пространства и меры привычные законы природы не действуют. Так что даже сейчас я не понимаю толком, что за ужас обитал в той перуанской долине. Но вот что мне довелось узнать: как и Лхар с ее роботом, Иного принес поток времени и выбросил на наш берег. Это существо не имело никакой возможности вернуться в родную эпоху, а потому воздвигло стены из тумана, чтобы защититься от губительных для него прямых солнечных лучей.

Сидя рядом с Лхар в ажурном серебристом сумраке, я постигал историю приручения вселенной пространства-времени, этой грандиозной спирали, состоящей из жизней и цивилизаций, из народов и культур и занимающей весь бесконечный космос. Но все-таки что же произошло? Да сущий пустяк по меркам этой необъятности. Трещинка во времени, крошечное искажение континуума — и кусок земли с тремя существами на нем отломился от своей толщи и вклинился в нашу.

Робот, разумный женственный цветок и Иной…

— А что же будет с местными девушками? — спросил я.

Их не спасти, — ответила Лхар. — Да, девушки по-прежнему ходят и дышат, но они теперь неживые — ими движет только жизненная сила Иного. Не думаю, что мне следует его опасаться. Он явно предпочитает другую пищу.

— Так вот почему ты не уходишь отсюда?

Блестящий бархатистый бутон качнулся из стороны в сторону:

Я скоро умру. На миг у меня появилась надежда выжить в этом чужом мире, в этой чужой эпохе — благодаря твоей крови. — Прохладный усик соскользнул с моей руки. — Но я родилась на заре времен, когда в пространстве вовсю вибрировали важные животворные энергии. Вы их называете космическими лучами. Ныне же они слишком слабы, чтобы поддерживать во мне жизнь. Бедный мой робот, как же ему будет одиноко.

Я уловил в ее мыслях теплую нотку.

Наверное, тебе кажется абсурдным, что я думаю о машине с нежностью. Но в моем мире такой психический симбиоз роботов и живых существ — обычное явление.

Голос в моей голове умолк. Не дождавшись продолжения, я сказал:

— Знаешь, мне бы надо выбраться отсюда. Заручиться помощью, устранить угрозу для других людей…

Я и сам не знал, о какой помощи говорил. Уязвим ли Иной?

Лхар прочла мою мысль.

Уязвим, когда пребывает в своей исконной форме, но что это за форма, мне неведомо. Что же до бегства из этой долины, то оно невозможно. Туман приведет тебя обратно.

— У меня есть компас. — Я глянул на стрелку и обнаружил, что она хаотично мечется.

Иной очень силен, — сказала Лхар. — Куда бы ты ни шел в тумане, все равно снова окажешься здесь.

— Откуда тебе это известно?

От робота. Машина способна рассуждать логически. С этим у нее лучше, чем у коллоидного мозга.

Я закрыл глаза, пытаясь рассуждать. Уж конечно, мне не составит труда вернуться по собственным следам, найти тропу, ведущую из этой долины.

Но уверенности не было. Напротив, я испытывал непонятное бессилие.

— А твой робот разве не может меня вывести?

Он меня не оставит. Попробую уговорить…

Лхар повернулась к шару, и у того возбужденно замельтешили жгутики.

Нет, — снова обратилась она ко мне. — В его мозг встроен закон: никогда не расставаться со мной. И нарушить это требование он не в силах.

Я не попросил Лхар сопровождать меня — догадывался, что стужа в горах быстро убила бы ее.

— Все-таки попробую уйти отсюда, — сказал я. — Надеюсь, получится.

Буду ждать, — пообещала Лхар и не шелохнулась, пока я пробирался между двумя баньяновыми стволами.

Стоял день, серебристая дымка над головой бледно сияла. Я направился к ближайшей стене тумана.

Но Лхар оказалась права. В облачной толще мне пришлось двигаться едва ли не ощупью, шаг за шагом, оглядываясь на собственные следы в снегу, чтобы идти по прямой. Но в итоге я вновь очутился в долине.

Таких попыток я предпринял с дюжину и наконец сдался. В кромешной серости было невозможно найти ориентиры, и забрести в эту долину человек мог исключительно по воле случая — конечно, если его не влекла гипнотическая тяга, как индейских девушек.

Убедившись, что попал в западню, я вернулся к Лхар. Похоже, за время моего отсутствия она не сдвинулась ни на дюйм, как и ее робот.

— Лхар, — обратился я к ней, — неужели ты не в силах мне помочь?

Белое пламя цветка осталось бездвижным, зато робот торопливо засигналил. Лхар наконец ожила.

Возможно, шанс есть, — пришла ко мне ее мысль. — Прибегнув как к индукции, так и к дедукции, мой робот отыскал лазейку. Иной управляет твоим разумом посредством эмоций. Но ведь и я обладаю кое-какой властью над твоим мозгом. Если дам тебе защиту от телепатического вторжения, окружу психической стеной, у тебя будет шанс сразиться с Иным. Но повторяю: одолеть его можно, лишь когда он находится в своей естественной форме. Сначала придется убить девушек…

— Убить? — Меня охватил ужас при мысли о расправе над этими несчастными простушками.

Они ведь уже мертвы, это всего лишь части Иного. К прежнему существованию им нипочем не вернуться.

— Но чем же их смерть поможет мне? — спросил я.

И опять Лхар обратилась к роботу за разъяснением.

Иному придется выйти из их тел. Лишившись этих убежищ, он будет вынужден принять свою естественную форму. И тогда ты сможешь его уничтожить. — Качаясь и приседая, Лхар отошла от меня. — Иди, — сказала она. — Я твердо знаю, что Иной должен умереть. Иной — это зло. Он эгоистичен и безжалостен, что одно и то же. До сего дня я не представляла себе, как избавиться от этой свирепой твари, но заглянула в твой разум — и увидела ясное решение. А робот сказал, что, если я тебе не помогу, Иной будет и дальше хищничать в твоем мире. И тогда нарушится структура времени… Не совсем понимаю, что это означает, но мой робот никогда не ошибается. Иной должен умереть…

Теперь она находилась снаружи баньяновой хижины, и шар выбрался следом за ней. Я тоже вышел. Ведомые роботом, мы с Лхар быстро продвигались по синеватому мху.

Вскоре мы добрались туда, где сидели шесть девушек. Похоже, ни одна не шелохнулась с тех пор, как я побывал там в прошлый раз.

Иной не здесь, — сказала Лхар.

Робот удерживал меня, пока она приближалась к девушкам; заменявшая ей ноги «юбка» причудливо заворачивалась и распрямлялась. Когда Лхар остановилась, ее лепестки затрепетали и раскрылись.

Из этого массивного цветка ударил фонтан белой пыли. Должно быть, то были споры или пыльца. В воздухе образовалось молочного цвета облако.

Робот потянул меня