— Что — о? — не выдержала она. — Мы всего лишь приехали, чтобы обустроить здесь Сонечку! В том месте, где ей и полагается жить! А увидели там настоящий… шалман! Они там пьют, курят… снимают какое-то шоу! Знаешь, что сделал собутыльник твоей тещи? — прищурилась она. — Снял на видео наше прибытие и выложил в прямой эфир серию о том, что мы привели в дом твоего нагулянного ребенка!

Игорь заметно побледнел. Запрокинул голову и взглянул на окна квартиры, как будто они могли или подтвердить или опровергнуть сказанное матерью.

— Нам нужно вызвать полицию, вышвырнуть их прочь, а потом вы с Никой и Софочкой заселитесь в твой дом и будете там прекрасно проживать втроем. Саша пусть платит треть коммунальных платежей, так будет справедливо. В остальном — до совершеннолетия Сони она ничего не сможет сделать!

В ответ на ее вполне разумные слова сын тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Лизавета смотрела на него пытливо. Ну не может же он быть таким остолопом, чтобы любить и дальше свою Сашку!

— Мама, это последний раз, когда я приезжаю по поводу твоей истерики на пустом месте, — спокойно и без каких-либо эмоций, даже как-то устало сказал Игорь, посмотрев на мать. — В квартире живет моя жена и она может заселить туда хоть всех нуждающихся Африки. Я не против.

— Но… — начала Елизавета, на что сын ее остановил, вскинув руку.

— Зато я против того, чтобы в этой квартире жила Вероника! А это значит, что находиться рядом с Соней в жилье, принадлежащем мне и Саше, она не может! В остальном, я все сказал: если Ника не хочет воспитывать дочь, я заберу ее и уйду в отпуск по уходу за ребенком. Если хочет — пусть живет с тобой и папой, деньгами не обижу!

Сказав это, он просто развернулся и ушел. Сел в машину, после чего уехал!

Елизавета Николаевна растерянно посмотрела на Нику, но та глазела на нее точно так же.

И позже им ничего не оставалось, как поехать обратно домой… А ближе к ночи до нее добралась слава вселенского масштаба. Потому что ролик, который выкладывала эта театральная шобла, достиг зрителей и стал вирусным едва ли не сходу…

6.3

Первым делом Игорь позвонил жене и извинился за то, что наверняка станет достоянием ее ушей. Он был рад, что Саша поступила именно так. Заселила в их квартиру мать и дала той полную свободу. Если бы у него была возможность, он бы успокоил, как мог, свою жену, вернув ей первоначальный взнос и ожидая неминуемого суда. Харламов был в полнейшей растерянности, понимая, что никаким счастливым концом в том, что касается его с Сашей брака, здесь и не пахнет. Но надежда на то, что когда-нибудь все может разрулиться и жена к нему вернется, не исчезала. Она стала своего рода оплотом, за который он хватался, чтобы не пойти ко дну.

— Горяныч… ты не против, что я к тебе?

Знакомый голос донесся до Игоря от двери в кабинет, которую он не закрыл, чтобы избавиться от духоты. Он поднял взгляд на посетителя и расплылся в улыбке.

— Янковский, а я гадаю, про тебя в отряде говорят, или кто другой с этим именем к нам прибыл?

Он поднялся из-за стола и, подойдя к приятелю, с которым общался еще в институте, крепко обнялся и похлопал того по плечу. Влад был старше на три года, после учебы уехал по распределению в свой город, и вот, похоже, вернулся, чтобы возглавить двенадцатую часть.

— Про меня, про меня, — кивнул Янковский. — А ты чего еще на работе? Я наобум заехал, вдруг, думаю, ты задержался.

Игорь пожал плечами и указал на диван. Сам подошел к сейфу и спросил:

— Ты ненадолго, или поедем куда-нибудь отметить встречу?

Влад устроился на краю дивана, оперся локтями на колени.

— Поехали ко мне, — ответил он. — Я свободен, как ветер.

Харламов и сам хотел ответить, что фраза применима и к нему, но сдержался. Присел на корточках возле сейфа, стал перебирать напитки, которые там стояли. Презенты от подчиненных домой не тащил, оставлял в кабинете. Вот и накопилось приличное количество.

— Ты вроде женился же, я ничего не путаю? — спросил Янковский, заводя тот разговор, которого было не избежать, как ни старайся.

— Женился, ага, — кивнул Игорь, достав пару бутылок коньяка.

— Понятно, — ответил Влад.

Он ни о чем не расспрашивал и в чужие дела не вмешивался. Этим импонировал Харламову, еще когда учились в одном институте. Общались мало, но Янковский был парнем простым, никуда не лез, потому даже как-то жаль было, что все это время не поддерживали контакт.

— Если хочешь, к тебе поедем, чтобы жена не волновалась, — сказал он, когда Игорь закрыл сейф и взял куртку.

— Некуда, — кривовато улыбнулся Харламов. — Мы разводимся, а я в поисках жилья.

Говорить об этом было некомфортно. Распространяться об обстоятельствах разлада с Сашей и уж тем более о том, что теперь он является отцом ребенка от другой женщины, Игорь не желал. Но Янковский, как Харламов и предполагал, и ту лезть не в свое дело не стал. Зато предложил помощь.

— Так поживи пока у меня. Я однушку снял. Конечно, не дворец, но кухня большая, там и диван есть, и телек.

Он поднялся на ноги и, подойдя к Игорю, забрал у него коньяк.

— Все, поехали, посмотришь мои хоромы. Выпьем, потрещим. Расскажешь, что и как, а то я пока разбираюсь и с отрядными знакомлюсь.

Харламову стало неудобно. Вроде не такими они и закадычными товарищами были, чтобы вот так соглашаться и доставлять хлопоты Янковскому. Но ему так осточертело за эти дни болтаться, как дерьмо в проруби, что он кивнул.

— Поехали, — все же решил Игорь, и оба они направились к выходу из кабинета.

* * *

Когда я еле сползла с постели на третье утро подряд и тут же помчалась к белому другу, у меня возникли нехорошие подозрения. Особенно остро желудок реагировал на воспоминания об отцовской ухе, которую я уминала в тот вечер, когда он вернулся, с таким рвением, что меня было за уши от тарелки не оттащить.

Вот и сейчас, стоило только вспомнить вкус супа, который мне уже не казался таким распрекрасным, как меня понесло в уборную.

— Дочь… слушай, может, матери позвонить, а? — осторожно спросил отец, постучавшись в двери туалета, в котором я застряла минут на двадцать.

— Не надо! — откликнулась тут же.

Мама и так практически совершила невозможное, отстояв