Вейнстейн доказали, что шелк, поступавший в этот период в Тану, имел второстепенное значение и по количеству, и по качеству и Трапезунд целиком сохранял первенство в черноморской шелковой торговле[625]. Помимо Трапезунда и в меньших количествах шелк-сырец вывозился из Ло Вати и Севастополя. Значение этих портов в торговле шелком выросло в конце XV — начале XVI в., уже после падения Трапезундской империи[626].

И в неблагоприятной ситуации конца XIV в. торговые центры Черного моря располагали значительными ресурсами шелка-сырца и обеспечивали потребности в этом, наиболее ценном, товаре итальянских морских республик. Некоторый упадок экспорта, явно ощущавшийся в перевозках шелка галеями Романии, сменился подъемом уже к 1404 г. В 1395 г. галеи «линии» привезли в Венецию из Романии 283 фарделла шелка, а в 1396 г. — только 182 фарделла. В 1404 г. эта величина выросла до 355 фарделлов. Стоимость перевезенного на этих галеях шелка даже в годы упадка коммерции колебалась от 109 500 (1396) до 186 000 дукатов (1404). Она составляла 92% общей стоимости грузов галей в 1395 г., 84,2 — в 1396 г., 74,4% — в 1404 г. Таким образом, именно шелк-сырец оставался основным товаром, экспортировавшимся венецианцами из Романии и Черного моря в эти годы. При этом в 1395 г. галеи Романии плавали только в Тану и Константинополь, в 1395 и 1404 г. — в Тану и Трапезунд[627]. Когда регулярная навигация галей «линии» в Черное море прерывалась, то это тревожило венецианских купцов именно потому, что шелк не мог быть вывезен из Трапезунда. И в 1406 г., даже в необычное для навигации зимнее время, Сенат был вынужден послать туда галею[628]. Доставка же шелка на частных судах по промежуточным маршрутам обходилась очень дорого и была делом рискованным. Это испытал на себе венецианский байло в Трапезунде Якопо Гуссони, в 1398/99 г. с большими транспортными расходами доставивший шелк весом в 21 фарделл (1,7 т) из Трапезунда в Модон[629]. В фонде Судей по петициям Венецианского архива содержатся материалы о сделках с шелком в Трапезунде в 60-е годы XIV в., в разгар торгового кризиса[630]. Судебные споры велись относительно небольших сумм и количества шелка. Цена его колебалась от 0,53 до 0,56 дукатов за либру. Вероятно, это стоимость шелка в пункте закупки, а не в Венеции. В 1408 г. судьи разбирали уже дело о привезенном из Трапезунда в Венецию шелке на более значительную сумму — 800 дукатов[631]. Умирающий в Трапезунде венецианский байло П. Папачиза (1413) поручает душеприказчикам продать имеющиеся у него товары, среди которых на первом месте — шелк-сырец[632]. Украденный у венецианских купцов мешок шелка стал предметом запроса Сената. Шелк предназначался для генуэзского посла к Тимуру: быть может, венецианцы, специализировавшиеся на караванной торговле шелком, не случайно были поставщиками генуэзского дипломата[633].

Венецианский купец в Константинополе Дж. Бадоэр закупал шелк также в Трапезунде. В середине 30-х годов XV в. 1 либра шелка стоила от 153 аспров комнинатов (шелк из Астарабада и Талиша) до 165 аспров (шелк из Ладжихана, провинция Гилян)[634]. Весь шелк был закуплен Бадоэром для отправки в Венецию[635]. Закупки Бадоэра в Трапезунде касались лишь прикаспийского шелка и составили в сумме 389 либр 1 унцию (117,5 кг) стоимостью 1808 перперов 6 каратов.

Венецианская торговля шелком в Южном Причерноморье, в Самсуне и Синопе, продолжалась и после османского завоевания[636].

Сведений о генуэзской торговле шелком меньше. Известно, что с конца XIII в. до середины XIV в. генуэзцы осуществляли снабжение шелком из Персии и Китая европейских производителей шелковых тканей и лидировали в сбыте шелка на Запад[637]. Но в конце XIV в. во всей Романии генуэзцы уже значительно уступали венецианцам в торговле шелком[638]. В 1386 г. венецианские галей перевезли из портов Черноморья 135 фарделлов шелка, из Константинополя — 6 фарделлов, из Негропонта — 37, из Модона— 101, с Корфу — 48. В сумме эти 327 фарделлов в 6 раз превысили количество шелка, привезенного на генуэзских галеях в 1387 г.[639] Значительное количество шелка из Южного Причерноморья (135 фарделлов, или 10,8 т) составляло 41,3% общего объема перевозок. Следует, однако, учесть, что часть шелка, погруженного в Константинополе, Негропонте и Модоне также могла быть южночерноморского происхождения. Понтийский шелк, например, упоминается в актах генуэзских синдиков Перы: фарделл шелка, привезенный из Трапезунда в Перу, был продан там за 900 перперов[640].

Несколько отстраненные от прибыльной торговли шелком, генуэзцы пытались брать реванш путем пиратства. Около 1456 г., например, они захватили турецкий корабль, везший шелк из Трапезунда[641]. Но и сами они становились жертвами подобных же действий: в 1411 г. трапезундский армянин, натурализованный генуэзец, потерял фарделл шелка стоимостью 100–120 соммов, который был конфискован правителем Ло Вати[642].

В целом торговля шелком была одной из главных целей торгово-предпринимательской деятельности венецианцев в Южном Черноморье. Вопреки утверждению Ж. Эрса, что Азия была для Генуи прежде всего рынком шелка[643], генуэзцы существенно уступали в этой коммерции венецианцам и специализировались на более широком спектре товаров, как будет показано ниже.

С торговлей шелком была тесно связана и торговля дорогими шелковыми тканями восточного происхождения. Эти ткани доставлялись из Тавриза, Султанин, Сиваса. Персидский географический трактат XIII в., перечисляя товары Тавриза, упоминает атлас, золотую тонкую китайскую парчу, камку, хазз, шитые золотом покрывала[644]. Ситуация не изменилась и в XV в.: Клавихо отметил наличие на рынках Тавриза и Султанин шелковых тканей, сендала и тафты, в том числе привезенных из Шираза[645]. В XV в. бухарские шелковые ткани доставлялись мусульманскими купцами также в Ло Вати[646]. С середины XIII в. восточные шелковые ткани вывозились из Южного Причерноморья в Солдайю[647]. В 1274 г. торговые операции с ними производят в Ватице генуэзцы[648], а в 1292 г. не очень дорогие шелковые ткани и кружева приобретает в Трапезунде английское посольство к ильхану[649]. По свидетельству Пеголотти, из Трапезунда шитые золотом ткани экспортировались в Перу[650]. Правящие круги Трапезундской империи придавали большое значение ввозу в их государство шелковых, златотканых и бархатных тканей, устанавливая на них особый коммеркий[651].

Постепенно, однако, складывалось положение, когда шелковые ткани стали экспортироваться в обратном направлении: с Запада, где (в частности, в Лукке с конца XIII в.) было налажено их массовое производство[652], на Восток. Как полагает М. Балар, до XIV в. этот вывоз был весьма ограничен, так как ремесленные мастерские самой Романии еще обеспечивали местные потребности[653]. Ситуация, видимо, полностью изменилась к XV в. В 1443 г., например, венецианские купцы отправили