пристроились три конных телохранителя в темно-синих мундирах, а спереди, метров за двести нарисовалось еще двое. Из-под земли они появились, что ли? У ребят, как и положено казакам, на боку болтались шашки, а возле седла — карабины. Сразу видно, ежели, какой супостат попадётся, с гарантией отмашутся или отстреляются. Нам бы ещё тачанку с пулеметом...

Я только вздохнул, и налегая на педали попытался уйти от нежданного, но необходимого сопровождения «атаманцев». — То есть, лейб-гвардии Атаманского его высочества Государя Наследника полка, где я тоже числился шефом, но куда там...

Спереди скачут два казака с тремя лычками, значит, сержанты, а на казачий лад — урядники. Слева от меня приказной Осадчий, с одной лычкой на погонах. Опять-таки, если перевести на наши звания, то ефрейтор. Но в отличие от наших ефрейторов, этот своим званием гордиться. Осадчего я немного знаю, успел примелькаться, да парой слов с ним перекинулся, парень из Миллерова, Области Войска Донского. Справа — тоже урядник, фамилию не помню, а замыкает кавалькаду цельный сотник с известной фамилией Мелехов. Правда, он не Григорий, а Алексей.

Сотник Мелехов — звучит торжественно, но это соответствует моему собственному званию поручика. А Мелехов — фамилия распространенная, встречается не реже Малахова. Увы, Шолохов в этом мире есть (наверное), но «Тихого Дона» он отчего-то не написал и, скорее всего, уже не напишет.

Поймал себя на мысли, что даже не знаю, что лучше — эпоха коренных переломов, когда рождаются великие произведения и герои, или спокойствие и благодать, зато книг приличных не пишут. Это как с любовью. Представьте себе на миг — у всех любовь лишь одна, счастливая, непременно заканчивающаяся свадьбой, но в результате погибнет половина мировой литературы. И жаль, если Михаил Афанасьевич не написал «Мастера и Маргариту».

Интересно, а как здесь обстоят дела с папарацци? Наверное, случись такая прогулка лет через шестьдесят, то завтра бы новостные ленты пестрели фотографиями, где наследник престола крутит педали велосипеда, а вокруг него выстроена классическая «коробочка» охраны.

Я даже присмотрелся к кустам даже если в них фотограф, качественного снимка все равно не будет. Да и фотографа в кустах быть не должно. Помимо казаков меня охраняют еще и люди Кутепова, не позволяющие приблизиться к императорскому высочеству никому. А кусты и деревья, посаженные ещё лет сорок назад, когда мой дедушка Николай был достаточно молод, давным-давно разбиты по номерам и пристреляны.

Мой дедушка... А быстро адаптация у меня проходит. За три недели, сначала, привык к тому что я теперь Павел. А теперь вот, несколько деньков, и Николай второй уже вполне мой дедушка.

Как я ни старался, а парни, без особых усилий, без шенкелей или плетки, скакали спокойно, не отставая от меня ни на метр. Мне бы тоже полагалось запрячь гнедую или сивую каурку, да понарезать круги, но это в мечтах. В седле сиживал раза два, а позориться перед собственными казаками не хотелось. Так что, велосипед тоже неплохое средство передвижения, а главное, что я на нем не выгляжу собакой на заборе.

В результате получилась этакая гонка с преследованием. Атаманцы скакали, я выжимал педали. Сделав один круг вокруг Царского села, собирался пойти на второй, как вдруг, кони передних казаков резко заржали, припали на передние ноги, а оба урядника вылетели из седел, словно бы наткнувшись на невидимую стальную нить и упали на землю.

— Стоять, ваше высочество! — заорал Осадчий, срываясь с места и закрывая меня корпусом лошади. Как ловко у него получилось, и команду отдать, которую не проигнорируешь, и при этом соблюсти положенные условности.

Я уже и так нажал на тормоз, остановился и уперев одну ногу в землю оглядывался по сторонам. И что дальше делать? — не то оставаться на месте, не то разворачиваться и дуть обратно, под защиту дворцовых стен. По правилам, охрана бы должна меня брать в охапку, кидать поперек седла и гнать назад. Но гнать назад было поздно, потому что со стороны упавших казаков в мою сторону неспешно плыли два огненных шара, размерами с кулак. В какой-то момент оба шара соединились, превратившись в ярко-желтый футбольный мяч, по недосмотру вратаря, зависший в воздухе. Но шар, повисев над землёй секунду, не больше, снова начал уверенно приближаться ко мне.

— Шаровая молния! — выдохнул сзади сотник Мелехов. — Ваше высочество, стойте на месте, не двигайтесь.

Да я и сам знаю, что если рядом с вами появилась шаровая молния, то следует сохранять спокойствие и не дергаться, чтобы электрический шар не устремился следом за тобой. Читал где-то, что нужно вести себя так же, как если бы ты встретился с огромной собакой. С этими электрическими штуками много неясностей — какова их природа, откуда берутся. Кое-кто из ученых вообще сомневается в существовании шаровых молний. Зато я теперь воочию убедился — существуют. Странно только, что молния появилась без грозы, аккурат поперек моей дороги, да ещё и в двух экземплярах. Определённо, очень странная молния. Кстати, понять бы. что с парнями из первой линии? Надеюсь, что они живы.

— Тепа-тепа... — проговорил вдруг Осадчий, обращаясь к молнии, словно к теленку. — Тепа-тепа, иди-ка сюда...

Приказной спешился в один момент, а пока спускался с седла, в его руках уже оказалась шашка.

— Тепа-тепа, поди сюда, — уговаривал казак шаровую молнию, словно строптивого телка, начиная вращать кистью руки, в которой была зажата шашка.

Огненный шар, увлеченный потоком воздуха, начал медленно приближаться к шашке, а всадники, прикрывавшие со спины, выдвинулись вперед, закрывая меня уже и конями и собой.

— Стрельнуть, ваше благородие? — спросил у сотника второй казак, вытягивая из кожаного чехла карабин и беря на прицел шар.

— Подожди, пусть еще малость поплавает, — покачал головой сотник.

Они что, собираются палить в шаровую молнию? Не слышал о таком способе борьбы с природными аномалиями.

Карабин урядника бабахнул один раз, потом второй, третий, но шар, плывший в сторону шашки Осадчего, продолжал плыть, не сбиваясь с курса.

— Мазила, мать твою в душу деда за ногу! — с чувством выругал подчиненного сотник. Оглянувшись на меня, засмущался. Наивный. Я еще и не такое слышал. Но ругательство интересное, надо запомнить.

Шаровая молния остановилась, опять зависла и, словно бы слушаясь команды, сменила курс и опять пошла на меня.

— Ну, плыви же сюда, скотина безрогая, тварь подколодная, — продолжал ласково уговаривать шаровую молнию приказной, пытаясь дотянуться до нее шашкой. Не выдержав, казак завопил: — Порублю, сука! — И