— А я и не знала, что вы с майором знакомы.

— Мы не были знакомы, пока вы нас не представили друг другу, но я дружил с покойным братом виконта, и мы провели некоторое время, вспоминая его. А сегодня виконт помог мне избежать ошибки и не совершить плохую покупку. Ричард прекрасно разбирается в лошадях, и он чудесный человек.

Чудесный негодяй! Как же ей хотелось надеть сегодня рубиновое сердце, чтобы выставить себя напоказ перед этим надменным взглядом, которым он пялился на ее грудь. Это уж точно напомнило бы ему, что она ощутимо превзошла его в его же собственной игре.

Все, пора возвращать рубиновую брошь. У Изабеллы не было уверенности, что Ричард не предпримет еще одной попытки украсть драгоценность. Лишь когда украшение вернется в потайной ящичек шкатулки, она сможет вздохнуть спокойно, уверенная, что теперь брошь находится в безопасности.

Однако едва Изабелла закрыла входную дверь и стала спускаться по ступенькам, как к крыльцу подъехал парный двухколесный экипаж.

Господи. Опять Ричард. Он что, больше никогда не оставит ее в покое? Наверное, нахал надеется снова проскользнуть к ней в спальню и похитить драгоценность. Что ж, в этот раз господин военный обречен пережить разочарование.

Грум, спрыгнув, остановил лошадей, и Ричард не спеша вышел из экипажа.

— Доброе утро, Изабелла!

Дьявол. Не следовало давать ему право так вольно обращаться с ее именем: виконт вкладывал в него столько обольщения, что у нее покалывало кожу при звуках его голоса.

— Доброе утро, Ричард.

— Я приехал, чтобы пригласить вас проехаться по парку, но, как вижу, вы уже уходите…

— Да, ухожу, уж извините. — Изабелла направилась прочь, но виконт остановил ее, схватив за руку. Под взглядом карих глаз ей пришлось отдернуть руку и неловко улыбнуться.

— Позвольте предложить вам мои услуги, — вкрадчиво сказал он, — я готов отвезти вас, куда вы пожелаете.

— Очень любезно с вашей стороны, но в этом нет необходимости.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, но вы, по-моему, не держите экипажа?

— А вот это вас не касается, сэр.

Мерзкий подлец! Ему, несомненно, доставляет удовольствие давать ей понять, что он знает об ограниченности ее финансовых средств. Изабелла не могла забыть, что он видел ее спальню да, похоже, и остальные комнаты тоже.

— Я лишь предлагаю, а если вы собирались нанять экипаж, буду счастлив вас подвезти в этом экипаже. Вы же не предпочтете вонючий душный наемный экипаж возможности подставить лицо солнцу и ветру…

«И возможности сесть рядом со мной!»

Негодяй! Очень соблазнительное предложение.

— Я не хотела бы доставлять вам неудобства, лорд Мэллори, и… я направляюсь в Челси.

— Какое совпадение! Именно туда направлялся и я, когда заехал к вам. Пожалуйста, позвольте вас отвезти.

Не следует ей этого делать. Она ему не доверяет. Если у него действительно есть дело в Челси, она съест собственную шляпку.

— Вы окажете мне большую услугу, если присоединитесь. Будет ужасно скучно проделать весь путь в одиночестве.

Еще раз: ей не следует этого делать. Не следует.

Но когда он протянул руку, Изабелла взяла ее прежде, чем поняла, что он победил.

Мгновение виконт рассматривал ее руку. На этот раз на ней не было перчаток. Перед выходом Изабелла положила перчатки в ридикюль и собиралась надеть их по дороге в Челси, но не могла сделать это сейчас без риска показать ему драгоценность, лежащую в ридикюле. Он сочтет ее вульгарной из-за того, что она выходит из дома с обнаженными руками, но в конце концов, он вор, и его мнение значения не имеет. Пусть думает что хочет.

Пока грум успокаивал одну из лошадей, Ричард повернулся к ней и взял ее за руку.

— Не могу выразить, насколько мне приятно видеть вас снова. — Ричард поднес ее руку к своим губам, потом перевернул и запечатлел на ладони теплый поцелуй. Все это время он не отрывал взгляда от ее ладони, внутри которой словно загорелось пламя. Оно затанцевало вверх по руке и довело все ее тело до кипения. Изабелла обрадовалась, что сидит, потому что у нее точно подогнулись бы колени.

Проклятие! Он опять бесстыдно использовал весь арсенал соблазнителя, будто знал, что в первый раз за долгое время пробудил в ней физическое желание. Но этого он знать не мог, и Изабелла была полна решимости сделать так, чтобы он никогда этого не узнал.

Все же она испытала облегчение, когда виконту пришлось отпустить ее руку и взять вожжи. Она не позволит ему получить над ней преимущество, не важно, насколько сильно он ее смутил.

Грум вернулся на свое место, и они пустились в путь.

— Куда именно вас отвезти в Челси?

— Мейнор-стрит, если можно.

— Вы к знакомым?

— Нет, к бабушке.

— А, так вы исполнены почтения к родственникам? Она такая же суровая старая ворона, как моя старушка?

— Напротив, она очень милая и мягкая женщина.

Хотя они разговаривали о семьях, словно были обычными знакомыми и между ними не имелось никаких секретов, но слова были лишь фасадом, поверхностью нерешенных вопросов, скрытых под ними.

Они не упомянули о драгоценности, укрытой в ее ридикюле, зато в их разговоре присутствовал намек на существование между ними кое-чего физического. Это было воспоминание о поцелуе, почти сбившем ее с ног. Даже сейчас, находясь на узком сиденье экипажа, бедра виконта достаточно часто соприкасались с ее бедрами, и это явно не случайно. Каждый раз, когда Изабелла чувствовала твердые мускулы его ноги, низ ее живота обдавало жаром, и ей приходилось делать усилие, чтобы сосредоточиться на словах.

Вскоре после того, как они въехали в Кенсингтон, Ричард неожиданно помрачнел, притормозил экипаж, а потом и вовсе остановил лошадей. Изабелла подумала, не случилось ли чего-нибудь с одной из лошадей.

— Почему мы остановились?

Вместо ответа он повернулся и обратился к груму:

— Талли, пойдите и выясните, как у него дела.

Грум спрыгнул с сиденья, явно понимая, чего от него хочет Ричард. Изабелла же, напротив, терялась в догадках. Она молча наблюдала за тем, как слуга говорил о чем-то с калекой в поношенной форме, свернувшимся на пороге дома.

— Тридцать восьмой пехотный, ранен при Сан-Себастьяно, — загадочно сказал он, когда вернулся.

К удивлению Изабеллы, Ричард поспешно выпрыгнул из экипажа и передал поводья груму, а затем присел на корточки и тихонько заговорил с калекой. Пару мгновений спустя он сунул в руку этого человека несколько золотых монет, коротко похлопал его по плечу, а потом вернулся к экипажу.

Неужели этот человек украл брошь ее бабки и он же только что дал деньги искалеченному солдату в лохмотьях? Изабелла не могла совместить два несопоставимых ощущения. Она с нескрываемым любопытством рассматривала Ричарда, пока он осматривал лошадей и разговаривал с грумом.