донесении Орлова в Центр от 15 октября 1936 года: “Единой службы безопасности нет, т. к. правительство считает это дело не очень моральным. Каждая партия сама создала свою службу безопасности. В том учреждении, что есть у правительства, много бывших офицеров, настроенных профашистски. Нашу помощь принимают любезно, но саботируют работу, столь необходимую потребителям страны”[255]. Первая централизованная секретная служба была организована в составе МВД, и 29 декабря 1936 года Орлов нелицеприятно докладывал о ней в Москву: “Созданный правительством по моему докладу аппарат политической контрразведки и разведки распался по причине бегства этого министерства из Мадрида, а также по причине ареста в Барселоне начальника этого нового учреждения Хустинианоса, в машине которого анархистами обнаружено 500 кг золота и ценные картины… В этом аппарате никому верить нельзя [256].

В дальнейшем с помощью представительства НКВД СССР в начале 1937 года при министерстве иностранных дел была образована специальная информационная служба для ведения дипломатической (политической) разведки под названием “Дипломатический кабинет”. Военная разведка была в тот период представлена не добившейся особенных успехов Специальной службой внешней информации (СИЕЕ), а Специальная служба генерального штаба (СЕ) в основном занималась контрразведкой в войсках и обеспечением безопасности.

Однако вскоре эти структуры претерпели значительные изменения, и ведущее положение заняли два основных института ведения тайной войны. Первой стала образованная 15 августа 1937 года и снискавшая весьма зловещую славу Служба военных расследований (СИМ), романтически воспетая Хемингуэем в “Пятой колонне”. СИМ предназначалась отнюдь не только для борьбы с франкистским шпионажем, острие ее операций с подачи советников из СССР было направлено также и против троцкистской “Рабочей партии марксистского единства” (ПОУМ). Являясь фактически органом репрессий, тайной полицией режима, СИМ не останавливалась перед пытками и расстрелами, чем вызвала стойкую неприязнь и страх населения и даже армии. Возглавлял службу А. Баста, затем М. Барутеле, в 1938 году сбежавший во Францию и укрывшийся там от рисков и тягот войны. Организационная структура СИМ выглядела следующим образом:

— иностранный отдел;

— отдел авиации;

— отдел сухопутных войск;

— отдел военно-морских сил;

— общий отдел;

— отдел вооружений;

— экономический отдел;

— юридический отдел;

— отдел транспорта и связи;

— отдел учебных заведений;

— отдел партий и профсоюзов;

— отдел гражданского населения;

— бригада специального назначения на правах отдела.

Численность персонала службы вместе с периферийным аппаратом достигала 6 тысяч человек. Попытки СИМ выйти за пределы Испании и организовать внешнюю разведку успехом не увенчались, равно как и проба создания зафронтовой сети точек, объединенных в подчиненную ей Специальную периферийную службу расследований. Контрразведка националистов быстро и эффективно парализовала ее.

Зато вторая из двух основных спецслужб правительства Народного фронта работала очень результативно. Специальная служба периферийной разведки (СИЕП) была образована в декабре 1937 года по инициативе лидера анархистов Дуррути, предложившего свести стихийно возникшие в войсках разрозненные разведгруппы в единую структуру для ведения оперативной работы в интересах армии. Она являлась исполнительным органом разведывательного отдела генерального штаба и дислоцировалась вначале в Барселоне, затем в Валенсии, а потом снова в Барселоне и имела представителей в каждом армейском и корпусном штабе.

Анархо-синдикалисты организовали две собственные секретные службы, действовавшие абсолютно автономно и никак не координировавшие свою деятельность с государственными разведорганами. Служба информации и координации (СПК) занималась как внешней разведкой, так и контрразведкой, а Служба координации и связи представляла собой чисто военную разведку. Троцкистская ПОУМ тоже имела в своем распоряжении собственную оперативную разведку, обзавелась секретной службой также и КПП, но она, в отличие от всех остальных, находилась в наиболее выгодном положении, поскольку пользовалась мощной поддержкой советских резидентур военной и внешней разведки.

Не менее пестрой была картина спецслужб националистов. Не удовлетворенные наличием СИФНЕ, несколько военных губернаторов сочли делом чести организовать в своем аппарате разведывательные органы. Активно действовали службы и отдельные группы военных администраций городов Малеб (руководитель Николас Франко, старший брат генерала Франсиско Франко) и Ирун, а также командование армейской группы Руиса, открывшее резидентуры во французских городах Марселе, Перпиньяне, Сен-Жан-де-Лю и радиоквартиру в Пор-Вандре Наступавшие на Мадрид войска генерала Мола также вели агентурную разведку силами Службы специальной информации мадридского фронта. Однако основная секретная служба националистов была создана бывшим военным атташе Испании в Париже генералом Хосе Унгрия. Первоначально она именовалась Службой военной информации (СИМ), но в декабре 1937 года из-за совпадения аббревиатур с аналогичной структурой республиканцев была переименована в Службу военной информации и полиции (СИПМ). В феврале следующего года она объединилась с СИФНЕ и к июлю насчитывала примерно 30 тысяч сотрудников и агентов, располагала развитыми агентурными сетями в контролируемой республиканским правительством зоне и руководила подпольными группами “пятой колонны”.

В схватке разведывательных органов не остались в стороне и спецслужбы ведущих государств мира. Республиканцев поддерживали НКВД и Разведупр РККА, германские абвер и СД и итальянская СИМ работали в пользу националистов. Англичане в основном отслеживали ситуацию и не ввязывались в активные действия, а французы тем временем просто пытались обезопасить свою территорию от теневой схватки чужих разведок. II отдел главного штаба Войска польского попытался использовать конфликт в Испании для сбора информации об СССР. Первоначально эти задачи были возложены на парижскую пляцувку “Лекомт”, но с 12 июля 1937 года поляки организовали на Пиренейском полуострове агентурную сеть “Орех” для самостоятельной работы и для связи с парижской точкой. Испания стала гигантским полигоном явной и тайной войны, на котором великие и некоторые малые державы оттачивали стратегию и тактику, проверяли в действии свои вооружения, отрабатывали приемы и методы оперативной работы, совершенно не интересуясь страданиями народа, имевшего несчастье жить в растерзанной гражданской войной стране.

Вся эта деятельность прежде всего была направлена на организацию разведывательного обеспечения боевых операций на фронтах, складывавшихся для республиканцев неудачно. Итальянский экспедиционный корпус под командованием генерала Роатта наращивал свое присутствие на театре военных действий, и в феврале 1937 года его дивизии одним ударом взяли Малагу. Остатки правительственных войск оказались в ловушке, после чего по приказу Муссолини Роатта устроил в Малаге надолго запомнившийся испанцам широкомасштабный террор. Несколько отыгрались республиканцы в марте, когда в результате победы под Гвадалахарой их войска захватили все документы штаба итальянского корпуса, копии которых были отправлены в Советский Союз.

Правительство Народного фронта пользовалось широкими симпатиями в мире, и со всех концов света в Испанию потянулись добровольцы-антифашисты для вступления в его армию. Немалую роль в этом сыграла и деятельность Коминтерна. Из добровольцев формировались интернациональные бригады, формально занявший место бывшего Иностранного легиона испанской армии. Они стали заметной ударной силой республиканцев благодаря в основном не военной выучке, а железной дисциплине и твердой решимости победить. Именно интербригады являлись костяком, основой новой армии,