Ло Бьянко отчаянно пытался держать себя в руках, хотя знал, что все эмоции написаны на его лице. Англичане, подумал он, должны быть спокойными, вежливыми и рассудительными. Конечно, есть футбольные хулиганы, чья репутация летит впереди них, но этот мужчина не походил на футбольного хулигана. Что с ним случилось? Какая-то болезнь, которая выгрызает его мозг и уничтожает его манеры?

– Я хорошо вас понимаю, синьор, – ответил он. – Но я ничего не знаю об этой англичанке… Как, вы сказали, ее зовут?

– Барбара, – ответила миссис Упман. – Ни я, ни Лоренцо, мы не можем вспомнить ее фамилию. Но кто-то же должен знать, где она. Люди должны зарегистрироваться, когда они заселяются в гостиницу. Наши паспорта тоже забрали, и нас зарегистрировали, поэтому я думаю, что найти ее – это не такая уж невыполнимая задача.

– Si, si, – сказал Сальваторе. – Думаю, что найти ее можно, но только зная фамилию. А только лишь по имени… Это нереально. Я не представляю, где эта женщина… Барбара, может быть. Я также не понимаю, зачем она забрала Хадию у синьора Муры. Он не информировал об этом ни меня, ни моих коллег, а в этом случае…

– Она сделала это потому, что пак велел ей это сделать, – рявкнул мистер Упман. – Все, что она делает, она делает ради этого пака. Могу поспорить, что она раздвигает для него ноги с того момента, как Анжелина сбежала от него в прошлом году. Этот ублюдок своего не упустит, и то, что она уродливая корова, не значит…

– Basta, – объявил Сальваторе. – Я ничего не знаю об этой женщине. Заполните заявление о пропаже человека, и закончим на этом. Больше нам говорить не о чем.

Его кровь кипела, когда он вышел из комнаты. По пути к Даниэлю Бруно старший инспектор остановился у кофейной машины. Он не верил, что эспрессо успокоит его нервы – скорее наоборот, – но ему нужна была передышка, чтобы подумать, а это был единственный способ получить ее.

Сальваторе должен был остановиться после того, как второй раз соврал в отношении Барбары. А остановившись, спросил себя: почему он это делает? Ведь любой нормальный, рационально мыслящий человек на данном этапе вышвырнул бы ее из questura к чертовой матери. Потому что она олицетворяла собой проблему, с которой Сальваторе совершенно не хотел быть связанным; он и так уже давно плавал в опасных политических водах. Поэтому Ло Бьянко должен был задать себе вопрос: о чем он думает, пряча эту женщину в собственном доме и заявляя, что не знает, где она? И он должен был спросить себя, почему в беседе с детективом инспектором Линли не признался в том, что он, старший инспектор Сальваторе Ло Бьянко, видел ее связь с этим ковбоем собственными глазами. А теперь, ко всему прочему, появился этот вопрос об ее интимной связи с Таймуллой Ажаром. Упман был психом, certo, но разве сам Сальваторе не видел с самого начала, что в визите Барбары в Лукку просматривалось нечто большее, чем просто беспокойство соседки о маленькой девочке?

Итак, доверять ей он не может. Но он хотел доверять ей. И не понимал, что это все означало.

Сальваторе залпом допил остатки своего caffe и направился к комнате для допросов, где его ждали Даниэле Бруно и его адвокат. Он как раз поворачивал за угол, чтобы подойти к комнате, когда ее дверь открылась. Из нее вышла Барбара Хейверс, и что-то в ее поведении…

Сальваторе спрятался за угол. Когда он осторожно выглянул, то увидел, что женщина направляется в дамский туалет. При этом она достает из сумки свой мобильный.

Все внутри Барбары тряслось, когда она наблюдала, как минуты складываются в полчаса, а затем и в три четверти часа. Когда Даниэле Бруно полностью зарядили, то решили проверить, как работает микрофон, пока ждали возвращения Сальваторе. Оказалось, что микрофон сломан, и понадобился новый. Барбара смотрела на часы, наблюдала, как истекают минуты, со скоростью раза в два превосходящей нормальную, и понимала, что ей необходимо что-то предпринять.

Митчелл Корсико ждать не будет. У него была история, превосходящая все, что он посылал из Италии до этого. И если она не предложит ему что-то еще более интригующее, он пошлет эту историю в Лондон, не беря в голову, сколько людей от этого пострадают. Она должна остановить его, или договориться с ним, или припугнуть его… но она должна что-то сделать. Правда, Барбара не понимала что. Но сначала надо ему позвонить. Поэтому через сорок пять минут ожидания Сальваторе она извинилась и направилась в туалет. Войдя туда, заглянула во все три кабинки, прежде чем заперлась в самой дальней, и, набрав номер журналиста, сказала:

– Это требует больше времени, чем я рассчитывала.

– Это точно, – услышала она лаконичный ответ.

– Я тебе не вру и не тяну время. Здесь появились эти проклятые Упманы, и…

– Я их видел.

– Черт побери, Митчелл. Да где ты сидишь? Ты не должен высовываться. Сальваторе уже что-то унюхал…

– Вот ты с этим и разберись.

– О-о-о, черт! Послушай меня. Мы уже зарядили парня микрофоном.

– Имя?

– Я же уже объяснила, что не могу его назвать. Если Мура не клюнет с первого раза, нам придется попробовать еще раз. Потому что сейчас это слово одного парня против слова другого. А на этом обвинения не построишь.

– Не пойдет, Барб. Я должен послать статью Родни.

– Материал у тебя будет, как только он появится у меня. Послушай меня, Митчелл. Ты сможешь присутствовать при освобождении Ажара. Ты сможешь сфотографировать, как он встретится с Хадией. Это все будет твой эксклюзив. Но тебе надо немножко подождать.

– Ну, у меня уже есть один эксклюзив, – заметил журналист.

– Попробуй использовать его, и нашим отношениям конец, Митчелл.

– Дорогая, если я его использую, то тебе тоже конец. Поэтому спроси себя, нужна ли тебе такая игра?

– Конечно, нет. Что бы ты ни думал, я не идиотка.

– Счастлив это слышать. Тогда ты понимаешь, что со своей стороны я с удовольствием дал бы тебе столько времени, сколько нужно, чтобы ты сообщила все имена, даты, кто, когда и почему. Но в моей работе время играет ключевую роль. Сроки, Барб. Именно так это называется. И меня, в отличие от тебя, сроки поджимают.

Барбара лихорадочно думала. Она понимала, какая катастрофа случится не только с ней, но и с Ажаром, если Митчелл Корсико пошлет статью, которую он накропал на основе материалов Дуэйна Доути. В этом случае ее следующей работой – и то лишь в случае колоссального везения – будет чистка мусорных ящиков в Саутэнд-он-Си[406]. А Ажару тем временем придется предстать перед судом по обвинению в похищении ребенка, или, если ему каким-то образом удастся выбраться из Италии до того, как эти обвинения будут предъявлены, ему придется посвятить следующие несколько лет своей жизни борьбе в судах против экстрадиции в Италию.

– Послушай меня, Митчелл, – сказала женщина. – Я дам тебе все, что смогу. Будет расшифровка разговоров между нашим человеком и Лоренцо Мурой. Я обещаю прислать тебе ее. Твой друг, итальянский журналист, переведет тебе ее, и…