class="p1">Неужели ему попросту нравится роль благодетеля? Вот уж вряд ли. Не соответствует психологическому портрету. Он – Вычислитель с могучим холодным разумом, ему недоступны простые человеческие чувства, но вместо ощущения своей ущербности он неколебимо убежден в своем превосходстве, всю жизнь он плевал на людей как на низших существ…

Не всю жизнь, добросовестно поправила она себя. Целый пласт его жизни выпал из поля зрения, мы о нем ничего не знаем. Анна-Кристина Шульц, до сих пор проживающая на Тверди, однажды разоткровенничалась в беседе с агентом: мол, Эрвин однажды сказал, что умный эгоист слывет альтруистом. Да, это так, но фальшивый альтруизм – да и не фальшивый тоже – имеет свои пределы. И тут одно из двух: либо психологический портрет Эрвина Канна безнадежно устарел, либо чертов старикан затеял совсем уже головоломную игру.

Исходить, понятно, следует из второго предположения. Проблем больше, а риска ошибиться меньше. Дурачка, который поверит, будто Вычислитель размяк на старости лет, он легко и с удовольствием обведет вокруг пальца. В данном случае – не дурачка, а дурочку, что несущественно…

Глава 7

Бегом!

Жечь их, гадов! Жечь!

Если Андрей Илюхин еще мог гадать, откуда в степи вдруг появилось столько многоножек, если умник Эрвин Канн уже наверняка знал ответ на этот вопрос, то Юлия Новак не задавалась и вопросом. Перед ней был противник, а в руках оружие – чего же еще? Надо драться.

И она дралась. Погонщики уже перегнали скот на ту сторону трещины, теперь по импровизированному мосту текла человеческая река, и Юлия, отобрав плазменник у хлипкого парнишки и жестом приказав взять ноги в руки и дуть на ту сторону, била по многоножкам короткими импульсами, экономя энергозапас. Как и положено хорошему стрелку, она тратила не более секунды на прицельный выстрел – не то что местные бодрящиеся растяпы, недавно получившие в руки оружие и вообразившие себе, что с его помощью можно решить любую задачу. И уж тем более не то что местные робкие растяпы, потерявшие от страха голову и палящие куда попало. Вокруг Юлии хватало и тех и других. Цепь стрелков выстроилась полукольцом, его края упирались в трещину, а радиус понемногу сокращался: толпа на этой стороне трещины таяла. У моста распоряжались Андрей и Олсон с десятком добровольных помощников полиции. Орали, подгоняли, сдерживали, без особого успеха пытаясь переформатировать волнующуюся толпу в колонну по три. Кто-то с воплем падал в трещину, кого-то ловили в последний момент и вытягивали. Разгруженные грузовики отогнали в сторону – их не переправить. Одну застрявшую арбу сбросили в пропасть со всем грузом, пожалев лишь упряжных животных. Эрвин верхом на своем андроиде был уже на той стороне. В воздухе барражировала вторая платформа, время от времени стегая равнину молниями – стрелкам было велено уничтожать или хотя бы рассеивать скопления многоножек, не отвлекаясь на одиночек. Неожиданно выяснилось, что мерзкие твари склонны объединяться в стаи. Нашлось применение динамитным шашкам.

Черти бы взяли эти отсталые миры с населяющими их упрямыми идиотами! Юлия злилась. На любой порядочной планете вся эта равнина была бы аккуратно и радикально простерилизована, и плевать, если впоследствии окажется, что многоножки для чего-то необходимы местной экосистеме! Им нашлась бы замена. Спецы по терраформированию давным-давно насобачились творить чудеса. И возникли бы здесь не чужие охотничьи угодья, где человек – дичь, а безопасный и приятный для прогулок сад… то есть он возник бы, если бы не дурацкая небесная механика этой двойной звездной системы! Коррекция звездных орбит – дело сложное и дорогое, проще забросить эту колонию и начать заново на новом месте. Впрочем, можно вообще уничтожить звезду-спутник…

Так и было бы сделано, не будь эти кретины помешаны на независимости. Она имеет цену, порой непомерно высокую. Метрополия не придет на помощь, поскольку у Лусии нет метрополии. Вообще никто не ринется спасать лусиан. Они сами выбрали свою судьбу.

Мысли простые, очевидные, нисколько не мешающие отстрелу многоножек. Упал парнишка слева – Юлия тут же поджарила его убийцу. Секундная задержка едва не стоила жизни ей самой: очередная тварь, напружинившись, взметнулась в воздух, вытянув перед собой электрическое щупальце, как копье, – Юлия поднырнула под щупальце и всадила заряд в сегментированное брюхо. Вскочила, расправилась еще с двумя… Вот же пакость! Человеку приходится защищаться от конвергентных подобий сколопендр и мокриц! И он, назначивший себя царем природы, бежит в горы, преследуемый по пятам безмозглой фауной, умеющей только жрать и плодиться, он с трудом удерживает оборону, несет потери…

Жечь! Жечь!

Шаг назад. И еще два шага. Какие-то мелкие коричневые существа вроде насекомых, иссушенные солнцем, как крошечные мумии, едва копошатся в выгоревшей траве. Коровий навоз уже превратился в сухие лепешки. Переправа заканчивается, люди поверили, что успеют, и Андрею больше не приходится надрывать горло, а Олсон уже на той стороне помогает Эрвину построить народ в походные колонны… Жара несусветная, аж кожа трещит, а надо идти дальше на юг, бивак еще вчера был намечен возле ручья, петляющего по степи и впадающего в Быстрицу где-то на востоке. Только бы он не пересох… Еще минута, ну две – и последние люди окажутся на той стороне, тогда все, кто остался, по команде рванут на платформу, сама в кабину – и взлет! Землю с платформы убирать некогда, будет перегруз, но небольшой, антиграв потянет…

– Все на мост! – Крик Андрея прозвучал даже раньше, чем ожидала Юлия. Поджарив еще одну многоножку, она повернулась и побежала.

– Скорее! Скорее! – кричал Андрей.

Как будто чувствовал то, что должно сейчас произойти.

Юлия упала, потому что земля ушла из-под ног. Новый сейсм случился именно теперь, как будто не мог повременить еще минуту! Кто-то кричал, где-то поблизости с громким шорохом сыпался в трещину грунт. Подняв голову, Юлия увидела, как сделанный из грузовой платформы мост внезапно просел с кормы, немного помедлил, как бы раздумывая, и начал крениться, сползая еще ниже. Юлия взяла старт из положения лежа, первые шаги ей пришлось пробежать на четвереньках. Только бы успеть! Поднырнуть под аппарель, запрыгнуть в кабину, включить антиграв…

Андрей сбил ее с ног, и вовремя: осыпающиеся края трещины устали поддерживать края платформы, и она с грохотом рухнула вниз. Новый подземный толчок повалил его самого, и Андрей растянулся поперек тела Юлии. Сейчас же что-то жесткое рухнуло на него сверху, воняя горелой плотью. Юлия дергалась и придушенно ругалась. Андрей вскочил, с гадливостью сбросив с себя мертвую многоножку. Кто убил ее?

На