– Нет, конечно. Танака – ученый с мировым именем, ничего общего с терроризмом он иметь не может. Скорее всего, на Подполье работал кто-то из сотрудников Центра. У меня даже есть определенные подозрения... – Он дважды щелкнул указательным пальцем по массивному золотому корпусу своих часов. – Однако нам надо спешить. Я расскажу тебе все по дороге.

Гарольд с воодушевлением закивал.

– Я восхищен тобой, старина! Столько узнать за какие-то полдня! Не случайно сэр Рочестер назвал тебя одним из лучших оперативников Агентства.

Джеймс повернулся к нему.

– Гарольд, я знаю, что ты ревниво относишься к сэру Рочестеру. Нет, не перебивай. Всем известно, что ты входишь в категорию его любимчиков. Так вот, послушай моего совета: всегда ставь на правильную лошадку, и тогда старик в тебе не разочаруется. Никогда.

Статхэм-Пэлтроу напрягся. Его пухлые губы кривились в неуверенной улыбке.

– Что ты хочешь сказать этим, Джеймс? Ки-Брас широко улыбнулся и хлопнул его по плечу.

– Ставь на меня, и ты не проиграешь, Гарольд. Просто пойми, что мне не нужны вещи, которые ты привык считать важными, – карьера, стремление занять высшую ступеньку в иерархии. Я крысолов, и мое дело – ловить террористов. Если ты не будешь мне в этом препятствовать, мы прекрасно сработаемся.

Красивые глаза Статхэма-Пэлтроу влажно заблестели.

– Ты это серьезно, старина? Ты имеешь в виду, что не будешь топить меня перед Ви... перед сэром Рочестером?

– Именно, – кивнул Ки-Брас. – Ты просто на лету все схватываешь, Гарольд.

Статхэм-Пэлтроу отреагировал именно так, как Ки-Брас и предполагал, – схватил его руку и снова с жаром ее потряс.

– Спасибо, дружище! Спасибо... и мне очень жаль, что так вышло с этой идиоткой Каррингтон...

– Должен тебя предупредить чисто по-дружески, – сказал Ки-Брас, задержав его руку в своей. – Тот паренек, что открыл тебе дверь, – он ждет в коридоре, я полагаю, – сын полковника Каррингтон, Питер. Не думаю, что ему понравится выслушивать такие слова в адрес родной матери.

Произнося это, он напряг мышцы ладони, сжимавшей руку Гарольда. Тончайшая гибкая игла диаметром в одну десятую долю микрона выскользнула из перстня, украшавшего средний палец Ки-Браса, и прилипла к коже Статхэма-Пэлтроу. Анестезирующая пленка сделает укол совсем незаметным – да и не укол это вовсе, а скорее всасывание – медленное, плавное проникновение под внешние защитные покровы организма. Через несколько минут игла полностью растворится в крови жертвы, не оставив на коже даже малейшего следа.

– О, спасибо за предупреждение! – Гарольд еще раз встряхнул его руку, но Джеймс уже разжал ладонь. – Черт, вот не думал, что у такой фурии могут быть дети, – добавил он шепотом.

– Тш-ш, – прошипел Джеймс, распахивая дверь. Питер действительно ждал в коридоре, но, к счастью, в отдалении. Он сидел в глубокой нише круглого, похожего на иллюминатор окна с толстым бронированным стеклом. За окном висела вязкая и черная, словно нефть, азиатская ночь. Увидев Ки-Браса,

молодой человек вскочил и сделал попытку встать по стоике «смирно».

– Планы меняются, Питер, – сказал Джеймс, подходя. – Поужинать мне не удастся, но ты, если хочешь, можешь сделать это прямо сейчас. Счет запиши на меня, я пришлю тебе номер своей кредитки и код авторизации. Когда поужинаешь, возвращайся сюда и садись за обработку файлов V. Они понадобятся мне не позже полуночи.

– Спасибо, сэр, я не голоден, – невнятно пробормотал Каррингтон-младший.

Джеймс покачал головой.

