— Одежда у тебя лучше получается. Ты часто рисуешь одежду?

— Иногда рисую.

— Тебе нравится это?

Я подумала, немного посмотрела вглубь себя.

— Очень, — сказала я.

Он с улыбкой наблюдал за мной.

— А говоришь, что не знаешь, чем хотела бы заниматься.

Словом, вот так мило мы с ним сидели на полу и беседовали. И у нас еще было много неохваченных тем, в которых мы нашли бы полное взаимопонимание.

А ведь он прекрасно мог быть и тем, с кем я целовалась и лежала на кровати, и разгримированным А.М., и даже загримированным Луи.

Мы распрощались, когда было уже совсем поздно, мы и не следили за временем. Он пожал мне руку и сказал, что очень раз знакомству. Мои эскизы обещал передать в целости и сохранности кому следует.

Я пришла домой в самых противоречивых чувствах и еще долго не могла заснуть, думала обо всем. Мне очень понравился этот парень, мне было с ним интересно и легко, моей руке было тепло в его ладони, мне нравились его улыбка и глаза. Но он мог быть кем угодно.

Он мог быть одним из Лимбарди. Он вполне мог быть тем молодым человеком, после встреч с которым я совсем потеряла покой. Просто на этот раз он вел себя гораздо воспитаннее и скромнее, на колени присесть не предлагал и на кровать не требовал ложиться.

Он мог оказаться и очередным братом того молодого человека, от встреч с которым я потеряла покой. Но он также мог быть просто приходящим художником, которого наняли нарисовать этот прекрасный замок, у ворот которого какая-то принцесса однажды встретит своего принца.

Словом, уже далеко за полночь я просто заставила себя не думать обо всех этих загадках и хоть немного поспать перед работой.

Каждый человек, встреченный нами, оставляет свой след в нашей жизни и в нашей судьбе. Абсолютно каждый. Даже тот, который посреди улицы спрашивает нас, который час или как пройти туда, куда ему нужно.

И от того, как мы посмотрим на него, каким тоном мы ему ответим, улыбнемся или нагрубим, будут зависеть последующие события в нашей жизни.

Потому что в этом мире все взаимосвязано. От каждого человека идут невидимые нити, которые соединяют всех людей на этой планете.

И все последующие события нашей жизни зависят от того, как мы поведем себя в событиях предыдущих. Я в это почему-то всегда верю, а потому стараюсь принимать все, что происходит со мной, с улыбкой и хорошим настроением.

Потому что если мы совершим какой-нибудь плохой поступок и потом постараемся о нем забыть или скрыть его от окружающих, у нас никогда этого не получится. Потому что среди заброшенных воспоминаний в нашей памяти эти поступки будут лежать всегда.

Ведь в жизни все происходит по каким-то высоким причинам, которые нам не разгадать.

Например, ты ссоришься с кем-то, а это происходит только для того, чтобы ты быстрее поменял место жительства. Или ты идешь по какой-то неведомой дорожке и не понимаешь, зачем ты тут оказался, а тебя вдруг видит человек, который потом не сможет без тебя жить.

Или ты читаешь в газете какую-то заметку. А она однажды переворачивает всю твою жизнь.

Все утро следующего дня перед работой, весь мой обеденный перерыв и весь вечер после работы мы с Джессикой обсуждали моего нового знакомого.

— Ну а сердце у тебя замирало? — тревожно спрашивала Джессика.

— Конечно, замирало, — отвечала я, — он же был такой милый.

— А твоей руке было тепло в его руке? — спрашивала Джессика.

— Конечно, было тепло, — отвечала я, — а как же иначе? У него же была теплая рука.

— Так мы с тобой далеко не уедем, — вздыхала Джессика. — Давай, как обычно, пойдем методом исключения. Может, это был Луи?

— Все может быть, — отвечала я, — только очень загримированный.

— А может, это был A.M.?

— Тоже может быть, — отвечала я, — только очень разгримированный.

— Ты думай что говоришь, — обижалась Джессика, — это же надо быть такой невнимательной!

— Что ты, я была очень внимательная, я таращилась на него во все глаза, — уверяла ее я, — боюсь, он даже подумал, что я людей давно не видела.

Джессика вздыхала и свирепо смотрела на меня.

— Ну а разговаривали-то о чем? — спрашивала она.

— Он сказал, чтобы я была художником по костюмам.

— А ты?

— Сказала, что согласна.

— Вот так запросто?

— Нет, я сначала внутрь себя заглянула.

— А почему когда я и твоя мама советовали тебе заниматься дизайном одежды, ты не хотела этим заниматься?

— Но вы же не советовали мне заглянуть вглубь себя!

Джессика качала головой и в восторге потягивала свой коктейль.

— И это называется, ты тоже двигаешь своими руками свою судьбу!

— Конечно, я же сама в театр пошла.

— Но ты ничего не выяснила! И как можно быть такой невнимательной! Ты и замок заметила, только когда носом в него уткнулась!

Тут уж я никак не могла оправдаться и только грустно вздыхала.

Словом, Джессика была разочарована мною по полной программе. Вот если бы она была на моем месте. Она бы все выяснила, заметила, запомнила и грим бы со всех них давно сорвала!

Весь день я провела в прострации. Незаметно рисовала на стикерах различные модели платьев принцесс, в которых те хотели бы встретить своих принцев. В результате чего пропустила несколько ошибок в приходящих сообщениях.

А к обеду мне на работу по сложившейся в последнее время традиции позвонила мама, очень радостная и возбужденная.

— Мы такой необычный заказ получили! Мы никогда его не сделаем! Мы даже не представляем, как его делать! — стала рассказывать она.

— А чего радуешься-то? — спросила я.

— От безысходности!

— А что за заказ-то?

— Угадай с нескольких слов, — сказала мама и стала добросовестно перечислять: — Странные личности, темные очки, красивые подбородки и все галактики мира, вплетенные в два, один и еще совсем один про запас. Ты случайно не знаешь, дочь моя, что это такое?

Я тяжело вздохнула.

— Это мои костюмы.

— Я так и знала, — сказала мама.

— Ты только не обижайся, — сказала я, — я понимаю, что вам будет нелегко.

— Я так и знала, — сказала она, совсем не слушая меня, — что у тебя талант!

Я опешила.

— Так ты не обижаешься?

— Это же произведение искусства! — воскликнула мама. — Это же творчество чистой воды! А ты там ошибки какие-то сидишь исправляешь!