– Вот этим ножом? – кивнул Глеб на большой разделочный нож.

– Да, хотя бы им!

– Я вам дам такую возможность.

Глеб взял со стола нож, вложил ей в ладонь и отпустил её руку.

– Я жду.

Ольгу Викторовну сводила с ума эта наглая усмешка и дерзкий взгляд. Убить бы его! Чтобы Глеб упал к её ногам, корчился в муках, просил помощи. Каким бы наслаждением было, наконец, увидеть в его глазах не издевку, а мольбу! Она приставила ему нож к шее, туда, где была татуировка. Хотя бы напугает его. Хоть бы раз увидеть на его лице испуг, и она навечно обретёт над ним власть!

Глеб смотрел ей прямо в глаза, и губы его опять скривились в ироничной насмешке. И вдруг он, стоящий с ножом у шеи, рассмеялся самым издевательским смехом, который Ольга Викторовна только слышала в своей жизни. Нож выпал из рук, она опустилась на табурет и, закрыв лицо, заплакала. Глеб подошёл к ней, облокотился на стол, и убийственно спокойным голосом сказал:

– Вот, что я вам скажу, мамаша. Вам меня никогда не сломать, не заставить плясать под свою дудку, как вы заставили Дэна и Диму. Никогда вы не увидите меня, ползущего на коленях. Вам никогда не испугать меня, не подчинить меня себе. Просто потому что я никогда никому не подчинялся. Вы можете обзывать меня как угодно, говорить гадости направо и налево, меня не волнует ваше мнение обо мне. Но за свою семью я буду драться, как тигр. И если будет нужно, я запру вас дома, лишу вас телефонов, перережу все каналы связи, чтобы вы вашим грязным языком до них не достали. Я заберу Юлю и Анатолия Борисовича от вас, если понадобиться, и тогда вы отравитесь своим же ядом. Так что, дорогая тёща, мой вам искренний совет, держитесь от меня и от моей семьи подальше.

Ольга Викторовна оторвала от лица руки и посмотрела на Глеба. Его жесткое лицо было совсем близко, стальные глаза смотрели на неё с презрением.

– Вас бесит, что я не боюсь вас, что вам ничем меня не пронять ни словом, ни делом, что вы никак не можете увидеть на моём лице испуганное, молящее выражение беспомощного щенка. Что ж, этого удовольствия я вам никогда не доставлю. До свидания, мамаша, и помните, что я вам сказал насчёт Дианы и нашего ребёнка.

Оставшись одна, Ольга Викторовна снова разревелась. Какой кошмар, какой позор! Её, верховодящую всегда всем и вся, поставил на место двадцатидевятилетний мальчишка! Как же такое возможно, он, такой молодой, раскусил её?

Глеб уже собирался трогаться с места, как увидел Диму, вылезающего из-за руля автомобиля, конечно, Глеб не смог удержаться, чтобы не съязвить. Он подъехал к Диминой машине, опустил стекло и сказал:

– Кого я вижу за рулём авто!

– Wolf? Что ты здесь делаешь? – удивился Дима.

– А тебя там ждут.

– Кто? Диана? – с надеждой спросил Дима.

– Нет, кое-кто постарше. Тебя ждёт её мама, чтобы в очередной раз перемыть мне косточки. Мне интересно, тебе не надоело слушать про меня гадости и сплетничать о нашей с Дианой жизни? Ты ведь только за этим сюда ездишь?

– Мне это никогда не надоест.

– Вот что значит, когда в жизни заняться нечем! Что ж, приятного вам общения, тем более, сегодня у вас есть, что обсудить.

– И что же?

– Как всегда, какой Глеб скотина. Пока, малыш. Береги себя. Молодец, что сел за руль, давно пора.

– Ты тоже не болей.

Глеб рванул с места.

Когда о своём разговоре с Ольгой Викторовной Глеб рассказал Владу, тот лишь рассмеялся и сказал:

– Ну, Глеб, ты и язва! Классно поставил её на место! Пожалуй, начну я у тебя учиться говорить колкости.

– В очередь записывайся, – улыбнулся Глеб.

Вечером к Глебу с Дианой приехала Юлька.

– Я на минутку, – объявила она с порога, – я потом за Максом еду.

– За кем? – удивился Глеб.

– Что глухой что ли? За Максом, повезу его куда-нибудь развеяться, а то чахнет парень. Довели мужика!

– Мы довели? – опять удивился Глеб.

– И вы, в том числе.

– Интересно, – встряла Диана, – и что же из этого всего получится?

– Ничего, мы просто дружим. Я, если кто забыл, напомню, что я в лесбиянки подалась.

– Никогда не поздно вернуться в ряды молодежи с традиционной ориентацией, – улыбнулся Глеб.

– Нет уж, от вас, мужиков-сволочей, одни неприятности.

– Спасибо за очередной комплемент.

– Пожалуйста, обращайся ещё. Я, собственно, вот чего заехала, после того, как Глеб сегодня побывал у нашей мамы…

– Что? – прервала её Дана.

– Он тебе не рассказал? Глеб?

– Ну, не успел. Позже рассказал бы, наверное…

– Так, подождите, что-то я ничего не понимаю, – сказала Диана.

– А чего тут понимать? Глеб днём приехал к маме, они, в очередной раз, наговорили друг другу «комплиментов», и разошлись. Потом мама сидела на кухне и ревела, пока не пришёл Дима.

– Дима, конечно же, поспешил её успокоить? – спросил ехидно Глеб.

– Как раз наоборот. Он сказал, что не права она. Что ты, Глеб, нормальный мужик, что ты очень смелый, а он, Дима – трус.

– Что это с ним, головой ударился что ли? Говорил же я, будь аккуратнее за рулём, опыта то нет ещё.

– Не знаю, сама удивляюсь. Короче, после ухода Димы, мама ещё с час просидела на кухне в слезах и причитаниях «все, против меня». Вот так. А теперь я поехала, меня Максимка ждёт.

Когда Юлька ушла, Диана спросила:

– Что ей сказал? Зачем ты поехал туда?

– Даночка, когда мне дают пинок, я в долгу не остаюсь. Это мой принцип. Твою маму я вежливо попросил, чтобы она думала в следующий раз, что говорит. Вот и всё.

– Значит, всё?

– Да. Извини, я побегаю, можно?

Глава 69. Гора с плеч

Когда Глебу позвонили из психбольницы, он подумал, что Вовка что-то опять натворил, но, на удивление, медсестра ему сказала:

– Мы выписываем Вашего брата из больницы. Он ещё не вполне здоров, но уже не опасен, мы таких пациентов не держим. Ему будет назначен курс лечения амбулаторно, и, возможно, при добросовестном лечении, он поправится.

– И что мне с ним делать? – усмехнулся Глеб.

– Заботиться, это же Ваш брат.

– Да, но он пытался меня убить.

– Извините, я не знала, что он пытался убить именно Вас. Ну, поместите его к близким родственникам. Я не знаю, мы его держать не будем.

– Чёрт с вами, – ответил Глеб и бросил трубку.

Ну, и что ему делать со своим