В 1570 году Вильгельм вступил наконец в контакт с теми, кого действительно можно назвать революционерами. По совету адмирала Колиньи он дал разрешительную грамоту голландским морякам – организовал каперство. Попросту говоря – пиратство. Голландцы получили право нападать на испанские торговые корабли, грабить галеоны, пускать их на дно и в такой форме сопротивляться испанской власти. Через два года действовало уже 24 корабля голландских пиратов, называвших себя «морские гезы». Гезами, т. е. нищими, назвали себя когда-то несогласные нидерландские дворяне. Они были действительно бедны по сравнению с испанской знатью. Теперь же слово «гезы» означало «борцы за народную свободу». Поддержавший их Вильгельм Оранский нарушил правила рыцарской войны.

Некоторые исследователи с неприязнью пишут о том, что Вильгельм пытался быть «народным принцем». Он мог похлопать простолюдина по плечу, выпить с ним рюмку в харчевне. Это и была его особая политика – оранжизм. Если ты пошел с народом – надо вести себя соответственно. И она давала результаты.

В 1571 году по его инициативе Генеральные штаты Нидерландов приняли решение объявить Филиппа II низложенным. Вильгельм был легалистом – законником. Он считал, что важно юридически закрепить несогласие с испанской властью. После этого решения восставшие уже не могли считаться изменниками.

В 1572 году гезы взяли город Бриль в провинции Зеландия. Это стало концом правления Альбы в Нидерландах. Туповатый герцог ничего не понял. Когда ему доложили о взятии Бриля, он сказал: «Это неважно, важен только Вильгельм Оранский, там, на юге». Он даже не догадался о связи своего врага с морскими гезами.

В 1572–1573 годах Вильгельм Оранский участвовал в знаменитой обороне Гарлема, в снятии осады с Лейдена и в неудачной экспедиции во Францию, на помощь гугенотам. Там во время Варфоломеевской ночи погиб его добрый друг и родственник адмирал Колиньи, уговаривавший французского короля Карла IX послать войска на помощь восставшим Нидерландам.

Война против испанской власти становилась все более ожесточенной. Характерен такой эпизод. Во время обороны Гарлема осажденные сбросили со стен города бочонок, в котором лежали головы одиннадцати казненных испанских агентов и записка: «Это 10-процентный налог, а одиннадцатая – пени за просрочку в его уплате». Имелся в виду налог с торговых сделок, установленный в Нидерландах Филиппом II.

При обороне Лейдена измученные голодом защитники в ответ на предложение сдаться написали испанцам: «Пока вы будете слышать лай собак и мяуканье кошек в этих стенах, знайте, что город держится. А когда все, кроме нас самих, погибнут, будьте уверены, что каждый из нас съест свою левую руку, сохраняя правую, чтобы защищать наших жен, нашу свободу и нашу религию против иностранного террора».

Лейденцы приняли решение разрушить свои плотины, на которых буквально держалась их жизнь. Считается, что Вильгельм содействовал этому решению. В Голландии значительная часть суши отвоевана у моря. Например, Амстердам находится на 8 метров ниже уровня моря, и сегодня его жители с гордостью показывают туристам башню, где этот уровень хорошо виден.

Плотины создавались веками, великим трудом. Когда же голландцы рушили их, корабли гезов смогли подойти к городу и прорвать осаду. Испанцы бежали из-под Лейдена.

Медленно, но верно Нидерланды продвигались к победе. Подобные освободительные движения вообще всегда побеждают, пусть не сразу, в результате кровавой борьбы.

А принц Вильгельм превратился из военачальника, привыкшего командовать хорошо вооруженными наемниками, в командира восставших, лидера народного дви жения. В сражениях с испанцами он потерял двух родных братьев – Людвига и Генриха.

В 1578 году произошло еще одно исключительно важное событие – был принят Эдикт о веротерпимости, то есть о праве человека самому выбирать близкую ему конфессию – католическую или протестантскую (Кальвинистскую) церковь. То, насколько упорно боролся за это Вильгельм Оранский, позволяет предположить, что и сам он придерживался широких религиозных взглядов. Опыт жизни привел его к мысли о том, что Бог должен быть у человека в душе, а значит, не очень важно, как именно ты веруешь. Редкое убеждение для XVI века!

В 1579 году северные провинции приняли Утрехтскую унию. Они объявили себя независимой республикой Соединенных провинций, предложили Вильгельму должность генерального штатгальтера, «почти короля», – и он ее принял. Нидерланды с трудом избавлялись от монархических иллюзий. А Вильгельм вовсе не был республиканцем.

Но не надо забывать о том, что Филипп II объявил Вильгельма Оранского вне закона и назначил награду за его голову. Естественно, нашлись желающие получить эти деньги. Первое покушение состоялось в 1582 году и было неудачным: наемный убийца не смог пробиться к Вильгельму в тесноте храма. А 10 июля 1584 года другой наемный фанатик, служивший, кстати, в войсках Вильгельма, – Бальтазар Жерар – убил его. Это произошло в собственном доме принца. Жерар сообщил, что пришел по какому-то личному вопросу, его просили подождать. А когда Вильгельм вышел к нему во двор, он на глазах у всех заколол его кинжалом. Филипп, узнав о смерти противника, злорадно сказал: «Ну все, им конец». Он глубоко ошибался. Вильгельму удалось сплотить нацию, и она была готова продолжать борьбу. А выборная должность штатгальтера немедленно перешла к его сыну.

Вильгельм был женат четырежды. Один раз развелся. Дважды овдовел. У него было 15 детей. От последнего брака, заключенного за год до смерти с Луизой, дочерью французского адмирала Гаспара де Колиньи, – только один ребенок, Фридрих-Генрих, чей внук стал в 1689 году английским королем Вильгельмом III. А один из сыновей от второго брака, Мориц Оранский, завершал начатое отцом дело освобождения Нидерландов и был, в отличие от отца, выдающимся полководцем. Он повел очень успешную войну и изгнал испанцев из значительной части провинций. Только некоторые, в том числе богатая Бельгия, некоторое время еще оставалась под испанской властью. Но и это положение оказалось не вечным.

А Вильгельм I Оранский остался в истории Нидерландов как Отец Отечества – принц, возглавивший народную борьбу за свободу.

Эта женщина, королева, прожившая недолгую жизнь, чем она запечатлелась в истории?

Думаю, поразительным легкомыслием и незнанием своего народа, своей страны – Франции. И незнание это зашло так далеко, что, когда народ восстал, и дело шло к революции, страшной и кровавой, она по-детски спрашивала: «Что это с ними?» – «Они хотят хлеба, у них нечего есть». – «Пусть едят пирожные», – отвечала она. Ее ответ стал историческим анекдотом. И как всякий исторический анекдот, он передает сущность, квинтэссенцию образа.

И второе. Всем запомнилась ее страшная смерть на гильотине. В 1793 году самая изящная головка Европы по требованию восставшего народа была отрублена и показана палачом яростной и улюлюкающей толпе. Жуткая, мрачная картина! Какой бы ни была Мария Антуанетта, этот финал, безусловно, пример бессмысленности и дикости революции.