– Да дело же совсем не в этом! – Уилл с досадой махнул рукой, схватил меня за плечи и втолкнул в одну из комнат. – Хочешь знать, почему я за тобой хожу?

Я оглядела комнату. В ней было полно чучел разных животных.

– Ну, говори! – потребовала я.

– Должен же кто-то тебя защищать!

Защищать?! Я тихо хихикнула и уставилась на голову огромного льва:

– Я могу сама о себе позаботиться.

Из пасти льва послышалось тихое рычание. Что за чёрт?!

Уилл проигнорировал звуки, которые издало чучело гигантской кошки, и продолжил:

– Я имею в виду, что ты в поместье недавно, а в Мэллори Мэнор таится не только одно доброе волшебство.

– Ты говоришь о восточном крыле? – Я не отрывала глаз от морды льва.

– Не только, – отозвался Уилл. – В восточном крыле происходят совсем уж особенные вещи. Там центр волшебства и магии. Собственно резиденция хранителей.

Меня бросило в дрожь. Ну точно – замок с привидениями. Теперь я тут ни одной ночи не усну.

Вдруг послышались шаги. Я высунулась в коридор.

Со стороны лестницы – пусто. Я обернулась в другую сторону – и чуть не умерла от страха: прямо передо мной стоял Игорь.

– Что вы забыли в кабинете сэра Реджинальда?

– Игорь! – с облегчением выдохнула я, пытаясь унять бешено скачущий пульс. – Кабинет сэра Реджинальда? Не знала, что сюда запрещено входить.

Дворецкий молча смотрел на меня. Он замер, как статуя, почти не дыша.

– Не то чтобы запрещено, – произнёс он наконец с непроницаемым лицом. – Не рекомендуется.

– Это почему же?

– Ну… животные не привыкли к визитам. Могут повести себя неадекватно.

Какие ещё животные? Вот эти?! Чучела-то?! Голова носорога на стене. Целая компания хищных кошек, медведей, летучих мышей и енот верхом на вешалке для пальто, как меховая шапка. Других не вижу. Тут есть ещё звери? Кто же здесь может быть опасен?

– Ну-ну, – пробормотала я, стараясь не рассмеяться, – благодарю за совет. Я буду осторожна.

Дворецкий успокоился, поклонился и заковылял по коридору.

Я в смятении вернулась в комнату:

– Уилл!

Куда он опять пропал?!

Я стала разглядывать голову носорога, и позади меня кто-то кашлянул.

– Разве они не на грани вымирания? – Я погладила голову носорога ладонью.

– Двести лет назад, видимо, их было ещё достаточно, – отозвался Уилл.

– Полагаю, это не просто чучела, да?

– Ещё бы, совсем не просто, – ответил Уилл, обходя стороной голову льва.

Я тут же отошла от носорога:

– Почему-то меня это не удивляет. Ладно, Уилл, давай по делу. Восточное крыло, судя по твоим рассказам, не всегда было таким опасным, верно?

– Верно, – согласился Уилл и, прикрыв дверь, заговорил шёпотом: – Со дня твоего появление на свет Мэллори Мэнор здорово изменилось. В ту ночь, когда ты родилась, произошло лунное затмение, а такое событие – настоящее испытание для хранительницы. Когда на небе исчезает луна, теряет силу и заклятие, которое удерживает разных созданий там, где они заключены – ну, в картинах, в книгах, в скульптурах.

– Заключены? В картинах и книгах? Ты поэтому не пускал меня в библиотеку?

– Здесь книги – не просто книги. А картины – не просто картины. Здесь вообще всё не то, чем кажется. А библиотека Мэллори Мэнор зовётся запретной библиотекой, потому что содержит самое большое собрание волшебных существ.

– Кажется, кое-что начинает проясняться, – сообразила я.

Вспомнить хотя бы моё путешествие на тонущем корабле или разрисованные чашки у Марианны в кухне, которые нельзя трогать.

– С тобой всё в порядке? – осведомился Уилл.

– Мне надо всё это переварить. Но ты хотел рассказать, что произошло в ночь моего рождения.

– Произошло то, чего не должно было произойти никогда. На свободу вырвалось нечто… чему нельзя… кое-что очень злое!

– Ну?!

– Не хочу тебя пугать.

– Я в порядке, продолжай, – с трудом выдохнула я.

– Из трёхсот двадцати одного опасного существа, обитающих здесь, в поместье, это наихудшее. Да она просто чемпионка по злости.

– Триста сколько?! – У меня перехватило дыхание, и сердце замерло от страха. – Кто это «она»? – Я читала сказки, смотрела фильмы о волшебниках. И вот я, похоже, сама оказалась в такой истории.

– Пойдём, – позвал Уилл и протянул мне руку, – покажу тебе кое-что.

Мы побежали по коридору. На лестнице я схватилась за перила, но моя рука скользнула вниз. Какая-то скользкая липкая масса потянулась от перил к моим пальцам.

– Фу! Что это за дрянь?!

– Морфус мониус, – объяснил Уилл, морща нос, – следы тёмного колдовства. Значит, началось. Скоро она перестанет притворяться. – Он огляделся и кивнул вниз. Мы помчались дальше, и я так и не успела спросить, что такое морфус мониус и кто такая эта она. Пока я на ходу вытирала испачканную руку о штаны, я начала понимать, куда Уилл меня ведёт:

– Я думала, она запретная.

Уилл открыл дверь в библиотеку.

– Ты же хранительница. – Он пожал плечами. – Рано или поздно тебе придётся сюда войти. Просто здесь всегда надо быть начеку. Старайся ничего не трогать, вести себя как можно тише и никому не мешать. Тогда тебе, в общем-то, ничего не грозит.

Опять это «в общем-то»!

Луна сквозь причудливые окна освещала неверным светом книжные полки. Между стеллажами на стенах висели портреты.

Какие-то невиданные существа пялились на меня из рам. Среди них было одно самое противное чудище – трёхголовое и с острыми хищными клыками.

А между бесконечными полками кто-то шнырял!

– Здесь есть кто-нибудь кроме нас, Уилл?

Он оглянулся:

– А ты разве кого-нибудь заметила?

– Толком не видела. Но кто-то тут есть. Я чувствую. Мы здесь не одни.

Мы вошли в узкий коридор между двумя длинными стеллажами. Уилл пошёл вперёд, а я остановилась у одной из полок. Книги здесь двигались сами собой, перемещаясь с полки на полку.

– Ты где? – Уилл обернулся ко мне, увидел движущиеся книги, но совсем не удивился. – Ах это. Это Бакуин.

– Кто?

– Сторож. – Уилл пожал плечами. – Библиотекарь.

Я быстро его догнала:

– А как он выглядит, этот Бакуин?

– Ну, он всё больше невидим. Как и положено кобольдам. Они не любят никому показываться. Есть у них такая причуда, – Уилл перешёл на шёпот. – Мой тебе совет: пусть он занимается своим делом, не лезь к нему и не говори с ним. Кобольды не самые любезные ребята, могут и огрызнуться, если им мешают работать.