Пожалуй, не было человека, который был большей противоположностью Аттиле. Когда позже мы проследуем за Максимином и Приском в лагерь Аттилы, то кое-что узнаем о непреклонном, но не безжалостном характере гуннского вождя. Портрет Аттилы, сохранившийся в сочинении готского историка Иордана (VI век), основан на описании Приска, который не раз видел Аттилу, и в пересказе английского историка XVIII века Гиббона. Неясен ни период возмужания Аттилы, ни первые годы после того, как он и Бледа стали преемниками Руа. Нам известны только обстоятельства и условия его первого соглашения с восточными римлянами, а последующие примерно пять лет теряются в потемках. Сенат все же решил, что посольство Плинта, несмотря на смерть Руа и вступление во власть новых правителей варваров, следует отправить. Плинты выразил желание, чтобы вместе с ним послом отправился Эпиген, пользовавшийся величайшей славой за свой ум и занимавший должность квестора (Эпиген был одним из составителей Кодекса Феодосия II – одного из сводов византийских законов). Плинта надеялся, что красноречие Эпигена позволит договориться с гуннами. Плинта и Эпиген прибыли в Марг, город в Верхней Мезии (близ Виминация[50]). В этих местах более полутора столетий тому назад неизвестный до этого воин по имени Диоклетиан стал знаменитым, разгромив императора Карина (на самом деле Карин разбил Диоклетиана, однако, преследуя бегущих воинов противника, он был убит своими же солдатами – они отомстили ему за то, что, не в силах сдержать свое сластолюбие, Карин отнимал у них жен. И победителем (и императором) стал Диоклетиан. – Ред.). Благодаря расположению в устье реки Марга (современная Морава), город стал важным торговым центром, и его епископ должен был вскоре сыграть унизительную роль в войнах гуннов и римлян. Бледа и Аттила встретили послов вне городских стен, сидя на конях, так как у варваров не было в обычае вести переговоры спешившись. Римские послы, заботясь о своем достоинстве, также явились к «скифам» верхом, чтобы не пришлось беседовать одним на конях, а другим пешими. Для них было тяжелым испытанием вести переговоры в таком положении. В конечном итоге соглашение было достигнуто. Договорились, что римляне не только на будущее время не будут принимать перебежчиков из скифской земли, но даже выдадут ранее сбежавших. Кроме того, римляне должны вернуть сбежавших от гуннов римских военнопленных или внести за них выкуп из расчета 8 солидов за каждого. Римляне обязуются, говорилось далее, не вступать в союз с народами, начинающими войну против гуннов. Были оговорены торговые права гуннов: ярмарки должны быть равноправны и безопасны для римлян и для гуннов. По соглашению с Руа римское правительство было обязано ежегодно выплачивать ему дань в размере 350 либр[51]золота.

Этот факт, возможно, объясняет мир на дунайской границе в первые несколько лет после того, как в 413 году Аспар отправился в Африку; возможно, что Руа, воспользовавшись отъездом Аспара, вынудил римлян заключить соглашение. Во всяком случае, дань, назначенная Аттилой, была намного больше. Плинта был вынужден согласиться на увеличение ежегодной дани в два раза. Впредь ежегодно через Дунай должны были передаваться 700 либр золота. Вот на таких условиях в 435 году римское правительство добилось того, что мы теперь называем Маргским миром.

С этого момента полная неизвестность. Чем занимался Аттила с 435 по 439 год? Приск, похоже, дает определенный намек. По заключении мира с римлянами, пишет историк, Аттила и Бледа «обратились к покорению народов, живших в Скифии», и вступили в войну с соросгами (в них историки видят осов (асов)-аланов. – Ред.). Тогда получается, что за эти годы Аттила решил задачу расширения границ до тех пределов, которых добивался.

