Если это попадет в газеты, мы окажемся в дерьме. Я позвоню судье… У этого Мелиса есть дом или он живет в пещере со своими нурагическими духами?

– Да, у меня есть его адрес, но я сомневаюсь, что он там сидит и поджидает нас.

– Мы все равно должны попытаться. Через десять минут выходим.

Глава 25

Капитана, Куарту-Сант-Элена

Ева, Мара и Морено наслаждались солнцем, потягивая кофе в беседке с видом на оливковую рощу и розарий, за которыми Грация ухаживала с маниакальным рвением. Женщина из Ольястры мыла посуду в доме: когда две другие предложили ей помощь, она чуть не выгнала их, как будто их предложение ее оскорбило.

Ева собиралась заговорить, но Раис ее опередила:

– Морено, мы прочитали материалы дела. Оба. Я вчера передала их Кроче.

Баррали посмотрел на миланку. Та кивнула.

Ева впервые услышала, что Раис говорила абсолютно серьезно. Она встала и закрыла окно, словно хотела, чтобы то, о чем они говорили, оставалось внутри.

– Что думаете? – спросил Морено.

– Будем честными, – сказала Раис. – Мы не имеем ни малейшего представления, куда нам двигаться. Никто из нас никогда не видел ничего подобного.

– Тем лучше. У вас взгляд не замылился, а я слишком много времени провел внутри этого дела, десятки лет. Признаюсь, я уже стал слишком пристрастным.

– Думаю, Раис имела в виду, что нам совершенно не хватает специальных навыков. Понятно, что оба преступления следуют четкому ритуальному замыслу, но культовая семантика от меня совершенно ускользает.

– Вот поэтому я и здесь. Я изучаю и расследую эти смерти сорок лет, девочки. Я разговаривал с экспертами, профессорами университетов, антропологами и археологами. Я собрал столько материала, что… Не думаю, что это выше ваших возможностей, – наоборот. Я предоставлю вам все данные, которые собрал, и облегчу задачу во всех отношениях.

Женщины обменялись озадаченными взглядами.

– Послушай, Морено, почему бы тебе не рассказать, как все началось? – спросила Мара.

Полицейский встал и положил руку на одну из балок деревянной перголы[68], увитой плющом.

– Хорошо, – сказал он через несколько секунд, повернувшись к инспекторам. – Но сначала мне нужно выпить чего-нибудь покрепче. Прошло сорок лет, но у меня от этой истории до сих пор мурашки по коже.

Глава 26

Капитана, Куарту-Сант-Элена

– Впервые я столкнулся с этим делом ровно через день после того, как нашли первую девушку, – третьего ноября семьдесят пятого года. Мне было двадцать три. Молодой паренек еще, в общем-то. Я работал в управлении Нуоро. В то время местных полицейских было немного: политика министерства заключалась в том, чтобы отсылать агентов подальше с родных земель, особенно с юга, а я был одним из немногих счастливчиков, оставшихся дома.

Морено сделал паузу, чтобы сделать небольшой глоток бренди, предлагая бутылку женщинам. Обе отказались.

– Дело было официально открыто карабинерами. Их позвали местные пастухи. Жертва была найдена у священного источника Су Темпиесу в сельской местности Оруне, в районе Нуоро, в центральной части Сардинии. Место поклонения, построенное в эпоху нурагов.

Миланка открыла материалы дела и кивнула, глядя на карту острова.

– Немного дальше кладбища Оруне шла дорога, которая в то время еще не была полностью заасфальтирована, и примерно через пять километров она приводила к священному храму. Он был посвящен культу воды и датируется бронзовым веком, ему более трех тысяч лет… Карабинеры были с континента, от первого до последнего. Я ничего не имею против этой категории полицейских, но, клянусь, они не блистали следовательской проницательностью.

Женщины улыбнулись.

– Конечно, их отправили в Оруне, в Барбаджу, в качестве наказания или чтобы избавиться от них. Однако с первых же допросов они поняли, что им нужен какой-нибудь абориген в качестве переводчика, и лучше, если он будет в форме, иначе есть риск, что местные жители над ними посмеются. Они позвонили в управление, и мой начальник, который, кстати, обращался со мной скорее как с пастухом, чем как с полицейским, отправил меня в рабство к sos carabineris.

– Невезуха, – прокомментировала Мара.

– Сначала я так не думал, поверьте мне. Это было мое первое убийство и первый женский труп, который я видел в своей жизни, и, судя по методам расследования, я думаю, что это было первое убийство и для моих хозяев, хотя они гордились тем, что являлись элитой. Я сразу понял, что это за люди, когда они назвали источник водопоем для лошадей.

Ева Кроче улыбнулась. Она читала, что Су Темпиесу был уникальным памятником в своем роде, единственным; более того, это был один из самых значительных и неповрежденных объектов наследия нурагической цивилизации. Священный источник граничил со стеной из сланца, с помощью которой нурагические архитекторы канализировали родниковую воду. На протяжении веков колодезный храм высотой около семи метров оставался скрытым из-за оползня. «Удивительно, как в те времена и в таком уединенном месте удалось создать такое», – подумала Ева, рассматривая фотографии археологических раскопок.

– Маршал Кантарутти умер около десяти лет назад. В то время он был только что назначен командиром, – продолжал Баррали. – С самого начала он отмахивался от всего этого, считая дело спором пастухов из-за женщины или из-за земельного надела. Девушку нашли в храме; ее тело было покрыто нестриженой овечьей шерстью, на спине были разрезы, изображающие пинтадеру, и маска, очень похожая на sa carazza ‘e boe карнавала Оттаны. Больше на ней ничего не было, ее руки были связаны проволокой за спиной. Она лежала ничком, как будто молилась. Сразу за храмом мы обнаружили следы пожара или каких-то пожаров. Земля почернела и все еще пахла пеплом.

– Что такое пинтадера? – спросила Ева.

– Археологи и антропологи считают, что это круглый терракотовый штамп, с помощью которого украшали еще сырой хлеб; короче говоря, своего рода клеймо. Им отпечатывался орнамент, преимущественно радиальный или спиральный. Пинтадеры тоже относятся к эпохе бронзы.

Баррали взял ручку и что-то нарисовал на салфетке, потом показал это женщинам.

– Вот, пожалуйста. Тот, что был на жертве, немного отличался от самых распространенных. Размер больше, форма радиальная. Спустя годы это навело меня на мысль, что оно представляло собой sa Arroda de Tempu, Колесо времени, что-то вроде нурагического лунного календаря, возможно, вдохновленного культом богини-матери. По мнению некоторых ученых, это своего рода магический лунный аналог кельтского календаря.

Ева, кивнув, спросила:

– Что об этом сказали карабинеры?

Баррали улыбнулся:

– Что убийца или убийцы, предположительно пастухи, заклеймили жертву. Такая же пинтадера, как и на спине девушки, была и в центре маски: там, где участники карнавала помещают солярную розетку, у жертвы был именно этот солярный или