— Доброе утро, — поприветствовала она Тину.

— Доброе утро.

— Не видела вас тут раньше. Недавно переехали? — спросила пожилая дама, кивая в сторону коттеджей.

— Нет-нет. Я просто ищу одного человека. Она жила здесь много лет назад. В доме тридцать три.

— Я прожила тут всю свою жизнь. Много счастливых моментов пережила я в этих садах и до сих пор прихожу сюда каждый день. Мне нравится сидеть здесь и думать. Если прикрыть глаза и сосредоточиться, я слышу детский смех, слышу, как ребятишки играют. От этого спокойней на душе. У меня хорошая память на имена, но при этом я не могу вспомнить, что случилось вчера, представляете! — рассмеялась она собственной шутке, обнажая ряд пожелтевших зубов. — Так кого вы ищете?

— Крисси Скиннер, она жила…

Дама подняла руку.

— Я знаю, где она жила, — сказала она, вытирая глаза шерстяным рукавом. — Я хорошо знала их семью. Отец Крисси был местный врач, а ее мать — акушерка. Крисси помогала ей. Они вдвоем принимали моего ребенка.

Тина ушам своим не верила.

— Боже мой! Вы знаете, что стало с Крисси? У меня есть для нее кое-что.

— Почему бы нам не выпить чашечку чая? За углом есть одно кафе, мы сможем как следует поболтать.

— С удовольствием, — радостно согласилась Тина, протягивая руку. — Тина Крейг, приятно познакомиться.

Пожилая дама с трудом поднялась на ноги и пожала Тине руку:

— Мод Катлер.

Устроившись в кафе с чашкой крепкого чая, Мод Катлер начала свой рассказ:

— Мне восемьдесят лет, а кажется, будто это случилось вчера. Это было за день до того, как объявили войну. У меня начались схватки. Но Томми должен был появиться только через месяц, так что я, конечно, разволновалась. Мой муж Джейми побежал к доктору Скиннеру — он тоже страшно перепугался. Было раннее утро, и он боялся разбудить доктора — тот был известен крутым нравом. Дверь открыла Крисси, и, несмотря на смятение, Джейми заметил, что выглядела она ужасно. Она всегда была таким прелестным, славным созданием, а в то утро казалась уставшей и поникшей. В общем, поскольку ребенок должен был родиться раньше срока, мы поехали в больницу, и Крисси поехала вместе с матерью. Бедный Джейми, он так боялся потерять и меня, и ребенка. Мне было сорок шесть, а ему только тридцать, и он был уверен, что мы оба умрем.

Мод прервалась на секунду, чтобы глотнуть чая, и Тина последовала ее примеру.

— В общем, когда Томми родился, миссис Скиннер забрала его, чтобы оживить. Он был синим, не дышал. Джейми пошел за ней, а Крисси осталась со мной. Сестре пришлось принести ей судно — Крисси стало нехорошо, и ее стошнило. Я удивилась — она не раз видела, как рожают детей, потом я заподозрила кое-что и, конечно, оказалась права. Она сама была беременна. В 1939 году это было плохой новостью для любой незамужней девушки, но для девушки, чьим отцом был доктор Сэмюэл Скиннер, это была настоящая катастрофа. Она до ужаса боялась отца. А тот к тому же всей душой ненавидел ее молодого человека. Бедняжка Крисси, ее так трясло, что в итоге я присматривала за ней, а не она за мной. Она даже не сказала отцу ребенка.

— Вы знаете, что стало с Крисси и ее ребенком? — спросила Тина.

Мод посмотрела куда-то вдаль затуманенным взором, будто и правда глядела в прошлое.

— Очень грустная история. Бедная Мэйбл Скиннер умерла во время затемнения. Ее сбила машина — ехала без фар. Она ее просто не увидела. Понимаете, фары нельзя было включать.

— Это ужасно. А Крисси?

— Отец отослал ее. Думаю, он тронулся умом после смерти жены. Отослал Крисси в Ирландию вместе с теткой. Очень боялся потерять свою честь. Для человека его положения это был позор. Никто ее больше не видел.

— Вы знали ее молодого человека?

— Билли? Да нет, не слишком-то. Он был на пару лет ее старше, так что, скорее всего, ушел на войну. Зачем вам все это?

Тина показала Мод письмо. Пожилая дама взяла его дрожащими узловатыми руками и внимательно прочитала.

— Значит, она все-таки ему сказала. Похоже, принял он эту новость не очень хорошо. Как оно попало к вам?

— Я нашла его в кармане костюма. Его подбросили на порог моего благотворительного магазина. Письмо так и не было отправлено, и я подумала, что Крисси должна получить его.

— К сожалению, больше я ничем помочь не могу, — извинилась Мод.

— Ну что вы — вы мне очень помогли, да и потом, я и так уже отняла у вас слишком много времени.

— Мне было приятно поболтать с вами, Тина.

Тина осторожно задала следующий вопрос:

— А ваш сын? Малыш Томми?

— Своей жизнью он обязан Мэйбл Скиннер. Не будь она столь умелой акушеркой и не позаботься о нем после рождения, он бы не выжил. Каждый год в день ее смерти мы относим цветы ей на могилу. Она похоронена на кладбище Святого Винсента. Чудесная была женщина. Надеюсь, вы найдете ее дочь.

У Тины вдруг подступил комок к горлу.

— Спасибо, Мод. Я тоже надеюсь.

На следующее утро, сидя на работе, Тина составила список всего, что ей было известно о Крисси и Билли. Она знала, что Билли жил в доме 180 по Гилбент-роуд в Манчестере, но не знала его фамилии. Она знала, где жила Крисси и как звали ее родителей, а также то, что ее мать погибла во время затемнения. Если отправиться на могилу Мэйбл Скиннер, можно узнать дату ее рождения. Мод Катлер сказала, что Крисси выслали в Ирландию вместе с теткой — это, должно быть, сестра Мэйбл. Тина с головой погрузилась в свое расследование, и ее охватил настоящий азарт сыщика — во всяком случае, это отвлекало ее от насущных проблем.

— Доброе утро, Тина! Ты чего там строчишь?

Тина подскочила от неожиданности и резко повернулась, одновременно запихивая листок бумаги в сумку. Она и сама не знала почему, но не хотела никому рассказывать о письме Крисси.

— Ничего. Пишу список покупок. Как дела? Как прошли выходные?

Линда рухнула за стол напротив Тины и подвинула пишущую машинку под голову.

— Я совсем никакущая. Мы вчера пошли к Бобу и Кэролайн, и они решили открыть бочонок пива. Я домой вернулась только часа в два.

— Очень мудро для воскресного вечера! Осторожно, мистер Дженнингс идет.

Линда с трудом выпрямилась и подтащила к себе пишущую машинку.

— Доброе утро, Линда. Выглядишь ужасно, — заявил мистер Дженнингс, остановившись у ее стола.

— Спасибо, сэр.

Он швырнул кипу бумаг ей на стол.

— Это должно быть напечатано к десяти.

Линда покосилась на часы.

— К десяти? Э-э, мистер Джи, остался всего час.

— Значит, тебе лучше приступить к делу.