– Понятия не имею.

Александр допил какао.

– Резюмируем: ты, не имея нужной подготовки и опыта, во-первых, выбрала единственную траекторию, которая не привела к аварии. Во-вторых, совершила почти безупречный прыжок. В-третьих, все это совершила за очень короткое время…

– Ну времени был вагон! – возразила Алка.

– Угу… около полусекунды на принятие решения и секунды полторы – на все маневры.

Вид у Александра был такой хмурый, что Алла решила не спорить. Хотя она прекрасно помнила, что ситуация развивалась очень неторопливо. Какие полсекунды?

– Ну что ж…

«Сейчас откажется тренировать!» – испугалась Алка и изобразила лицом раскаяние и мольбу.

– …думаю, можно программу подготовки слегка форсировать. Завтра покажу, как прыгать без помарок.

Инструктор осмотрел расставленные на столе предметы и улыбнулся:

– Я прям Чапаев.

Алка удивленно подняла брови.

– Ну Чапаев, – пояснил Александр, – из кино, помнишь сцену с картошкой?

Алка развела руками.

– Потерянное поколение, – вздохнул инструктор.

* * *

– Да. Да, Саша. Да. Спасибо, что позвонил.

Яков Ильич задумчиво водил пальцем по огромному малахитовому пресс-папье, которое украшало его стол.

– Нет, я не представлял. Нет, я думаю, что с карьерой гонщицы ты горячишься. То есть она может, но… Да я знаю, какой у тебя опыт, не надо… Да, я понимаю. Слушай, я тебя умоляю, не говори ей пока, а то мы ее потеряем раньше времени…

Яков отбросил телефон и улыбнулся. Как кот улыбается, валяясь весной на теплом подоконнике. Он вытянул ноги и откинулся в большом кресле, закрыв глаза. Можно было подумать, что он задремал, но уголки его губ все время подпрыгивали.

– Можно?

– Да, Наташа, заходи, – сказал Яков, не открывая глаз.

Панта вошла и тихонько закрыла за собой дверь.

– Яков Ильич, я по делу.

– Отлично, Наташа, я рад. Слушаю тебя внимательно.

– Помните, вы говорили, что я свободна? И что я могу уйти в любой момент?

Яков открыл глаза.

– Что-то случилось?

– Нет, просто… Просто у меня есть предложение, очень интересная работа, я не хотела бы отказываться.

– Понимаю, – ласково сказал Яков, – ну что ж… Да ты сядь, Наташа.

Панта присела на подлокотник кресла.

– Уверена в своем решении?

– Абсолютно.

Панта выдержала взгляд Якова, не отведя глаз и даже не моргнув.

– Вижу, что уверена, – расстроенно сказал Яков, – жаль.

Он встал, открыл сейф и достал пухлый конверт.

– Это твое. Десять процентов, как обычно. Спасибо за фильм, это была блестящая работа. Не знаю, как мы без тебя…

Яков вздохнул и взъерошил волосы.

– Я пойду? – спросила Панта.

– Да, иди, конечно, – сказал Яков и, когда Наташа дошла до двери, добавил: – Только…

– Что? – Панта замерла, так и не дотронувшись до ручки двери.

– Просто напоминаю: наши договоренности о том, что ты не имеешь права общаться с нашими подопечными, остаются в силе.

Панта кивнула.

– И еще одно. – Яков замялся, ему было явно неудобно обращаться с просьбой. – У тебя нет случайно друзей-программистов? Такого же уровня, как ты? И при этом надежных?

Пантера криво улыбнулась:

– Все мои друзья работают у вас. И среди них программистов нет.

– Да, это я не подумал…

Яков в замешательстве тер подбородок.

– Просто… тут все так сразу навалилось! Хантер нашел еще двоих и даже забросил наживку… И Алла, – Яков Ильич оживился, – она оказалась просто находкой! Мне звонил Саша Боревский! Столько про нее рассказал…

Панта стояла с каменным лицом. Яков спохватился и замахал руками:

– Ой, прости, тебе это уже неинтересно! Впрочем, все равно за Аллу спасибо!

Пантера постаралась как можно равнодушнее пожать плечами:

– Я-то здесь при чем?

– Ну, не скромничай! Не знаю, о чем вы там болтали с Аллой во время своей тайной встречи…

Пантера вздрогнула.

– …но именно она подтолкнула твою подругу к активным действиям. Так что спасибо тебе! И удачи! А со своими проблемами… да разберемся как-нибудь. В городе полно программистов…

Панта перебила:

– Хорошо, я остаюсь.

– Ой, как здорово! – воскликнул Яков.

– Я остаюсь, – уточнила Панта, – только на две недели. За это время найдите, пожалуйста, мне замену.

– Ты просто спасительница! – Яков Ильич прижал руку к сердцу, но тут же опечалился: – А как же твоя новая работа? Работодатель подождет?

– Я договорюсь, – процедила Пантера и вышла.

* * *

Мама стояла у плиты и жарила котлеты. Алка пришла на кухню на запах сразу из коридора, не успела забежать домой между школой и автодромом и теперь дико хотела есть.

– Мам, что еще есть кроме котлет?

– Суп фасолевый. Ой…

Мама схватилась за спину и с трудом разогнулась.

– Ты чего? – испугалась Алка.

– Да что-то стреляет в спине. Больно.

– Таблетку съешь, – посоветовала Алка, наливая себе суп.

– Да съела уже. Две, – тихо сказала мама.

Алка села за стол, мама застонала.

– Слушай, – сказала Алка, – кидай ты эти котлеты, иди полежи.

– Фарш пропадет, – ответила мама, – и отец придет голодный.

Алка оглянулась и увидела, что мама почти белая, на глазах у нее слезы, одной рукой она держится за спину, а второй переворачивает злополучные котлеты.

Алка взбесилась:

– А к врачу сходить не пробовала?

– К нашим врачам пойдешь, еще хуже будет! – гордо ответила мама и начала медленно оседать у плиты.

Алка вскочила. Подхватить маму она не успела, но успела выдрать у нее из рук лопаточку, с которой капал жир, отодвинуть сковородку от края плиты, чтобы мама ее не задела при падении, и ногой отпихнуть табуретку, чтобы мама не ударилась об нее головой.

Вернулась в реальность, когда скорую уже вызвала, мама очнулась и попросила воды, плита была выключена. Алка даже умудрилась отправить сообщение отцу.

Потом мама рвалась дожаривать котлеты. Потом она убеждала приехавших врачей, что ей не нужно в больницу, она потерпит до завтра. И тут Алка разревелась.