* * *

– Дорогая, у тебя совсем несчастный вид. Ты вся напряжена. Куда делась та, знакомая мне Иззи? Может, ты что-то хочешь мне рассказать и не знаешь, с чего начать?

– Нет. Мне нечего рассказывать.

– Ты уверена?

– Да. Уверена.

– Уверена на сто пятьдесят процентов?

– Ник, ну что ты пристал. Уверена на целых двести.

– Хорошо. А то я уже начал думать: вдруг со мной что-то неладно? Допустим, от меня путом пахнет или еще что-то, о чем вслух не говорят.

– Да нет же, – отмахнулась Иззи. – Скажешь тоже!

– Я рад. Помнишь песенку «Ты мое солнце»? Ты действительно мое солнце, но с недавних пор оно почти все время скрыто облаками.

– Тебе просто кажется, – торопливо возразила Иззи. – Я прекрасно себя чувствую.

– И ты по-прежнему любишь меня?

– Конечно люблю.

– Отлично, поскольку у меня есть одна идейка. Думаю, она сделает тебя счастливой.

– Да? Что за идейка?

– Думаю, нам пора пожениться. Как говорят, остепениться, подумать о детях. Как тебе это?

Иззи в слезах опрометью выбежала из комнаты.

– Боже мой! – Это был ее голос, дрожащий от ужаса и недоверия. – Боже мой!

Такое просто невозможно. Никаким образом. Абсолютно.

Она присела за кухонный стол, держа в руке письмо и видя, как дрожат ее пальцы. Она вся дрожала. Ее тошнило. Ее вот-вот…

«Дженна, успокойся, – твердила она себе. – Успокойся. Пока еще ничего не случилось. Возможно, это ошибка. Глупая, нелепая ошибка».

Но письмо – вот оно. Письмо из какой-то юридической фирмы, адресованное Чарли и касавшееся ее, Дженны. Она нашла конверт валявшимся поверх груды других бумаг на его письменном столе. Она искала совсем другое письмо, которое Чарли обещал написать в ее школу по поводу дополнительных уроков верховой езды в следующем полугодии. Сегодня из школы позвонили и сказали, что письма они так и не получали, а им обязательно нужно письменное согласие Чарли.

В письме из юридической фирмы говорилось… Дженна заставила себя успокоиться и медленно, вдумчиво прочесть это письмо вслух, чтобы лучше понять… Там говорилось, что Дженна имеет право на одну треть отцовского наследства. Во всяком случае, у нее сложилось такое впечатление.

…в подтверждение моих советов, которые я дал вам во время нашей второй встречи 9 июля 1959 года, касавшейся наследства покойного Лоренса Эллиотта, сообщаю:

1. Согласно 28-му параграфу «Закона штата Нью-Йорк о наследовании имущества умерших лиц», его посмертнорожденная дочь имеет равное право на долю его наследства, если только ее мать юридически не оформила свой отказ от этого права.

2. Наши действия в Верховном суде должны включать в себя два аспекта. Во-первых, мы должны подтвердить упомянутое право на наследство и подтвердить то, что Дженетт Эллиотт является посмертнорожденной дочерью Лоренса. Во-вторых, суду должен быть представлен отчет.

Говоря простым языком, это означает, что попечителям имущества покойного мистера Эллиотта и бенефициарам этого имущества будет необходимо явиться в суд для дачи показаний. Это имело бы решающее значение для подтверждения прав мисс Эллиотт на наследство. Надеюсь, вас не затруднит сообщить мне, желаете ли вы продолжения действий по первому аспекту, и если да, когда вы сможете снова встретиться со мной для более полного обсуждения всех обстоятельств этого дела. Я вполне сочувственно отношусь к названным вами причинам, из-за которых вы более полугода не могли заниматься вопросом наследства. И наконец, отвечаю на ваш последний вопрос: до тех пор пока мы детально не изучим все обстоятельства этого дела, считаю нецелесообразным вовлекать в него мисс Эллиотт.

Искренне ваш,

Джонатан Уайли

Дженна обхватила голову руками и заплакала.

Сейчас ей было гораздо лучше. Она стала сильнее. Бо́льшую часть времени она чувствовала себя вполне счастливой. И тут ничего не поделаешь: ее жизнь продолжалась, и весьма успешно. Поначалу Дженну снедало чувство вины. Разве она может быть счастливой? Оказалось, что может. Она весело смеялась, когда в Саутгемптоне они плавали на парусной лодке и устраивали с друзьями барбекю на пляже. Ее радовало, когда они с Кэти нормально ладили, а не ссорились по пустякам, что бывало гораздо чаще. Нынешней осенью она с удовольствием пошла в школу. Ей было приятно увидеть знакомые лица и с удивлением осознать, как много у нее хороших подруг.

В конце полугодия Дженна с большим успехом выступила в школьном мюзикле «С любовью от Джуди», где у нее была главная роль. Сюжет мюзикла строился на любимой книге ее детства – «Папаша Длинные Ноги». Конечно, к радости успеха примешивалась грусть. Дженна представляла, как мама гордилась бы сейчас, как аплодировала бы ей с первого ряда. Но на первом ряду сидел Чарли, и его аплодисменты были горячими и очень искренними.

На протяжении всего года, прошедшего с момента маминой гибели, Чарли вел себя просто идеально. По-прежнему добрый и заботливый, он никуда не ходил, не взяв с собой Дженну. Даже в кино или бар. Дженна боялась, что у Чарли может появиться другая женщина. Очень боялась. Потом, серьезно подумав, решила, что это было бы не так уж и плохо. Чарли по-прежнему оставался симпатичным, привлекательным мужчиной, и он, конечно же, страдал от одиночества. Они с Кэти бывали дома нечасто. Ничего удивительного, если у Чарли рано или поздно появится подруга. Однажды он действительно отправился выпить в компании какой-то женщины, с которой познакомился на почве своего бизнеса. Кэти с Дженной потом пристали к нему с расспросами. Чарли ответил, что если он решит повторить встречу, то сделает это в глубокой тайне.

– Пожалуйста, не надо ничего делать втайне от нас, – попросила Дженна, обнимая его.

Но, как видно, та женщина была не единственной тайной Чарли.

* * *

Они приехали из Саутгемптона. Ей и Кэти пора было возвращаться в школу. Чарли сейчас находился у себя в небольшом офисе. От роскошного выставочного зала пришлось отказаться. Кэти отправилась к подруге. Дженна была дома одна, ожидая звонков от подруг. Когда же те позвонили, она сказала, что не сможет пойти с ними.

Чарли вернулся не скоро, ближе к вечеру. Он вошел, насвистывая, разделся, бросил пальто на стул в прихожей. Дженна вспомнила, как мама всегда выговаривала ему за это. Потом Чарли взбежал по лестнице на второй этаж, явно направляясь в свой кабинет. Увидев сидящую в гостиной Дженну, он остановился:

– Привет, дорогая. А я думал, тебя нет. Ты ведь куда-то собиралась.

– Собиралась. Но не пошла, потому что нам надо поговорить.

– Давай поговорим. Может, сначала хочешь чего-нибудь съесть или выпить? Ты вообще ела?