Герцог приподнял бровь:

– Она не одна из... твоих...

Гидеон снова рассмеялся:

– Боже правый! Конечно, она не из «моих». Следовало бы лучше разбираться в этом, Эдуард. У меня весьма разнообразные подружки, но среди них нет юных невинных созданий, а мисс Мерридью, без сомнения, юна и невинна. Кроме того, ни одна уважающая себя особа даже в страшном сне не разыграла бы такую абсурдную сцену.

– Да, я заметил, что она не в твоем обычном стиле, – кивнул герцог. – А ты... ты заинтересовался ею, Гидеон.

Гидеон смутился, задумался, но ничего не ответил. Потом беспечно пожал плечами:

– Ты же знаешь, я не интересуюсь невинными крошками.

– Что ж, тогда я, пожалуй, продолжу знакомство с мисс Мерридью.

– Боже милостивый, зачем?

– Ты так быстро забыл цель моего визита в Лондон?

Гидеон нахмурился, закинул ногу на ногу и тщательно разгладил ткань панталон.

– Разумеется, нет. Ты покинул дорогие твоему сердцу горы и пустоши с абсурдной целью сунуть голову в петлю брака.

– Если я сделаю правильный выбор, петли не будет, – мягко улыбнулся Эдуард.

Гидеон фыркнул:

– Правильный выбор? Как ты узнаешь, что он правильный? Как вообще кто-нибудь – не важно, мужчина или женщина – может сделать верный выбор? Мы же с тобой понимаем, что супружество ни для женщины, ни для мужчины не является лучшим выбором?

– Да, но...

– Вступая в брак, никто не знает, что его ждет. Это одна из отвратительных шуток судьбы.

– Вероятно, ты прав, но это должно быть сделано. Я ношу древнюю фамилию, кузен. С этим, как и с титулом, приходится считаться. Мои собственные желания и страхи – ничто по сравнению с этим. Жениться – это мой долг. Как и твой, хотя я знаю, что ты решительно настроен против этого.

– Долг, – снова фыркнул Гидеон.

– Поскольку выбор жены дело не простое, – продолжал герцог, – я тщательно все продумал. И, следуя своему плану, могу свести риск к минимуму. Естественно, мне не нужна красивая жена – мы оба знаем почему. Мне подойдет скромная девушка, с.которой мы станем друзьями. Если с обеих сторон не будет сильных эмоций, риск окажется минимальным. Кроме того, красивые женщины меня нервируют.

– Да, я знаю, – нахмурился Гидеон. – Тогда почему ты говоришь о мисс Мерридью?

Герцог удивленно посмотрел на кузена.

– Во всяком случае, она не красавица.

– Что? – Гидеон выпрямился в кресле. – Согласен, она не банальная светская красотка, а...

– А совсем наоборот. Я нахожу ее весьма заурядной, и это успокаивает.

– Заурядной? – с неудовольствием повторил Гидеон. – Боже мой, да что с тобой происходит? Ты недавно сам сказал, что она необыкновенная.

– Да, конечно, – ласково пробормотал Эдуард. – Я имею в виду заурядную внешность. Весьма скромную.

– Скромную! У тебя что, с глазами не в порядке? Да в ней нет ни тени заурядности и скромности. Эти глаза, волосы, улыбка! Пруденс Мерридью от макушки до кончиков пальцев – настоящая драгоценность!

– Драгоценность, говоришь? – Герцог задумчиво посмотрел на кузена и улыбнулся. – Пусть будет так. Я неправильно выразился. Во всяком случае, она не заставляет меня нервничать.

– Тогда ты совсем глуп. – Гидеон потер голову. – Меня она чертовски волнует! Никогда не знаешь, что эта крошка сделает в следующую минуту. – Он откинулся на спинку кресла, воспоминания о недавнем событии вызвали у него слабую улыбку.

Эдуард переплел пальцы и задумчиво сказал:

– Кажется, она весьма интересуется герцогами. Не вижу причин возражать против ее интереса.

Гидеон, прищурившись, посмотрел на кузена.

– Я бы на твоем месте не обольщался. Не знаю, хочет она выйти замуж за герцога или не хочет, но тебе надо немедленно выбросить ее из головы, Эдуард.

– Да, но, если она интересуется герцогами, это счастливое совпадение. Я герцог и приехал в Лондон, чтобы познакомиться с подходящей девушкой. Если ты вспомнишь, это была твоя идея, Гидеон.

– Должно быть, тогда на меня нашло наваждение.

– Мисс Мерридью – единственная женщина, с которой я познакомился в Лондоне.

– Это легко исправить.

– И поскольку она разительно не похожа на девушек, с которыми мне доводилось встречаться прежде, завтра днем я нанесу визит ей и ее дяде.

– Очень скверная идея, – твердо сказал Гидеон.

– Почему?

Гидеон подыскивал причину, по которой его очень богатому кузену и весьма завидному жениху не следует наносить этот визит.

– Думаю, она помешанная, – наконец сказал он.

Герцог даже рот приоткрыл.

– Ты так думаешь?

Гидеон встал и прошелся по комнате.

– Конечно! Она ворвалась сюда без приглашения, на рассвете...

– В половине десятого.

– Вот именно! На рассвете! Наврала, что обручена с тобой! Потом она приняла меня за тебя, а когда появился ее дядюшка, принялась обвинять меня в вероломстве, схватила счета от моего портного и, размахивая ими перед моим носом, швырнула в камин. Наконец, чтобы выйти из положения, она разыграла обморок, а когда я попытался спасти ее от падения и привести в чувство, что она сделала? Ударила меня по уху этой отвратительной миниатюрной копией египетского саркофага, которая весит тонну, объявила, что помолвлена с кем-то еще, и бросилась вон из дома!

Оба молча вспоминали недавно разыгравшуюся сцену.

– Да, – согласился герцог, – она поразительная, невероятная девушка.

Кузены, переглянувшись, расхохотались. Герцог велел подать кофе.

Они молча наслаждались ароматным напитком, размышляя над событиями сегодняшнего утра. Гидеон не мог отделаться от мысли об украденных у мисс Пруденс Мерридью поцелуях. Или, скорее, о своей реакции на них.

На несколько секунд он почувствовал себя неопытным мальчишкой – простой поцелуй незнакомой девушки потряс его, как ничто прежде.

– Еще чашечку, Гидеон?

Гидеон с трудом возвратился к реальности.

– Нет, спасибо. – Он зевнул. – Пойду спать. Увидимся вечером. Мы пойдем... Куда же мы пойдем? – Он нахмурился. – Ах да, в «Олмак».

– Нет, в «Олмак» мы пойдем завтра вечером, – напомнил ему герцог. – У меня еще есть немного времени, прежде чем, собравшись с силами, я ступлю на эту зыбкую трясину и предстану перед очами мамаш, мечтающих пристроить дочерей.

– Прямо шекспировские страсти на рассвете, – пожал плечами Гидеон. – привычка. Если тебе интересно мое мнение, мой кузен, то не обращай на мамаш внимания.