– Но ведь я вообще не должна была там быть. И напиваться не должна была.

– Ты опять винишь во всем себя, Мисса, – подала голос Ясмина. – Не делай этого.

– Я лучше знаю, мама.

– Ты должна знать лишь, что тогда ты сдала все экзамены и собиралась весело провести вечер.

Мисса опустила голову, словно не могла понять – не говоря уже о том, чтобы согласиться с этим, – то, что ей говорила мать.

– Ты можешь хотя бы посмотреть на свою маму? – Ясмина подошла ближе к дочери. – Если нет, то это не обязательно. Я лишь надеюсь, что ты меня выслушаешь. – Она не стала дожидаться реакции дочери и продолжила: – Я хочу вернуть тебе твою жизнь. И хочу сделать это от чистого сердца. А в ответ прошу только одного: если ты сможешь – прости меня когда-нибудь. Не сейчас. Я даже не хочу, чтобы это произошло сейчас, – ведь тогда ты простишь меня, поскольку считаешь, что обязана делать то, что будет мне приятно, тогда как в самой глубине души знаешь, что это не так, – и именно об этом ты так долго пыталась мне сказать. Мои грехи, Мисса, я совершала из любви к тебе, и надеюсь, что когда-нибудь ты это поймешь. Но только не питай иллюзий – так же как не питаю их сейчас я: все, что я делала, и говорила, и на чем настаивала… Все это было грехом.

– Мам, я никогда…

– …в жизни не пыталась спорить со своей мамочкой? – вмешалась Рабия. – Поверь мне, Мисса, ты делала то, что должна была делать.

Ясмина протянула руки навстречу дочери. Рабия мысленно умоляла ту взять их в свои, сделать хотя бы один шаг, который покажет Ясмине: то, чего никогда не было между ними, как между матерью и дочерью, может со временем появиться. Но Мисса ее не услышала.

– Можно я позвоню Джасти? – спросила она вместо этого.

Ясмина опустила руки, хотя лицо у нее осталось открытым, доброжелательным и любящим.

– Джастин будет счастлив, если ты это сделаешь. Если хочешь, можешь сказать ему, чтобы он приехал и забрал тебя.

И тем не менее казалось, что Миссе нужно дополнительное разрешение. Она посмотрела на отца. Тот кивнул. Девушка посмотрела на Рабию.

– Он ждет не дождется твоего звонка, Мисса, – сказала та.

– Мне что, попросить его, чтобы он привез Сати домой, Ба?

– Только если Сати захочет приехать, – ответила на это Ясмина.

Мисса вышла. Рабия подождала, пока ее шаги зазвучали на втором этаже, а потом закрылась дверь в ее спальню. Сама она ничего не сказала ни своему сыну, ни его жене. Просто ждала того, что должно было быть сказано, и внутренне молилась, чтобы в семье осталось достаточно мужества для этого.

Тимоти поднялся с дивана.

– Думаю, что один из них дал тебе карточку, когда они были у тебя, – сказал он.

– Женщина, – подтвердила Рабия. – Детектив-сержант.

– Тогда я позвоню ей. – Кивнув, Тимоти протянул руку.

– Когда они попросили твое фото, я ничего не могла…

– Оставь это мне, Ма, – прервал ее Тимоти. – Мне кажется, что пора разобраться со своей жизнью, а? И все, что должно быть сделано сейчас, я сделаю сам.

Вустер, Херефордшир

После того как детективы из Мет покинули Королевскую больницу Шрусбери, Тревор беспрерывно звонил Кловер. Безрезультатно. Он также попытался дозвониться до Газа Раддока, но и это ему не удалось.

От Финна Тревор старался все это скрывать. После того как лондонские детективы во плоти появились на пороге палаты сына, он решил никуда не отходить от него – не только до того момента, как выяснит, что же все-таки происходит, но и пока не убедится, что мальчик в полной безопасности и что никто не собирается его допрашивать. Но время шло, и ему все труднее было сохранять спокойствие. Что-то действительно случилось, иначе Кловер давно хоть как-то ответила бы на его многочисленные звонки. То, что она этого не сделала, погрузило Тревора в пучину самых мрачных предчувствий. Когда ближе к вечеру его мобильный все-таки зазвонил, он схватил его и выскочил в коридор. Финн находился в полузабытьи, и ему не хотелось будить мальчика.

Оказалось, что звонит ему тот самый детектив из Лондона, который приезжал в больницу в поисках Кловер. Сначала он спросил Тревора, где тот находится, а потом попросил его приехать в Вустер. Когда Фриман ответил, что он все еще в больнице в Шрусбери со своим сыном, инспектор подчеркнул, что им необходимо встретиться именно в Вустере, в доме Фриманов. Он поинтересовался, стоит ли все еще в коридоре полицейский, и, услышав утвердительный ответ Тревора, заметил, что Финн находится в абсолютной безопасности.

– Я никак не могу дозвониться до Кловер, – сказал ему Тревор.

Инспектор Линли объяснил ему, что это одна из причин, по которой с ним хотят встретиться именно в Вустере. Сам он со своим сержантом находится в полицейском Управлении в Хиндлипе. У них только что закончилась встреча со главным констеблем. А вот ЗГК Фриман, кстати, в Управлении так и не появилась. И из Шрусбери она, как оказалось, направилась в Лонг-Минд.

– Какого черта? – вырвалось у Тревора. – Уж не хотите ли вы сказать, что она отправилась полетать на планере?

Однако Линли ничего больше говорить не стал и лишь настойчиво подчеркнул свое желание продолжить разговор с Тревором в Вустере. «Когда мистер Фриман может туда приехать?» – последовал вежливый вопрос.

Так что, если Тревор хотел получить хоть какую-то информацию, выбора у него не было.

Когда он подъехал, детективы уже ждали его. Они прибыли на машине, не похожей ни на одну из тех, на которых мог бы разъезжать офицер полиции. И он обязательно прошелся бы по поводу древнего механизма, если б не заметил выражение лиц офицеров.

Тревор отвернулся, стараясь оттянуть неизбежное. Он провел их внутрь дома. Включил свет в прихожей. То же самое сделал в гостиной – и подошел к шкафу, в котором в доме хранилось спиртное. Открыв его, уставился на содержимое, размышляя над тем, что ему употребить, дабы подготовиться к тому, что он сейчас услышит.

Детективы из Мет ждали. Когда Тревор отвернулся от напитков, они смотрели на него с такой серьезностью на лицах, которую он ничем не смог бы разогнать – ни выпивкой, ни вопросами, ни рассказом о состоянии Финна, и ничем другим.

Поэтому Фриман спросил, наперед зная, что сейчас услышит:

– Как?

– Ее планер разбился практически сразу же после взлета, – ответил Линли.

– С ним кто-то что-то сделал?

– Она слишком рано отцепила пусковой трос, – пояснила Хейверс. – Потому что увидела меня, мистер Фриман. И поняла, зачем мы приехали.

– Примите мои соболезнования, – это сказал инспектор.

– Она…

– После падения она была жива несколько мгновений, но ничего не успела сказать. Вы не хотите присесть?

– Финн. Я должен… – Неожиданно Тревор разозлился. – И для этого я должен был приехать домой? А вы сами не могли доехать до Шрусбери, чтобы мне не пришлось оставлять сына? Это было так чертовски важно, чтобы я… Почему вдруг? Что вы хотите рассказать мне о моей жене?