Нигде не говорится, что это были за пределы, и невозможно предположить, в каком направлении двигался Аттила, поскольку соросги больше нигде не упоминаются. Западная граница гуннов не доходила до Рейна, поскольку, как мы уже знаем, между гуннами и рекой находились независимые восточные бургунды. Но бургунды были не исключением. Франки тоже были независимыми, и были, несомненно, многие другие. В самом начале правления Руа Октар управлял самыми западными территориями гуннов, и в конце жизни он, очевидно, пробивался к Рейну, но смерть не дала возможности закончить решение этой задачи. В северном направлении, согласно Приску, получившему информацию из надежного источника, Аттила управлял «островами в океане». Теперь историки считают, что острова, которыми управлял Аттила, были островами Балтийского моря, но, по мнению Моммзена, имелась в виду Британия. Возможно, и Приск считал, что его информатор подразумевал Британию, – по всей видимости, историк обладал настолько ограниченными знаниями географии Северо-Западной Европы, что, получив информацию об управлении Аттилой некими островами, предположил, что это Британские острова. Гиббон думает (и это очень похоже на истину), что гунны получали в качестве дани меха с этих северных островов.

Согласно Приску, Аттила управлял «всей Скифией». Как далеко на восток простирались его владения? Кислинг полагает, что аланы, занимавшие территорию от Дона до Аральского моря, безоговорочно признали господство Аттилы. Это утверждение кажется маловероятным. Аланам действительно не удавалось добиться независимости; они находились под властью гуннов и должны были хоть в малой степени выказывать преданность Аттиле. Но позже мы узнаем, что гуннское племя акациров, живших западнее Черного моря, вело независимый образ жизни под руководством своих вождей до 448 года, и нет причины считать, что они были исключением.

Итак, можно сделать вывод, что все германские и другие народы между Альпами и Балтикой и между Каспием (или несколько западнее) и границей, протянувшейся на неизвестном расстоянии восточнее Рейна, признавали Аттилу и Бледу в качестве своих правителей. Хотя, насколько нам известно, братья всегда действовали сообща и рассматривали свою империю как общую собственность, они поделили ее и правили по отдельности. Однако мы не знаем, как они поделили империю и кому досталась какая часть.

С 435 по 440 год у Восточного Рима, похоже, был ненадежный мир на северной границе. В отношении Западной Римской империи Аттила продолжал политику своего дяди. Войска, которые Руа направил Аэцию, продолжали служить галло-римским владельцам крупных поместий в Галлии, пока вестготы не разгромили их в 439 году у Тулузы. Но разбитая здесь армия Литория не получила пополнения, потому что в 440 году сложилось критическое положение на Дунае.

Когда Феодосий II ратифицировал соглашение, достигнутое Плинтой во время переговоров в 435 году, казалось, что он не будет спешить выполнять условия договора. Однако его правительство старательно делало вид, что выполняет все условия. Варварам были выданы искавшие убежища у римлян гунны; в их числе были дети королевского рода Мама и Атакам. В наказание за бегство гунны распяли беглецов во фракийской крепости Карс. Однако похоже, что в последующие годы Феодосий не отправлял через Дунай дань (700 либр золота), предусмотренную договором. Также можно с уверенностью сказать, что он считал беглых гуннов настолько ценными воинами, что не собирался отправлять их назад к их вождю. Видимо, Феодосий осознал опасность, которую влечет его политика, потому что в 439 году сделал серьезный шаг. Мы уже говорили о том, что после набега Ульдина на Фракию в 408 году префект Антемий занялся сооружением крепостных стен, так называемых «стен Феодосия», вокруг Константинополя. Но эти стены не могли полностью обезопасить столицу, поскольку в любое время с моря могли нагрянуть вандалы, которые вполне могли стать союзниками гуннов. Поэтому в 439 году Феодосий приказал префекту закончить работы по защите столицы и со стороны моря. Имперское правительство было вынуждено решать не только внешние, но и внутренние проблемы. В эти годы некий Валипс, вождь ругов, обосновавшихся в империи и уже причинявших неприятности римлянам, поднял восстание и обратился с призывом к другим недовольным народам в Европе присоединиться к нему. Ему удалось захватить город Новиодун (древнее название румынского города Исакча) в низовьях Дуная и заставить правительство пойти на его условия. Тем не менее силы Восточной Римской империи не были существенно подорваны: крепости находились в полной боевой готовности, а имперский флот активно патрулировал Дунай. У Аттилы, пока еще занятого завоеваниями на Севере, не было возможности ежегодно забирать 700 либр золота. Восточная Римская империя была еще сильна, и появление возможностей, существовавших у ее врагов в 395, 422 и 434 годах, казалось маловероятным. Действительно реальный шанс появился у ее противников в 440 году.