— Не то слово, — сказала Эльза.

— Что ж, большой сбор так большой сбор, — рассмеялся Джез. — Ладно, я что-нибудь придумаю…

Эльза отключила мобильник и подумала, что водить знакомство с рок-музыкантами дело в принципе стоящее. Конечно, люди они резкие, непредсказуемые и семейные торжества обычно не посещают, зато отлично знают, как в экстренных случаях привлечь к себе и своим знакомым внимание прессы. Шагая к своей машине, Эльза обратила внимание на подозрительного вида компанию, которая направлялась к «РО» со стороны станции метро. Шли эти люди, слегка покачиваясь, словно все до одного были навеселе, и напропалую дымили сигаретами. В походке шедшей впереди женщины было что-то знакомое, и Эльза невольно замедлила шаг.

— Это вы, Клод? — неуверенно окликнула она женщину, а сама подумала, что если Одетта пригласила на торжественный обед своих домашних, то поступила не очень умно. Ее родственники были мастера устраивать скандалы в общественном месте, а при случае могли и подраться.

— Эльза? Неужто ты? — затараторила женщина. Язык у нее при этом слегка заплетался, что только подтвердило худшие подозрения Эльзы: мать Одетты начала отмечать праздник еще дома. — Монни, Крэйг, Па, это Эльза — школьная подружка нашей Одди.

Клод Филдинг всегда называла Эльзу школьной подружкой Одетты, хотя познакомились девушки только в университете.

— Где это чертово «КО»? «Кафе Одетты»? — обратилась Клод к Эльзе. — Так, кажется, называется ее заведение? Мне необходимо срочно присесть. Ноги болят — просто ужас!

Эльза машинально опустила глаза и посмотрела на ее ноги.

О чудо! Клод Филдинг, королева домашних тапочек, была обута в сверхмодные туфли на высоченных каблуках. «Наверняка Одетта покупала, — с неприязнью подумала Эльза. — Ведь Клод — известная халявщица, хотя деньжонки у нее водятся».

— Вон там, — сказала Эльза, махнув рукой в ту сторону, где находился «РО». Впрочем, направление она указала не слишком точно. «Пусть еще немного погуляют, — решила она. — Может, протрезвеют?»

Когда она выехала с заставленной автомобилями стоянки и понеслась в противоположную от Айлингтона сторону, на освободившееся место стал заезжать длинный и элегантный, но очень старый «Астон Мартин». Делая разворот, он чиркнул бампером по заднему крылу пытавшегося припарковаться перед ним «Вольво». Сидевшая за рулем «Вольво» блондинка ничего не заметила: грохотавшая в салоне музыка заглушала все посторонние звуки, в том числе металлический скрежет.

Сид Френсис слушала самый популярный хит группы «Маска» — «Рейс на тот свет» — и подпевала во весь голос.

Добрый старый Лондон. Такой знакомый, такой прекрасный и безобразный одновременно. Сколько же она здесь не была? Несколько лет — это как минимум. Эльза никогда ее к себе не звала, а большинство ее друзей жило в провинции. Поэтому, когда Одетта прислала ей приглашение на прием по случаю открытия «РО», Сид поняла, что просто обязана им воспользоваться.

Одетта полагала, что в желтое платье Джун ей не влезть.

— Глупости. Я куда толще тебя, — бормотала Джун, державшая платье наготове. — Если честно, мне понадобилось полчаса, чтобы его натянуть. Я для этого даже тальком напудрилась. Но тебе, думаю, тальк не понадобится.

Не без усилий, но Одетте удалось-таки ввинтиться в канареечно-желтый наряд подруги. Глянув потом на себя в зеркало, она в ту же секунду отпрянула от него и закрыла лицо ладонями.

— Ну почему, почему я такая нескладная? Ничего не могу ни сделать толком, ни организовать. Решила открыть самый модный ресторан в Лондоне. И что в результате? Стою тут, как дура, в этом желтом платье, в котором, признаться, выгляжу, как перечница с рекламы индийских специй.

— Чушь собачья! — с негодованием воскликнула Джун. — Платье просто отличное. И прием у тебя отлично пройдет — уж можешь мне поверить. На-ка хлебни. Так сказать, для подкрепления сил.

Джун сунула ей в руку стакан с разбавленной кока-колой водкой. Водки было много, поэтому напиток имел цвет жидкого кофе. Отхлебнув из стакана, Одетта немного успокоилась и снова окинула свой наряд критическим взором. Ничего вдохновляющего: это было самое короткое, тесное и обтягивающее платье, какое ей когда-либо доводилось носить. Это не говоря уже о том, что оно никак не гармонировало с ее черными туфлями с высокими и острыми каблуками-стилетами, которые она специально подбирала под свое элегантное платье, безнадежно испорченное ныне блевотиной Ферди. Надеть же золотые туфельки Джун не было никакой возможности: они были ей малы как минимум на три размера.

— По-моему, мне надо выпить еще, — сказала Одетта, снова прикрывая рукой глаза. — Для храбрости. Выгляжу я ужасно, к приему не готова, а мой ресторан — и того меньше.

— Правильно, выпей. И как следует, — кивнула Джун. Она еще не видела свою подругу в таком подавленном состоянии. Обычно Одетта была сплошь порыв, собранность и энергия. Она никогда не выказывала неуверенности в своих силах, тем более в присутствии других людей — как знакомых, так и не очень. Этим-то она и отличалась от всех прочих смертных, но, как только что выяснилось, пасть духом может и самый сильный человек.

Эльза припарковала свой «Сааб» на Дин-стрит впритирку с другим автомобилем.

У «Клиники» толпилось множество репортеров. Они старались встать так, чтобы было удобнее фотографировать подъезжавших к ресторану именитых гостей, щеголявших роскошными туалетами, мехами и драгоценностями. Здесь, в «Клинике», все было на высшем уровне. Что и говорить, Калум знал свое дело. Эльза только никак не могла взять в толк, почему он демонстрирует свои таланты организатора в «Клинике», а не на вечере в честь открытия «РО».

Прохаживаясь у входа и размышляя над тем, как проникнуть внутрь, Эльза заметила известного журналиста и критика Спайка Чемберса, писавшего о ресторанах и качестве подаваемой там пищи. Сила его пера была такова, что владельцы ресторанов в буквальном смысле становились в очередь, чтобы зазвать его к себе в гости. Рестораторы поили его шампанским и скармливали ему черную икру, в которых он не знал никакого толка, надеясь в один прекрасный день узреть на страницах светских изданий начертанное его многоопытной рукой похвальное слово своему заведению.

— Спайк! — Эльза ухватила критика за рукав кожаной куртки, не давая ему войти в стеклянные двери.

Спайк сразу узнал подружку своего собрата по журналистскому цеху Йена. Еще бы он ее не узнал, если сам не раз к ней подкатывал в надежде завязать близкое знакомство. Знакомство с Эльзой у него таки завязалось, но отношения сложились исключительно дружеские. В жизни Эльзы появился Йен, мигом отвадивший от нее всех воздыхателей.

Спайк был в восторге от ее завивавшихся мелким бесом кудрей и при встрече всегда норовил их погладить. Вот и сейчас он прикоснулся пятерней к ее волосам, которые под тяжестью его ладони упруго прогнулись. Эльза ничего против подобной фамильярности не имела. Хотя в статьях Спайка частенько встречались резкие и даже откровенно грубые выражения, сам он был человеком довольно мягким, и дружить с ним было одно удовольствие.