Настя представила, как она в старости смачно матерится и орет дурным голосом песни с балкона, и хмыкнула. Неужели с ней действительно такое может случиться? Но ведь случилось же с бабушкой… Значит, и с Настей может… Нельзя зарекаться…

И еще… Неизвестно, что к лучшему, а что к худшему. Вот Светлана Федоровна всю жизнь переживала из-за всякой там ерунды, мучилась мнительностью, все боялась, кто что скажет и подумает… И только на старости лет она ощутила настоящий драйв от жизни. Она отпустила все свои комплексы и стала по-настоящему счастливым человеком…

Вот валяется сейчас в кровати бабушка хулиганского вида и смотрит на Настю неправдоподобно огромными из-за увеличивающих стекол очков, плутовскими глазами. Сложная штука жизнь…

— Бабуль, ты не видела мою зеленую блузку? Она вроде бы на спинке стула висела? — Настя рассеянно оглядывалась по сторонам.

— Зеленую? Такую, с ленточками? Да?

— Да, — подтвердила Настя, уже почувствовав неладное…

— Ее Ольга брала. Она в гости в ней пошла. Сказала, что тебя все равно нет и спросить не у кого, вот она и взяла.

— Ясно…

Настя подумала, что если воспитанным людям спросить не у кого, то тогда воспитанные люди чужую кофточку не берут… Это воспитанные… А Ольга… Что уж тут говорить…

— Настенька, ты мне чаю с мятой заваришь? А то я что-то расклеилась с дороги совсем. — Светлана Федоровна с совершенно несчастным видом смотрела на Настю и демонстрировала изо всех сил нечеловеческие мучения. — И не покормил меня никто… Может, ты мне к чайку сырничков сделаешь? С тыковкой? А?

— Сделаю, если творог купили. — Настя побрела на кухню.

Она очень надеялась, что там никого нет. Ну, или хотя бы Стасика чтобы не было.

А на крайний случай надеялась, что если бы и был, то чтобы не в трусах, а в каких-никаких штанах…

Надеялась Настя зря. Стасик восседал на табуретке в голубых трусах и ел воблу, запивая ее пивом из большой пластиковой бутылки. Чешуя и кости от рыбы разлетались по всей кухне, но Стасик не обращал на это никакого внимания. Он обратил его на Настю.

— Здорово! Как жизнь молодая?

— Привет. Хорошо.

Настя открыла холодильник, стараясь думать только о твороге и совсем не думать о том, как раздражает ее Стасик. Хоть бы не было этого проклятого творога. Тогда можно было бы не печь никаких сырников, быстро сделать чай и сбежать с этой кухни…

Творог был. И кто его только купил? И кого это угораздило?

— Стас, бабушка хочет сырников. Этот творог можно взять?

— Конечно. Нам же ничего не жалко ни для тебя, ни для бабушки, — любуясь своей щедростью, ответил Стасик. — Да я уже привык ваш бабский кагал содержать.

— Спасибо.

Настя благоразумно промолчала о том, что она сырников есть не будет. Ни одной штучки! Принципиально! Она никогда ничего не возьмет у Ольги и тем более у Стасика… Так что о том, что он кого-то там кормит, — это он погорячился… Настя даже ложку подсолнечного масла у них ни разу не отлила, никогда она ничего не брала у них и не просила…

А вот Настины запасы поедались бессовестно. Здорово, например, было, когда она покупала кусок сыра, рассчитывая, что будет питаться им целую неделю, и обнаруживала на другой день, что сыра нет.

«Кто еще кого кормит», — подумала Настя, вываливая творог в миску и добавляя туда яйца.

Еще тыкву надо почистить… Как же трудно срезается кожура… Почему у Стасика нет аллергии на тыкву? Вот было бы здорово, если бы началась! Тогда бы Насте не пришлось, ломая ногти, чистить этих оранжевых монстров.

— Насть, а чего ты дома в лифчике ходишь? — поинтересовался Стасик, похотливо разглядывая Настину грудь под футболкой.

Она набрала побольше воздуха и начала медленно считать до десяти. Главное — не заплакать. Где Ольга, в конце концов? При ней Стасик хамить опасается и сексуальные темы не затрагивает — боится…

— Тело должно дышать. Вот я, например, голым бы всегда ходил, если бы не ты с бабкой. Жить не даете нормально. — Стасик погладил себя по толстой ляжке. — И спать надо голым. Чтобы все дышало. Ты голая спишь?

— Стас, ты соль не видел? — Настя изо всех сил старалась не смотреть на его потное жирное тело и, выполняя рекомендации какого-то маститого психолога, представляла, как мерзкие слова Стасика отскакивают от нее, как теннисные мячики от стенки.

Помогало, конечно, но не до конца… Хотелось взять горячую сковородку и треснуть Стасика по наглой морде. Причем так, чтобы масло, которое уже скворчало и пенилось, вылилось бы прямо на макушку и стекало медленными жирными разводами на нос, на щеки, капало бы на толстый волосатый живот…

Настя подумала, что если и дальше она будет так глушить в себе эмоции и сдерживать чувства, то к старости определенно это все из нее вылезет хулиганскими выходками, которые будут похлеще, чем у Светланы Федоровны.

Жаль, что сейчас Настя еще не способна послать Стасика куда-нибудь матом… Очень жаль…

— Насть, а чего ты не отвечаешь? Ты что, меня презираешь, что ли? — набычился родственничек. — Я с тобой как с человеком разговариваю, а ты…

Настя перестала размешивать тесто для сырников и посмотрела на него. Как можно быть таким идиотом? Ну как?

— Я сплю в рубашке, Стасик. А без лифчика мне неудобно. Я на все вопросы ответила?

— Сначала неудобно, а потом бы ты привыкла. — Стасик продолжал пялиться на Настину грудь, пытаясь, наверное, усилием воли снять с нее лифчик.

Настя поежилась и снова начала отсчитывать: «Один, два, три… Господи, дай мне терпения… Четыре, пять… И побольше… Шесть, семь… А еще лучше сделай так, чтобы я могла уехать отсюда куда-нибудь… Восемь, девять… Я не могу больше, не могу! Десять…»

— Мама пришла! Мам, ты пришла? — послышались восторженные Машкины вопли из коридора.

Наконец-то Ольга вернулась… Теперь Стасик хотя бы поумерит свой сексуальный пыл…

— Всем привет! — загремела Ольга своим громоподобным голосом. — Чем занимаемся? Сырнички? Здорово! Я голодная, как тигр!

Настя подумала, что тоже хочет есть… И чем бы ей сегодня поужинать? Кефир, который она вчера купила, снова исчез бесследно… Как в воду канул…

Ольга выставила на стол несколько пачек йогурта и батон хлеба.

— Блин, не прокормишь вас всех! Все чего-то покупаю, покупаю, а как ни загляну в холодильник — там опять ни шиша!

— Экономить надо, — пробубнил Стасик с набитым ртом.

Он уже успел стащить два первых сырника и жадно жевал, несмотря на то что они даже не остыли. Настя подумала, что надо отложить на бабушкину тарелку следующие пять-шесть сырников, а то получится, что она их только для одного Стасика напекла…

— Как с такой оравой экономить? — прогудела Ольга. — Ты один жрешь за пятерых. А еще Машка и бабка. И Настька тоже не росой питается…