— Надежда умирает последней, — прошептал мне в ухо длинноволосый.

Наверно, за многое в своей жизни приходится платить. И сейчас час расплаты пришел и мой. А за что? Это другой вопрос.

Меня посадили в машину, которая стояла возле ближайшего магазина. Еще никогда не чувствовала себя такой убитой. В голове лишь одна мысль — живой ли мой Саша. От мысли о нем и сгоревшей Ауди дыхание прерывалось от душевной боли, и текли жгучие слезы. Но я не рыдала, не кричала. Мне казалось, что я медленно умираю душой. Казалось, сердце начинает каменеть, а чувства покидают. Полное равнодушие к окружающему миру, к себе, к этим людям, и куда меня везли. Мне ничто не важно, кроме того, чтобы мне сказали, что Саша цел и невредим. Что это очередной фарс, очередная извращенная фантазия Стаса. И что будет со мной? Что будет? Я должна все выдержать ради Саши, должна.

Лера села за руль, а длинноволосый сел рядом со мной на заднее сиденье. Возможно, он думал, что я захочу сбежать. Но мне было абсолютно все равно, что происходило сейчас.

— Она там не отъехала от страха? — услышала я голос Леры. Я положила голову на подголовник сиденья и закрыла глаза.

— Нет, ревет, — улыбнулся Игорь, посмотрев на меня. — Никто не говорил, куколка, что в жизни все так легко. Да, ладно тебе. Расслабься и получай удовольствие. Будет не больно.

Вместе с Лерой громко захохотали. Я еще крепче зажмурила глаза, чтобы сдержать себя от истерики. Мне очень тяжело давался контроль над собой, очень тяжело. Но я понимала, что в моей ситуации нельзя себя терять. Нельзя. Что бы ни случилось. Моя истерика сейчас — злейший враг.

— Куда вы меня везете? В клуб Ника? — наконец выдавила я из себя слова.

— Да, — ответил длинноволосый. — Там тебя ждут.

— Мои девочки сделают тебе мейкап и обеспечат одеждой по вкусу гостя, — добавила Лера. — Я поражаюсь щедрости Ника. Он ей еще и заплатит за работу, а она не довольна. Ты наглеешь, Маша. Где ты здесь таких денег заработаешь? Нигде.

— Можно больше не говорить об этом? — тихо попросила я. — Я не собираюсь работать стриптизершей. Никогда.

— Никогда не говори никогда! — сказал Игорь. — Жизненная мудрость, куколка.

— Когда — нибудь вы ответите за все, что делаете. Не дай бог, вам пережить подобное в своей жизни. Может тогда вас жизнь чему — то научит, — ответила я, стирая нескончаемые слезы.

— Умница ты наша, — ответил Игорь и провел ладонью по моей руке. Я резко отпрянула от него. Было противно любое прикосновение. — Ну — ну, я тебя не обижу. Только будь хорошей девочкой, и мы подружимся.

Всю оставшуюся дорогу мы проехали молча. Но от этого мой страх не утихал ни на минуту. Становилось все страшнее от неизвестности. А когда подъехали к самому клубу, находящемуся на другом конце города, меня начало потряхивать.

— Все, приехали, — зачем — то сказала Лера, останавливая машину.

Игорь быстро вылез из машины и открыл мою дверь. Взяв меня за руку, вытащил на улицу. По инерции дернула рукой, но он цокнул, заставляя не сопротивляться. Лера пошла вперед, и мы направились следом за ней в клуб.

После палящего дневного солнца, мне пришлось прищуриться в помещении, которое отображало соответствующую обстановку для данного заведения. Интерьер просто сквозил аурой интима, раскрепощенности и какого — то вселенского спокойствия. На секунду, и правда, показалось, что я попала в рай, где не хочется ни о чем думать, а только наслаждаться. Обратила внимание на круглый подиум с шестом. В зале не было ни посетителей, ни девушек. Только работники клуба попадались на глаза.

Лера поздоровалась с одним из них и пошла твердым шагом на второй этаж. Игорь так и тащил меня за руку за ней. Мои ноги не слушались, но я заставляла себя идти. Заставляла. Я должна узнать, что с Сашей. Лера постучалась в одну из дверей и открыла ее. Игорь впихнул меня внутрь и закрыл за собой дверь.

— Привет всем! Вот она. Наша пропажа! — с гордостью сказала Лера Нику, который сидел за столом.

Около стола стоял кожаный диван, на котором сидел собственный персоной, как всегда безупречно одетый с иголочки, Стас и пил кофе. Запах кофе разлетелся по всему кабинету. Я тяжело проглотила слюну, когда они оба на меня уставились.

— Ну, здравствуй, конфетка, — довольно улыбнулся Стас, делая глоток из кружки. Его полное безразличие к тому, что затеял, поражало. — Вот зачем ты дождалась, когда тебя пришлось грубо вести сюда. Я же тебе сказал, когда явиться в клуб. Решила капризы свои показать, солнышко?

Ник отложил какие — то бумаги в сторону и развалился на кресле, заинтересованно наблюдая за нами. Мне показалось, его борода стала еще длиннее и страшнее.

— Она не хотела ехать, — фыркнула Лера.

— Но мы помогли ей принять верное решение, — кивнул Игорь, отпуская меня. Я потерла свое запястье, которое покраснело от его пальцев. Мурашки пронеслись по телу, и я обняла себя, сделав шаг назад, подальше от них.

— Какой пугливый воробушек. Но такая сладкая, — Ник облизал свои губы, медленно рассматривая мое тело. — Нашему гостю ты очень понравишься.

— Что … вы хотите от меня? — дрогнувшим голосом спросила я, стараясь не думать о плачевных последствиях. — Что тебе надо Стас? Ты … серьезно решил воспользоваться мной, чтобы … потешить себя? Ты решил, что можешь властвовать над всеми?

— Успокойся, конфетка, — с выражением сказал Стас, вставая с дивана. Он поставил на стол кружку и подошел ко мне. От него вкусно пахло дорогим парфюмом. — Да, я передумал сжигать сервис твоего любовника. Но ты — это абсолютно беспроигрышный вариант наказывать тех, кто переходит мне дорогу и считает себя умнее. И да, конфетка, у меня много власти. А что такое власть? М? Власть — это деньги. Много денег. Они вершат судьбы и делают людей рабами. И заставляют делать грязную работу.

Он повернулся в сторону Игоря. Тот лишь усмехнулся и не придал словам Стаса значения.

— Ты молодец, конфетка, — он снова повернулся ко мне. — Никому ничего не сказала. Тайны умеешь хранить. Хочешь сказать ты так любишь своих друзей? Мою малышку Марго?

— Она не твоя!

— Она моя. И всегда будет моей. Пусть пока поживет, считая, что я ее оставил в покое.

— Не смей трогать их! — злилась я. Моя злоба нарастала с каждым его словом. Да я просто ненавидела его всем сердцем.

— Она поймет, кого решила бросить. И еще будет просить прощения, — уверенно говорил Стас. — Только кое с кем мне придется разобраться сначала.

— Ты о ком? — встревоженно спросила я.

— О дружке ее брата, — усмехнулся он. Я вытаращила глаза, не веря ему. Что он может знать о Роме? Они даже не вместе. — От него будут проблемы. А проблемы нужно решать. Правда, конфетка?

— Что с Сашей, Стас? Что вы с ним сделали? — я больше не могла ждать ответа. — Скажи, он жив? Жив? Ведь, это не правда. Не правда. Его не было в машине. Не было. Стас?