не спорили с Алайлой потому, что это было попросту невозможно. Все знакомые говорили, что девушка никогда не просила, а только распоряжалась и требовала. Возможно, повзрослев, она бы захотела семью и детей, если бы на ее пути не встретился Крамер. Молодой и красивый генерал полунищего легиона в пять сотен человек с гордым именем Алой Розы, слава которой минула лет пятьдесят назад. Чем он смог увлечь ее? Или она его? Еще одна загадка.

Вот только вошла в состав легиона дворянка сразу в чине генерала. Она не боялась злых языков, твердивших о том, каким местом она получила звание. Она без страха вызывала обидчиков на дуэль, и, что самое странное, выигрывала. Где-то мастерством, где-то хитростью, иногда подкупом или лестью – но она всегда была победительницей. Алайла так и не стала мастером боя на мечах, говорят, что она неплохо владела оружием, но противостоять опытному сопернику в прямой схватке просто не бралась. Может быть, поэтому с ее приходом в легионе так и не изменилось отношение к женщинам. Она была красивой небожительницей, какой не было ни в одном другом легионе страны.

В Розе Алайла начала политическую карьеру – искала лучших нанимателей среди тех, кто нуждался в армии, перекупала остатки разбитых гарнизонов, обговаривала самые выгодные поставки продовольствия и получала разрешения на проезд в любую область. Вскоре Крамер и Алайла нашли Атоса, и Алая Роза вошла в зенит своей славы. Было ли именно это целью Алайлы, знала лишь она одна.

* * *

Глядя на обнаженную девушку в ванне, я вспоминала все разговоры солдат о ней и понимала, что это была не лесть, а грубое подобие правды. Сама я никогда не видела единственную женщину-генерала Королевства вблизи: она редко посещала лагерь, предпочитая вести дела удаленно. Но слухи все равно безнадежно врали – Алайла была не просто красавицей, она была ослепительна. Взгляд притягивали молочно-белая кожа и иссиня-черная грива волос, спускавшаяся с бортика походной медной ванны. Она скрестила прекрасные длинные ноги, опираясь лодыжками о противоположный край своей купальни, и с интересом разглядывала меня.

Возможно, как и всякая женщина, я просто завидовала. Но ее лицо показалось мне чересчур правильным. Все черты – на редкость точно подобранные элементы, составившие слишком уж безгрешную картину. Не было чего-то оживлявшего. Взгляд огромных, словно у серны, глаз и вовсе был мертвенным. И все же она была прекрасна.

– А ты ниже, чем я думала, – проговорила Алайла, сама того не зная, повторив слова Крамера. – Лисенок, что у тебя есть для меня?

Стараясь не смотреть на ее молочно-белую грудь, покачивающуюся в воде, я произнесла:

– Атос просил меня достать шкатулку. Но я принес только ее содержимое.

Бережно открыв кожаный кошель, я достала перчатку, а затем и сам ключ. Осторожно, чтобы не задеть предмет, я подцепила шнурок кончиком клинка, и показала ключ Алайле. Она, в конце концов, тоже была генералом. А мне так не терпелось избавиться от проклятой вещи, что я отдала бы ее даже Ферросу.

– Интересно. – Алайла подалась из воды, ее грудь колыхнулась. Я, мучительно краснея, попятилась. – Не совсем то, на что я рассчитывала… Положи на стол, дружок, будь любезен. – Рукой она указала на столик возле ванны.

Выполнив указание, я вопросительно взглянула на Алайлу. Левая рука, которую я ранила ключом, болела, и мне надо было найти Кэрка. А может, мне просто не хотелось оставаться с прекрасной Алайлой дольше, чем было необходимо. То, как она обошлась с проклятым ключом, показалось мне несправедливым.

– Вы знаете, сегодня многие умерли за эту вещь. – Я впервые посмотрела прямо в глаза этой небожительницы. То, что я там увидела, меня разозлило – одна только бесконечная скука.

– Думаю оно того стоило, – вяло протянула Алайла и махнула мне рукой. Любезности закончились, я могла выметаться, а четыре сотни ребят могли гнить под небом из-за странного ключа и скучающей дворянки.

Выходя из шатра, я буквально натолкнулась на Атоса. Он был взбудоражен и поначалу даже не узнал меня. Но через секунду уже держал меня за плечи и тряс словно куклу:

– Ну как? Жив? Цел? – Если бы я и вправду была ранена, его тряска бы меня добила. Но какое-то теплое чувство разливалось в груди от его вопросов. Атос не спрашивал про задание, а сначала интересовался моим здоровьем. Это было похоже… на дружбу?

– Я цел. Пойду искать Кэрка. Кстати, спасибо за него. – Я с усилием сняла крупные ладони Атоса со своих плеч. – Я получил содержимое шкатулки. Оно на столике возле… леди Алайлы.

Взгляд Атоса стал тревожным, и этот огромный парень застыл, как пойманный за кражей яблок мальчишка, разглядывая вход в свой шатер, словно не решаясь войти. Мне вновь вспомнились слухи о его влюбленности в Алайлу. Теперь, увидев эту даму воочию, я готова была поверить в любые небылицы. Такая кого угодно с ума сведет. Даже то, что она остановилась в шатре Атоса, давало повод для перешептываний за спиной.

– Она… ничего так… – выдавила я из себя. Просто не знала, как вообще мужчины выражают одобрение в делах сердечных. Он был уже взрослым мальчиком и мог делать все, что захочет и с кем захочет. Однако Атос отреагировал странно – щеки его вспыхнули, а брови сошлись на переносице, словно он разозлился.

Он был всего лишь двадцатилетним мальчишкой. Я вдруг остро почувствовала свой возраст. Ведь я старше его, о боги. И, похоже, знаю больше о любовных делах. Эта мысль была такой странной.