Зачем вообще мы ехали в Хьюстон?

Если вкратце – у меня на примете было замечательное местечко, где мы могли обменять ГНК на юани, имея возможность быстро скрыться вместе с товаром, если что-то пойдет не так. Это во-первых. А во-вторых, продавая нелегально самовывозом экспериментальную космическую технику, важно, откуда покупателю придется ее вывозить. И Хьюстон был для такой сделки практически идеальным местом.

Я не особо надеялся, что названные мною Чаки серийные номера и коды нам помогут, хотя они в конце концов и помогли. Поэтому решил немного подстраховаться. Есть ведь огромная разница, когда вас приглашают забрать оборудование NASA из какого-нибудь скотоводческого Фармингтона или же из самого Хьюстона – одного из бывших центров аэрокосмической промышленности Штатов. И не беда, что ради этого нам пришлось отмахать лишних полтысячи километров. Когда я упомянул в разговоре с Чаки Хьюстон, он забеспокоился лишь насчет тамошней военной обстановки. Но ему и в голову не пришло спросить, как это мне вдруг повезло откопать близ Хьюстона такую технику. И я бы на его месте не увидел тут ничего странного. Наоборот, меня это еще больше заинтриговало бы.

Собственно, от самого Хьюстона сегодня мало что осталось. Практически весь он лежал теперь под водой. Перенеся, как и все прибрежные города востока и юга, два удара сокрушительных цунами, он почти весь погрузился в Мексиканский залив. Линия побережья теперь пролегала по северным окраинам этого некогда многомиллионного города. Еще севернее – там, где становилось относительно сухо, – тянулись рубежи миротворцев. Их орудия, ракетные установки и пулеметы выкашивали атлантов, когда те выбирались на мелководье, и выкашивали пока вполне успешно. По крайней мере, хьюстонская линия обороны продолжала оставаться на месте и не сместилась вглубь материка, как это происходило на многих участках атлантического побережья.

Городок Навасота, в который мы направлялись, находился не в глубоком тылу, но все же на достаточном расстоянии от линии фронта. Сегодня Навасота не представляла для миротворцев интереса, хотя раньше в частично уцелевшем здании местной школы ими был устроен склад оружия, а ее футбольный стадион служил взлетно-посадочной площадкой для грузовых вертолетов. Этот арсенал просуществовал недолго. Вскоре НОАК ушла отсюда, развернув вместо этой базы несколько других, ближе к линии обороны, и с тех пор школа и стадион в Навасоте стояли полностью заброшенными.

Я еще застал времена, когда здесь царила суета и толкотня: подъезжали и отъезжали грузовики, садились и взлетали вертолеты, а контейнеры с оружием и боеприпасами были складированы не только в школьных классах и коридорах, но и под трибунами стадиона. Я сам вывез отсюда три партии «семечек», которые, естественно, не доехали в итоге ни до какого Хьюстона. После того как арсенал закрыли, я стал отовариваться в иных местах, но все подъезды к нему и его схема навсегда отложились у меня в памяти. И я был рад узнать, что за минувшие полтора года в Навасоте почти ничего не изменилось. Из-за близости фронта бандиты и прочие нелегалы держались подальше отсюда. А миротворцев школа больше не интересовала даже несмотря на то, что в ней по-прежнему можно было обустроить неплохое убежище.

– Школа? – переспросил меня Чаки после того, как на очередном нашем сеансе связи я наконец-то дал ему координаты места, где состоится наша встреча. – Я, конечно, понимаю, что программа «Horn of Abundance» – секретная. Но чтобы ею занимались в школьном подвале – вам не кажется, что это полный абсурд?

– Никакого абсурда, – ответил я. – Школа Навасоты – всего лишь место нашей встречи, не более. Мы встречаемся, мы показываем вам фотографии товара, вы показываете, есть ли у вас деньги. После этого мы договариваемся о цене и вместе едем к месту хранения вашей покупки. Там вы отдаете нам деньги и получаете ее в свое полное распоряжение.

– По-моему, мы так не договаривались! – возмутился покупатель. – К чему столько сложностей?

– А по-моему, мистер Чаки, мы вообще еще не обсуждали с вами протокол нашей встречи, – напомнил я. – Чем мы в данный момент и занимаемся. И я не предлагаю вам ничего такого, что может вызвать у вас подозрение. То, что я предлагаю, – всего лишь подстраховка, ведь мы вас совсем не знаем и раньше никогда не вели с вами дел.

– Вы заставляете меня мозолить глаза миротворцам, раскатывая туда-сюда по прифронтовой полосе! Для меня это слишком большой риск, мистер Люгер! Учтите, что с каждым лишним километром, который я проеду по вашей прихоти в Техасе, цена на ваш товар будет падать ну, скажем… на три тысячи юаней! Вас это устраивает?

– Нет, не устраивает, мистер Чаки, – ответил я. – Но я не стану возражать против такого условия. Мы готовы пожертвовать некоторой частью нашей прибыли, поскольку ехать от школы до конечной точки нашего маршрута совсем недолго.

– Хорошо, договорились, – смягчился Чаки. – Стало быть, завтра от двух до четырех часов пополудни мы подъедем к средней школе в Навасоте и будем ждать вас там в течение получаса. Не вздумайте опоздать – минутная задержка, и мы уезжаем из Хьюстона! Звонить я вам больше не буду, так что имейте в виду – никаких изменений в свой план вы с этой минуты уже не внесете.

– Не опоздаем, мистер Чаки, будьте покойны, – заверил я его. – Мы, как и вы, не затем сюда приехали, чтобы сорвать нашу сделку из-за таких мелочей…

Мы не собирались рисковать урезанием нашей прибыли, так как передача ГНК покупателю должна была состояться там же, в школе. За что, надо полагать, клиент на нас не обидится. Да, мы вели с ним не очень красивую игру и соврали ему. Но поскольку сам он при этом абсолютно ничего не потеряет и его достоинство никак не пострадает, ему будет бессмысленно на нас обижаться. Наоборот, Чаки заподозрил бы неладное, если бы мы вели себя чересчур доверчиво. А перестраховка в нашем бизнесе – нормальное явление. Такое же, как пересчет заплаченных покупателем денег и проверка им купленного товара прямо на месте.

Зато, если Чаки решит нас обмануть, все наши затраты на перестраховку сразу окупятся. Зная, что ГНК еще не у нас, он не устроит в школе западню – зачем, если скоро мы сами приведем его к цели? Станет ли он пытаться угадать, где она находится? Конечно! Чаки обязательно возьмет свежую спутниковую карту и отметит на ней все объекты, где, предположительно, могла находиться секретная лаборатория NASA. Все те объекты, которые окажутся в радиусе пяти-шести километров от школы. Но не далее, ведь я согласился на его «штрафные» санкции, а значит, намерен потерять на этом не слишком большую сумму.

Поставив себя на место покупателя, я отметил на своей карте примерно с десяток таких мест. А вот что будет дальше, трудно сказать. У Чаки может хватить людей, чтобы послать их обследовать каждую потенциальную цель. Но, поступив так, он рискует нас спугнуть. И в итоге заполучить вместо полноценного товара лишь обломки, ведь мы наверняка взорвем его, если почуем неладное.

Нет, ему невыгодно так рисковать. Он – всего лишь исполнитель, с которого в случае неудачи его боссы шкуру живьем сдерут. Чаки гарантированно привезет с собой полный чемодан денег, даже если его приоритетной целью будет не покупка, а захват товара силой. А наша приоритетная цель: сделать все, чтобы у Чаки не осталось выбора, кроме как отдать нам свой чемодан в обмен на ГНК добровольно и без кровопролития…