– Мне не нужны голодные обмороки на рабочем месте. Разрешаю тебе взять для меня порцию утки по-пекински, мы разогреем ее в кабинете. А теперь – выполнять, стажер!

Питер вздернул подбородок и щелкнул каблуками. Господь всемогущий, подумал Ки-Брас, неужели и я был таким в первые месяцы своей службы на флоте?

– Нам туда, – пояснил он Гарольду, указывая в направлении светящегося холодным неоном лифтового холла. – Лаборатории доктора Танаки находятся двумя уровнями выше.

– Поразительно, – заметил Статхэм-Пэлтроу, когда они вышли из лифта в стерильное, залитое голубоватым светом пространство Генетического центра. – Я предполагал, что здесь полно народу. На объекте «Б» просто яблоку негде упасть. А тут все словно вымерло. Надеюсь, это не мы всех спугнули?

А ведь он прав, подумал Джеймс, оглядываясь по сторонам. Все куда-то подевались. Впрочем, время уже позднее, обитатели «Асгарда» наверняка расслабляются в барах.

– Меньше всего нам сейчас нужны зрители, —усмехнулся он. – Ты не согласен?

– Согласен. – Статхэм-Пэлтроу вдруг остановился и побледнел. – Прости, старина, сердце кольнуло... Нет-нет, все в порядке. Ну, где там твой доктор ?

– Мы уже пришли, – сказал Ки-Брас, останавливаясь перед массивной белой дверью лаборатории. Он трижды постучал в нее костяшками согнутых пальцев. – Приготовься, Гарольд: за дверью – чудеса!

Тяжелая плита мягко скользнула в сторону. Идзуми Танака, облаченный в хрустящий голубой халат, шагнул к ним навстречу.

– Позвольте представить вам моего коллегу Гарольда Статхэма-Пэлтроу, доктор. – Джеймс посторонился, пропуская руководителя операции «Ханаан» в лабораторию. Спектроглассовый колпак над белой кушеткой был гостеприимно поднят, на экране медсканера переливались какие-то расплывчатые формы. – Гарольд, это доктор Идзуми Танака, человек, оказавший нам бесценную помощь в разоблачении террористической сети здесь, на «Асгарде».

– Вы преувеличиваете мои заслуги, мистер Ки-Брас, – сдержанно возразил Танака. – Сердечно рад познакомиться, мистер Статхэм-Пэлтроу. Вы хотите посмотреть на живого террориста, не так ли?

Гарольд выдавил из себя улыбку. При этом у него внезапно начала подергиваться нижняя губа.

– Я тоже рад нашему знакомству, доктор. Джеймс обещал показать мне целый десяток террористов, уж не знаю, живых или свежемороженых. Они где-то поблизости?

– Нет-нет, – поспешно ответил Танака, – они внизу, в криокамере. Но скоростные лифты «Иггдрасиля» доставят нас туда за три с половиной минуты.

– Одну секундочку, – проговорил Гарольд, запинаясь. Голос его звучал лениво и вяло, он слегка растягивал слова. – Вы не возражаете, если я на минуту присяду? Простите, голова кружится... Очевидно, последствия перелета, к тому же в Лондоне я в это время обычно уже сплю.

Он замолчал и вдруг начал оседать. Ки-Брас быстро подтолкнул к нему кресло. Статхэм-Пэлтроу обрушился, как подрубленное дерево, схватился за подлокотники, сжал их так, что побелели пальцы.

– О черт, – удивленно проговорил он. – Как это... не вовремя...

– Успокойтесь, старина. – Джеймс зашел ему за спину и мягко положил руки на плечи. – Сейчас все пройдет. Обычный вегетативный криз, ничего страшного.

Тело Статхэма-Пэлтроу внезапно выгнулось дугой, он рванулся из кресла, но Джеймс держал его крепко. Гарольд издал слабый протестующий звук – то ли хрип, то ли бульканье – и вдруг обмяк, безвольно вытянув длинные ноги. Ки-Брас отпустил его, обошел спереди и, приподняв веко, заглянул в глаз.