Ценность  

См. также Добро и зло, Знание, Мировоззрение. Иногда можно встретить высказывание: «Жизнь человека – высшая ценность». Как бы не так: люди расстаются с собственной жизнью в минуту отчаяния от неразделенной любви, например. В это мгновение эмоция («он/она меня не любит!») становится нестерпимой, ее значимость (то есть ценность) выше ценности жизни. Немало есть и других примеров: например, когда собственная жизнь оказывается менее ценной, чем спасение жизни своих детей. Или самопожертвование, гибель воина в сражении с врагом…

Как измерить ценность – чувств, отношений, воспоминаний? Ценность идей, принципов, убеждений, верований? Ценность людей? Ценности объектов материального мира часто бывают измерены, но разве есть уверенность, что эти замеры правильны, одинаковы для всех, неизменны в других обстоятельствах? Ясно, что призыв «Полцарства – за коня!» отражает мгновенную переоценку ценностей в связи с наступившими обстоятельствами: потеря царем боевого коня в разгар сражения. Ценность хорошо распознается переживанием (или хотя бы моделированием) ее утраты, отсутствия.

В реальной жизни человека ценности, конечно, все время меняются местами, их иерархия подвижна. Выстроить неизменную систему ценностей для себя лично невозможно, да и не нужно. Мы все время – ежечасно, ежеминутно, производим ценностные сравнения, выбираем поведенческие модели, исходя именно из этого сравнения. Можно представить себе некую топографическую карту ценностей – высоты и низины,  – по которой мы движемся по жизни, решая, как поступить в той или иной ситуации. Так что «ценностная карта», о которой мы не думаем, не видим ее мысленным взором, на самом деле существует и играет роль важного инструмента нашей жизни.

Общество складывается из людей, каждый из которых обладает своим ценностным миром, своими (изменяющимися) иерархиями. Возникает сложным образом переплетенная система общественных ценностей. Она уже не столь изменчива, как индивидуальная, общество стремится ее зафиксировать в словах, высказываниях, поучениях, учениях, заповедях, религиях, кодексах, моральных нормах, законах, идеологиях… Возникает именно система, а не просто набор ценностей. Общество создает институты, которые должны проповедовать, внедрять и защищать ту систему ценностей, которую оно принимает в качестве истинной. Ясно, что в обществе остаются люди с разными ценностными палитрами, не полностью совпадающими со шкалой, ставшей официальной, доктринальной системой ценностей. Само общество время от времени пересматривает систему ценностей, ломает ее и переходит к новой. Так течет то, что воспринимается как прогресс, развитие.

Интересно, что, оперируя ценностями, живя в пространстве ценностей, общество редко говорит на языке ценностей, предпочитая другие языки и образы: религий и идеологий. В них ценности, разумеется, «вшиты». Проблема в том, что не только «вшиты», но и истолкованы так, как нужно действующим толкователям. Язык ценностей не является основным рабочим инструментом общественных коммуникаций и средством достижения общественного согласия. Используя слова, призванные обозначать ценности, мы на самом деле настолько снизили точность и одинаковость их восприятия, что любой разговор на языке ценностей часто утрачивает практическую значимость. «Истина», «добро», «красота», «справедливость», «благо», «добро» и  т.  д. по-разному трактуются и воспринимаются уже не только на индивидуальном уровне, но и на уровне социальном: приверженцы разных религий и идеологий наполняют эти и прочие фундаментальные ценности своими смыслами и встраивают в свою иерархию.

О, если бы люди смогли говорить на языке ценностей, максимально свободном от идеолого-религиозных одёжек! Думаю, что примеров и зон общественного согласия было бы намного больше. Люди легче могли бы согласовывать свои собственные ощущения и понимания справедливости и пр., если бы ориентировались на самих себя, свою жизнь свои обстоятельства, а не говорили бы от лица идеологий, политических партий или религий. Жаль, но мы делегируем право выбора траектории в пространстве ценностей социально-политическим институтам и часто не задумываемся о том, куда нас ведут, в какие ценностные иерархии заводят. Мы даже не воспринимаем наше движение в потоке социальных стратегий как движение в пространстве ценностей. Мы не замечаем отличия собственных ценностей от навязанных. Жаль, но языку ценностей не только не учат – он даже не выработан!

Надо ли отвечать на вопрос: «Что такое – ценность?» Ученые-гуманитарии себя таковыми бы не считали, если бы всякому слову, понятию не пытались дать толкование, определение. В этом отношении понятие «ценность» как деталь научного натюрморта лежит на столах многих мыслителей. Не удержусь от удовольствия цитирования одного из весьма уважаемых: Толкотта Парсонса. Вот – до трепета!  – прекрасные слова: «Ценность – устойчивый социально-когнитивный паттерн для иерархического соотнесения различных реалий по принципу их субъективной предпочтительности, критерий или стандарт для выбора из альтернатив ориентации, внутренне присущих определенной ситуации». Сразу видно, кто из нас – ученый. Я, мне кажется, в первых абзацах сказал примерно то же самое, но простыми, бытовыми словами, которые всякий поймет. А он облек мысль в непробиваемые оковы научной лексики… Поэтому он и создал целое научное направление – структурный функционализм. А я сам не знаю, что пишу и для кого. Что ж, каждому свое.

Так что в гуманитарных науках «с ценностями» все хорошо: в  социологии, в философии, в ее разделе, называемом аксиология – наука о ценностях. Наработан большой массив аналитики, знаний, исследований и оценок различных ценностей. Создана, как и полагается в дисциплинированном знании, некая классификация ценностей. Например, ценности бывают предметные и субъектные. Предметные – это не только собственно предметы, но и человеческие отношения, социальные и природные явления. Субъектные – это способы, с помощью которых мы выстраиваем иерархию ценностей, это убеждения, критерии, установки, запреты и прочие ориентиры деятельности. Основной вопрос аксиологии: «Что есть благо?» Можно использовать и вопрос из стихотворения Маяковского для детей: «Что такое – хорошо и что такое – плохо?» Если мы действуем в соответствии с осознаваемой нами собственной системой ценностей, мы испытываем удовлетворение. Наше поведение и наше мировоззрение ценностно ориентированы.

Влияние аксиологических знаний на общественные процессы не всегда очевидно и часто сознательно завуалировано путем подмены ценностей или формирования ложных, несуществующих ценностей. Влияние на ценностно ориентированное поведение оказывают политики, идеологи, экономические и религиозные факторы и акторы, предварительно «пережевавшие» ценностный мир, преобразовавшие его в иные продукты, изложенные на своем языке и в собственных целях. Для обеспечения этого влияния людьми созданы специальные конструкции, системы:

–  силовая, направленная на подчинение, насилие, подавление;

–  политическая, определяющая устройство власти, управления;

–  религиозно-идеологическая, формирующая психолого-эмоциональное состояние общества и его целеполагание;

–  экономическая, управляющая мотивами удовлетворения потребностей и формами их обмена.

Власть, обладающая этим набором инструментов, может, стремясь к собственным целям, противоречащим целям большинства людей, совершить подмену и навязать некие ложные ценности, назвав их, например,