Слово было предоставлено начальнику Генерального штаба Маршалу Советского Союза В. Д. Соколовскому:

– Сказать, что товарищ Жуков недопонимал и недопонимает роли партийно-политической работы в армии, это, конечно, несостоятельно и несерьезно, и те крупные ошибки, которые допущены были Жуковым, конечно, не от недопонимания, как он, выступая здесь, говорил, это неверно. Дело заключается именно в линии поведения. Эта особая линия поведения вела к тому, чтобы армию прибрать к рукам в полном смысле этого слова и через армию воздействовать тем или иным путем, я не хочу фантазировать, но воздействовать тем или иным путем, может быть, даже на Президиум ЦК…

Тут Н. С. Хрущев подал реплику:

– Жуков платил вам тем же. Он мне говорил, что надо заменить начальника Генерального штаба.

Резкие нападки на Жукова содержались в выступлении начальника Главного Политического управления СА и ВМФ генерал-полковника А. С. Желтова:

– Товарищ Жуков непомерно себя возвеличивал, и на этой почве у нас было немало схваток. Началось в 1955 году. Не появился в связи с его назначением портрет в центральных газетах. Главному Политическому управлению был произведен такой разнос, которого никто никогда вообще не видел.

Не нашлось слов в защиту Жукова и у выступивших маршалов Конева, Еременко, Бирюзова, Тимошенко, Рокоссовского.

– И я считаю себя в известной степени виновным, – говорил Константин Константинович. – И многие из нас, находящиеся на руководящих постах, должны чувствовать за собой эту вину. Товарищ Жуков проводил неправильную линию, и нашей обязанностью было, как членов партии, своевременно обратить на это внимание. Я краснею, мне стыдно и больно за то, что своевременно этого не сделал и я.

После обсуждения вопроса слово было предоставлено Жукову:

– Выступая перед Пленумом Центрального Комитета, я не ставлю перед собой цель как-либо оправдать те неправильные действия, которые были у меня, те ошибки, которые были мною допущены. Я головой сейчас могу нести ответственность, вы можете назначить любую комиссию для того, чтобы подтвердить документально (пусть скажут здесь маршалы – члены ЦК, командующие): за последний период времени в армии значительно укрепились дисциплина, организованность, порядок, резко сократились чрезвычайные происшествия. Я не хочу сказать, что это моя заслуга. Работала вся партия, Центральный Комитет, партийные организации, Военные Советы, политорганы и в своей работе руководствовались не какими-то намеками или указаниями Жукова, а руководствовались всегда только указаниями Центрального Комитета. Я считал, что в нашей армии должны быть не штатные, платные политработники, а надо поднять, активизировать партийные организации. Главная, ведущая роль в нашей армии, мне казалось, должна принадлежать партийной организации.

Подводил итоги Пленума Хрущев, как всегда, выступивший с пространной речью. Красной нитью через нее проходило стремление во что бы то ни стало обвинить Жукова в намерении захватить власть в стране.

3 ноября в «Правде» было опубликовано постановление пленума ЦК КПСС «Об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и на Флоте». В нем отмечалось: «При личном участии т. Жукова Г. К. в Советской Армии стал насаждаться культ его личности. При содействии угодников и подхалимов его начали превозносить в лекциях и докладах, в статьях, кинофильмах, брошюрах, непомерно возвеличили его персону и его роль в Великой Отечественной войне… Тов. Жуков не оправдал оказанного ему Партией доверия. Он оказался политически несостоятельным деятелем, склонным к авантюризму…» Этим постановлением Жукова вывели из состава Президиума и ЦК КПСС. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 октября его освободили от должности министра обороны, а постановлением Совета Министров СССР № 240 от 27 февраля 1958 г. уволили в отставку.

Вскоре за свое «мягкое выступление» понес «наказание» и Рокоссовский. Он был освобожден от должности главного инспектора – заместителя министра обороны СССР и назначен командующим войсками Закавказского военного округа. Однако уже в январе 1958 г. Константина Константиновича восстановили в прежней должности.

Это было временем резкого обострения международных отношений. Ведущие страны Запада во главе с США, встревоженные последовательным укреплением мирового социалистического содружества, а также неуклонным ростом влияния Советского Союза на разрешение то и дело возникавших различного рода глобальных проблем, стремились «переиграть» результаты Второй мировой войны и «отбросить» социализм как общественную систему с завоеванных им позиций. С этой целью они продолжали сколачивать вокруг СССР и так называемых стран народной демократии агрессивные по своей сути региональные военные союзы. Так, в 1954 г. наряду с уже существовавшими блоком НАТО и Тихоокеанским пактом (АНЗЮС) в Юго-Восточной Азии по инициативе США был создан военный блок СЕАТО, а в следующем году – Багдадский пакт, реорганизованный в 1959 г. в блок СЕНТО. Вся эта система блоков и пактов, как показывала практика их деятельности, имела откровенно выраженную антисоветскую и в целом антисоциалистическую направленность.

Советский Союз и семь европейских стран народной демократии в ответ на образование в 1949 г. блока НАТО, обладавшего огромной военной мощью, создали 14 мая 1955 г. свой оборонительный союз, подписав в Варшаве Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. В соответствии с ним в случае вооруженного нападения на любую из стран, подписавших Договор, все остальные его участники обязывались оказать ей немедленную и всестороннюю поддержку. Для проведения консультаций между государствами – участниками Варшавского договора был образован Политический консультативный комитет (ПКК). Созданы были также и Объединенные вооруженные силы (ОВС) с единым командованием ими. При этом каждое государство выделило в распоряжение последнего определенный контингент своих вооруженных сил, которые из подчинения национальному командованию, однако, не выводились. На основе коллективно согласованного решения главнокомандующим ОВС был назначен Маршал Советского Союза И. С. Конев, которого в июле 1960 г. сменил Маршал Советского Союза А. А. Гречко.

В 50—60-е годы стремительный научно-технический прогресс привел к резким качественным изменениям в материальной базе ведения войны, вылившимся, в конечном счете, в подлинную «революцию в военном деле». Ее составной частью стало создание термоядерного оружия и ракет, оказавших решающее влияние на развитие всех сторон военного дела. Она также оказала воздействие и на стремительное качественное совершенствование обычного оружия. Все это вызвало значительные изменения во взглядах по вопросам подготовки и ведения войн, роли и значении в них времени и пространства, театров военных действий, о формах и способах достижения военно-политических и стратегических целей войны, соотношении видов Вооруженных Сил, родов войск, характере их взаимодействия, роли и месте в общей системе вооруженной борьбы, о требованиях к боевой, морально-психологической и мобилизационной готовности войск и др.

Оснащение армии и флота новейшей военной техникой и оружием, рост их боевой мощи, укрепление и развитие дружественных связей с армиями союзных государств позволили советскому военно-политическому руководству сократить общую численность Вооруженных Сил СССР в период с 1955 по 1958 г. на 2140 тыс. человек (в их составе осталось 3623 тыс. человек). 15 января 1960 г. IV сессия Верховного Совета СССР приняла закон, предусматривавший сокращение армии и флота еще на 1200 тыс. человек.[666]