их семьи, разодранные в клочья в течение одного страшного часа. Будто им из груди вырвали сердца, но они каким-то образом всё ещё оставались живы. Я, конечно, раньше не видела людей в таких условиях, но сейчас они выглядели именно так. На них было больно смотреть.

- Я понесу тебя. – говорит мне Лазер Шоу: - мама займется раненными.

- Окей. – права голоса у меня все равно не было. Лазер Шоу подхватила меня под мышки и взмыла в воздух. Земля ушла далеко вниз.

- Что ты сделала со Славой? – уже в воздухе она задала мне вопрос: - что ты с ней сделала?

- Ничего я с ней не делала. – отвечаю я.

- Хм. Ладно. Куда тебя? – ее голос не изменился.

- Выбрось меня прямо на голову ублюдка. – я достаю из рюкзака «Малыша», выдергиваю желтую ленту, вместе с предохранительной чекой.

- Окей. Ты сама попросила. – руки отпустили меня, и я полетела вниз. Внизу, прямо подо мной, на узкой полоске пляжа ворочался Левиафан, которого удерживал на месте на месте Эйдолон. Метаю бомбу прямо ему в голову и сразу же перемещаюсь в сторону… но насекомых поблизости уже нет, из-за проливного ливня, а видимость очень ограничена и …

Вспышка! Грохот! Меня переворачивает в воздухе, мир вокруг замирает, выхваченный из полумрака ливня ослепительной вспышкой! Удар, я слышу, как хрустят мои кости, рот наполняется кровью и …

- Не смей закрывать глаза Тейлор! – кричит мне Пятый, но я уже ухожу в спасительную темноту.

Когда я открываю глаза – я чувствую, как капли дождя стекают по моему лицу. Поднимаю голову. У меня нет руки выше предплечья, и нога вывернута под каким-то невероятным углом. Я не могу двинуться, наверное, снова сломан позвоночник. Хорошо, что у Мясника есть высокая толерантность к боли, иначе у меня был бы шок.

Сверху льется золотой свет и ко мне снисходит ангел. Ее идеальные черты лица, чуть поджатые губы, тиара в мокрых волосах, совершенная фигура, один ее вид облегчает страдания и дает надежду.

- Тейлор! – говорит Слава, бросаясь ко мне: - потерпи минутку! Я отнесу тебя к Панацее!

- Не… - пытаюсь поднять руку я, но она уже поднимает меня на руки и взмывает в воздух. Я чувствую, как у меня немеют губы, какая-то очень холодная точка в груди – разрастается, мешая мне дышать. Она коснулась меня! Черт, я ведь совсем забыла ей сказать…

- Администратор погиб. СС-8

Интерлюдия

- Еще один тяжелый! – новые носилки и новое изломанное тело на них. Панацея открывает было рот, чтобы проговорить стандартную формулу «Даете ли вы разрешение на излечение», но замечает, что мужчина в обтягивающем серо-синем комбинезоне с желтой молнией на груди – без сознания. Она молча кладет руку ему на шею, закрывает глаза, восстанавливая в первую очередь критические ранения. Косметические моменты или там переломы с синяками – могут и подождать. Битва с Губителем – это всегда очень много раненных, гораздо больше, чем она может себе позволить излечить. И как бы не обернулась ситуация на поле, даже если это будет Самый Лучший День, когда Губителя удастся отогнать относительно малыми потерями – для нее это всегда один и тот же день. Поражение. Досада. Горечь от того, что она все равно не сумеет вылечить всех. И конечно же – обида и гнев в глазах родственников и друзей, тех, кого она не успеет вылечить прежде, чем свалится от истощения. Никто и никогда не скажет этого вслух, но она видит, она читает по их взглядам… они не поймут. И не понимают. Что же… это ее долг – излечить всех, кого она только сумеет, всех, кого сможет. Ей осталось не так уж и много, нужно экономить силы, она уже не обращает внимания на ранения средней тяжести, только на тех пациентов, кому угрожает гибель в самые ближайшие часы. Она знает свои пределы. Тяжелее всего даются кости, все эти переломы позвоночника, деликатная работа, отнимает много энергии.

Она переходит к следующему пациенту. Где-то там снаружи сейчас бьется Вики и ее сердце неспокойно. Вики, ее ангел, ее тайная любовь… никто не знает ее по-настоящему, никто не любит ее по-настоящему… только она.

- Вы даете разрешение на излечение? – вопрос, ответ, руки на грудь. Сломаны ребра, два острых осколка проткнули кожу, перелом позвоночника. Она делает свое дело, думая о том, что не даст свою сестру в обиду. Эта проклятая Мясник уже один раз надругалась над Славой, но больше – нет. Никогда. Она ничего и не меняла, она не стала ничего делать. Так… изменила состав пота Виктории. Совсем чуть-чуть, никто ничего и не поймет, но носитель определенного ДНК – немедленно впадет в кому. Дыхание, сердцебиение – все останется, а вот функции мозга будут подавлены до уровня овоща. Она не собирается убивать, ей просто нужно держать эту сучку на расстоянии от Виктории. И – та сама виновата. Если она еще раз, хотя бы пальцем коснется ее сестры …

- Еще тяжелый! Приоритет уровня семь! – новые носилки и новое изломанное тело на них. Левиафан не щадит ни героев, ни злодеев, ему все равно. Снова без сознания и она экономит энергию, не проговаривая стандартную формулу, а сразу положив руки на грудь. Приоритет семь, значит кто-то значимый из героев Протектората, с такими давно подписаны соглашения на излечение, даже если будет не в состоянии подтвердить свое согласие устно.

Еще один сломанный позвоночник, лопнувшая печенка, порванная селезенка, внутреннее кровоизлияние, треснувший череп… кровоизлияние в мозг. Она качает головой, показывая, что не сможет помочь. Она не правит