И он сурово посмотрел на нас.

Следователь разговаривал с нами так, будто не сомневался, что мы с Костей при активном содействии вахтера за какие-то страшные грехи избили бедную Соньку до бессознательного состояния и бросили ее умирать в щитовой. И его интересовал только мотив. После часового допроса нам дали понять, что проявляют почти противозаконный альтруизм, и, снова напомнив о подписке о невыезде, отпустили. У меня было ощущение, будто мне пытались сделать лоботомию без наркоза, и операция не удалась. Головная боль осталась, отвратительные мысли тоже. Ноги и руки дрожали, а непролитые слезы требовали чьей-то жилетки.

– Пойдем в бар выпьем чего-нибудь антистрессовое? – предложил Костя. – Мне бы не помешало.

– Сейчас рабочее время, – неуверенно возразила я.

– Наши компы все равно не работают.

До прибытия криминалистов включать рубильник нам запретили.

– Нет. Ты иди. Я должна подумать в одиночестве.

Костя, к которому постепенно возвращалась его обычная язвительность, кисло усмехнулся.

– Ну-ну. Передавай Одиночеству привет, – он махнул рукой и скрылся в лифте.

Я не совсем поняла, что он имел в виду. Но почему-то решила не возвращаться на рабочее место, а спустилась к Дену. Его бесформенный свитер и добрые умные глаза казались мне островком гуманности в этом жестоком мире и идеально отвечали потребности выплакаться. Однако осуществление мечты пришлось отложить. Офис Дена был закрыт. Сердце у меня сжалось в нехорошем предчувствии. Я побежала в вахтерскую и постаралась выпытать, не брал ли Денис сегодня свои ключи. Вахтер вздрогнул, увидев меня, как будто его наяву посетил ночной кошмар – допрос тоже произвел на него впечатление. Однако он нашел в себе силы общаться со мной и ответил, что в этот день никто не интересовался ключами от офиса Дена.

Странно. Накануне вечером Денис ни словом не обмолвился о таинственном отъезде. Что-то случилось непредвиденное? А может, он знал о том, что мы найдем сегодня в щитовой? Может, он не настолько незаинтересованное лицо, как мне кажется? Может, не стоит ему доверять? Я вспомнила добрые смеющиеся глаза человека, ставшего мне другом, и моментально почувствовала к себе отвращение. А вдруг причина иная, и я найду его в том же состоянии, что и Соньку? Я вздрогнула. Нет! Об этом вообще нельзя было думать. Я встряхнула головой и отправилась к себе в офис.

Пустая комната с выключенными компьютерами выглядела какой-то мертвой и даже враждебной. Светик все еще не вернулась на свое рабочее место, хотя в офисный центр мы приехали вместе. Наверное, осуществляла разведывательную операцию, начертанную Денисом, пока ее мать отвозила Соньку в больницу. Костик, ставший за последние пол часа для меня почти родным, заливал пережитый ужас чем-то крепким в местном баре. Я неожиданно осталась в одиночестве, когда мне этого совсем не хотелось. Почему наши желания всегда исполняются не вовремя? Я бессильно опустилась на свой стул и закрыла лицо руками, пытаясь самостоятельно привести свои растрепанные чувства в порядок. Не знаю, сколько времени длилась эта попытка, но она была прервана странно знакомой мелодией. Я, не задумываясь, подняла голову на звук. На полу, возле моего стола лежал мой мобильный!

Я подняла свой сотовый и, не отвечая на вызов, тупо смотрела на мигающий экран. Может, никто его не крал? Он просто упал накануне вечером, когда я в кромешной темноте поднялась включить свет? Может, у меня стремительно развивается мания преследования? Обратиться к врачу? Я потянулась рукой к шишке на голове. Она была вполне реальной. Нет, к врачу мне еще рано.

– Назойливый поклонник? – замирающим от любопытства голосом спросила с порога Светик.

Я встряхнулась и, наконец, осознанно посмотрела на высвечивающийся номер. Он был абсолютно незнакомым.

– Сейчас узнаем, – бодро ответила я, нажимая кнопку приема. Увы, моему таинственному абоненту не хватило терпения. В телефоне послышался сигнал отбоя.

– Ничего, если это, действительно, поклонник, – легкомысленно заметила я. – Он перезвонит. Выкладывай, что там у тебя новенького.

Светика распирало от новостей. Об этом можно было судить по живому румянцу на лице и подозрительно блестящим глазам.

– Мне страшно повезло. Мама куда-то уехала, и мне не пришлось даже спрашивать разрешения! – торопливо начала Светик. Я поняла, что моя подруга не знает, какая трагическая причина заставила Татьяну Викторовну покинуть свое рабочее место. Но, по крайней мере, хоть кому-то из нас повезло.

– Договор аренды я искать не стала. Думаю, что он оформлен на имя Макса Завадского. И здесь все чисто. Вместо этого, я принялась за родительский компьютер. Прошерстив его, я поняла, что единственным местом, где могут найтись какие-то следы – это мамин e-mail. Поэтому, я начала с него. Ты же понимаешь, трудно искать что-то, если не знаешь конкретную цель поиска. Я начала просматривать сначала полученную и отправленную почту. Но потом вспомнила, что самое интересное может находиться в папочке удаленной корреспонденции. И я была права. Мама никогда не была «на ты» с компьютером и не очищала эту папку. Поэтому все документы, которые она удалила уже после того, как мой отец попал в больницу, преспокойно находились там.

Я почувствовала, как сердце у меня забилось. Информация, действительно, могла оказаться уникальной.

– И?

– Там было много писем. Я побоялась, что у меня не хватит времени все просмотреть до маминого возвращения, и просто скопировала все на флэшку. Вот. Можем спокойно все просмотреть!

Мой энтузиазм несколько угас. Я посмотрела на мертвый экран своего компьютера и философски произнесла.

– Если доживем! У нас электричество отключено.

Светка удивленно посмотрела на меня, подошла к своему компьютеру и нажала на кнопку. Компьютер утробно заурчал вентилятором и начал загружаться. Я сразу же ободрилась и последовала примеру моей подруги. Телефон нашелся, компьютеры работали: жизнь начала налаживаться. Оставалось только найти Дениса и вылечить Соньку.

– Будем сами смотреть, или позовем Дена? – великодушно предложила Светка, хотя я видела, как ей не терпится покопаться в материнских секретах.

– Денис исчез. Никто не знает, где он, – я постаралась сказать это настолько безразлично, насколько хватило моего актерского таланта. По всей вероятности, его у меня было явно недостаточно, потому что Светик сочувственно посмотрела на меня и бодро сказала.

– Не расстраивайся. Он найдется. Давай посмотрим сами, а потом ему расскажем.

Мы открыли папку сообщений и начали просматривать адреса. Папка была объемной. Татьяна Викторовна, действительно, никогда не очищала ее. Многие сообщения сохранялись более двух недель – с тех пор, как отец Светки попал в больницу. Возможно, мы просидели бы довольно долго за просмотром чужой корреспонденции, но мои глаза сразу же наткнулись на адрес Макса.

«Думаю, что тебе пора убираться с моих глаз» – вежливо обращалась Татьяна Викторовна к своему будущему зятю. – «Ты больше ничем не сможешь навредить нам. А вот у меня такая возможность имеется. Так что, даю тебе три дня, чтобы соблюсти приличия и не вызвать подозрений».