что, если я докажу, что ты настоящий. Такой же, как я?

– Я … – Неясные, уродливые монстры в глубине его затянутого туманом мозга двигались и громыхали, и Джодаха передернуло. В этом было что-то отвратительное и болезненное. – Мне потребуются доказательства.

Джайя дала ему пощечину.

– Подойдет? – спросила она.

– Даже вызванные существа чувствуют боль, – сказал Джодах, поднося руку к горящей щеке.

– Только если это свойственно им по своей природе, – вернула Джайя. – При вызывании копируются только основные свойства существ. Ты сам учил меня этому. Если боль не была частью твоей природы, ты ее не почувствуешь. До тебя дошло?

Джодах опять покачал головой.

Джайя вздохнула. – Ладно, подойдем с другой стороны. Ты можешь быть настоящим. Ты можешь быть поддельным. Я здесь для того, чтобы тебя вытащить вне зависимости от этого. Если потребуется, я устрою тебе новый приступ головокружения и вытащу тебя, но лучше бы ты помог мне. Ты со мной?

Джодах наморщил лоб. Огромные призраки, темные айсберги все еще вырисовывались в глубинах его разума. Женщина как будто предлагала надежду. Почему он не решается ее принять?

Он боится Лим-Дула, того, что некромант его уничтожит? Или, если он действительно настоящий, боится того, что живет у него в мозгу?

Джайя снова наклонилась поближе. – Я спросила, – она подняла голос, – Ты. Со. Мной? Теперь твоя очередь говорить.

Джодах сделал глубокий вдох и заставил темные видения отступить. Ему не следует бояться ни призраков, ни некроманта вне зависимости от того, жив он или нет. Эта знакомая женщина была настоящей, и ради него она рисковала собой.

– Я с тобой, – наконец произнес он. – Куда мы идем?

* * * * *

Пока они шли по освещенным факелами залам, Джодах прикидывал возможности. Был ли он настоящим? Действительно ли он существовал, а не был результатом использования магии и заклинаний? Было ли это возможно? Не лгал ли Лим-Дул, неважно по какой причине?

Он чувствовал себя спокойным, словно с плеч упал тяжелый груз. Ему было тяжело поверить в то, что некромант лгал с первого дня, и потому он боялся.

Что, если Лим-Дул говорил правду? И наоборот, Джайя ему лгала? Зачем она здесь?

Убегающие остановилась и нырнули в альков в тот момент, когда мимо них прошла пара стражников-скелетов, их кости были покрыты сияющим черным лаком. Джайя высунулась и сделала Джодаху знак следовать за ней.

Она ненадолго задержалась только у одной из кладовых, где взяла большую охапку мехов и тяжелый рюкзак. Джодах сообразил, что она уже побывала на кухне и пополнила запасы продовольствия.

– Как ты…, – начал Джодах, затем он закашлялся и начал снова: – Как ты пробралась внутрь?

– Задние ворота на обращенной к горам стороне Цитадели, – ответила Джайя, обвязывая с помощью кожаных ремней толстый слой меха вокруг ног. – Плохо охранялись, там была только пара зомби.

– Была? – переспросил Джодах, стараясь повторить ее действия. Ремни казались ему чужими.

Джайя пожала плечами. – Непохоже, чтобы они здесь регулярно меняли стражу, – сказала она, слегка повернувшись к нему и раздраженно нахмурив брови. – Я полагала, что у меня есть, по крайней мере, три дня, пока кто-нибудь заметит их исчезновение. Мы сможем выскользнуть отсюда как мыши и уйти утром.

Она крепко завязала свои меха и, оглянувшись в сторону зала, застыла на месте. Джодах повернулся за ней и увидел в дверях огромную громыхающую тень – олицетворение туманных фигур, скрывавшихся у него в мозгу.

Джодах открыл было рот, чтобы предупредить, но оказалось слишком поздно. Огромная, закованная в доспехи рука схватила Джайю за горло и резко потащила ее из кладовой в зал.

Джодах выбрался наружу и увидел Чаеску с поднятой могучей рукой, которой он крепко держал Джайю за горло. Она обеими руками ухватилась за крепкое запястье хранителя и бессильно дергала ногами, без всякого результата ударяя Чаеску в грудь и живот.

Джодах рванулся вперед к здоровенному хранителю, и Чаеска повернулся ему навстречу. Маг попался ему на глаза, и Джодах неожиданно ощутил себя наколотой на иголку бабочкой.

– Похоже, что я поймал вора, – прогрохотал Чаеска. – Я разберусь с ней. Возвращайся к себе в комнату. – Джайя хрипела, ее глаза расширились от ужаса.

– Чаеска, я могу объяснить…, – начал Джодах.

– Я сказал, я поймал вора, – повторил Чаеска. – Иди в свою комнату, и у меня не будет причин рассказывать об этом хозяину. – На его мускулистом лице виднелись злобные маленькие красные точки. – Служи мастеру, ради чего тебя и создали. Ну!

Джодах сделал шаг назад, затем другой. Если он не уйдет сейчас же, то Чаеска расскажет Лим-Дулу. А если он не настоящий, если Джайя ошибалась, то Лим-Дул развеет его и вызовет на его место другого Джодаха.

Он посмотрел на молодого наемного мага. Чаеска уже отвернулся, полагая, что Джодах убежал, как ему приказано, и теперь рукой в перчатке прижимал Джайю к стене. Пытаясь закричать, она открыла рот, но оттуда не раздалось ни звука. По мере того, как Чаеска выдавливал из нее жизнь, ее лицо начало становиться лиловым.

Джодах поступил не задумываясь и потянулся в глубины своего разума, чтобы вытянуть из воспоминаний немного энергии. Сначала он не был уверен, что следует делать со сферой горячей белой злости и страха. В глубине своего разума он превратил ее в тонкую плоскость, в ятаган, похожий на тот, который он пытался вызвать, когда только появился.

Он сделал движение запястьем, и неожиданно у него в руке оказался белый огненный клинок, бывший продолжением и его руки, и его разума. Он закричал и бросился вперед.

Вздрогнув от крика, Чаеска дернулся и повернулся к Джодаху. Тот поднял клинок и с силой опустил его на плечо хранителя.

Он стремился разорвать хватку хранителя или, еще лучше, сломать ему кость. Вместо этого тяжелые кожаные доспехи Чаески развалились под его клинком, как мясо под хорошо наточенным ножом. Джайя, все еще зажатая перчаткой хранителя, грудой упала на пол.

Под доспехами были кости, не одна, а куча связанных вместе наподобие палочек и покрытых мясом, похожим на шкуры, которое и разрезал клинок. Глаза Чаески яростно сверкнули в своих углублениях из плоти.

Чаеска целиком или частично был умертвием. Его лицо походило на человеческое, но отражало скорее злобу, нежели боль.

Джодах снова поднял клинок, но гигант оказался расторопнее, и быстро схватил его, как