Все затертые фигуры речи — про томление тела, про кровь, которая то стынет, то закипает в жилах, — были вовсе не фигурами, а сущей реальностью. Только червь сомнения — совсем не червь, а удав. Зачем я взбрыкнула, умчалась от Сержа? Подумаешь, какая честная девушка! В постель к малознакомому человеку прыгнуть — запросто, а когда он хочет понять, что ты за фрукт, — гимназистку из себя строишь, в белом фартуке и с голой попой.

Я читала, что глубокие психические страдания могут вызывать вегетативные реакции, вроде рвоты или поноса, но мало в это верила. В самом деле, нелепо звучит: меня стошнило (или пронесло) от большой любви. Теперь поверю. Едва успела добежать до туалета, где мой пустой желудок принялся судорожно выворачиваться.

Доплелась обратно, рухнула на диван, попыталась разобраться в своих смятенных чувствах: пошто мне так неймется? Хочу вновь оказаться в объятиях Сержа? Безусловно.

Сладко. Мечтательно. Но не это главное.

Есть соединения приборов, которые входят один в другой прочно, без щелей, в космической технике, например. Приставили, резьбу закрутили, сверху шайбу повернули, щелк — все, намертво, герметично. Я не просто встретила свою половинку, я встретила человека «по резьбе» своего. С другими может быть тесная связь, но только с ним возможно сращивание — как у сиамских близнецов, защищенная изолированность — как на космическом корабле.

Недаром мы с Сержем стали говорить о сокровенном, едва вернулись на землю. И не от обиды я умчалась — от страха. Жутко стало, когда почувствовала: впервые в жизни так плотно вкручиваюсь в человека, что посторонней молекулы в зазоре не остается. А капризы и обиды — чепуха, дезертирские уловки растревоженного сознания, пошлые ужимки показной невинности.

В Серже без следа растворились и мое плебейское достоинство, и женская гордость. Я визжать готова от восторга, что он умнее и выдержаннее меня, спокойнее и мудрее, старше по возрасту и богаче по содержанию. Если продолжить космические сравнения, то он — чудо орбитальной техники, открывшее шлюз для стыковки с примитивным челноком. Ох и худо мне на земле! Тянет ввысь.

Говорят, страсть безрассудна, а я ветвисто рассуждаю. Нет, это о другом: в том смысле, что любовь-то зла, полюбишь и…

Сидит Серж в данную минуту и сокрушается, что поторопился с холодильником, — надо было раньше девушку соблазнить, малыми затратами бы отделался.

* * *

От звука телефонного звонка я вздрогнула, как от резкого крика в ухо. «Он! Он! Он!» — застучало в голове. Звонила Ирина.

— Я еще похудела! — радостно известила она.

— Молодец. Ир, плохо себя чувствую, не могу говорить.

— Что с тобой?

— Отравилась.

— Несчастная, чем?

— Любовью.

— Чем-чем?

— Консервами.

— Я говорила, что пристрастие к морским гадам тебя до добра не доведет?

— Необязательно к морским.

— Что ты бормочешь? Рвота была?

— Была.

— А понос?

— Осталось дождаться.

— Тебе нужны куриные пупочки! Это, знаешь…

— Знаю. Все, Ирка, пока.

Ирина суеверно боялась лекарств. Пилюлям и микстурам предпочитала народные средства. Однажды чуть не отправилась на тот свет, игнорируя антибиотики и лошадиными дозами поглощая прополис во время тяжелого бронхотрахеита. К счастью, у нее с тех пор образовалась аллергия на продукты пчеловодства, но она упорно продолжала заготавливать гранатовые корочки и перегородки грецких орехов, куриные пупочки и различные травки. Я не могла внушить подруге: чем длиннее список побочных эффектов лекарства, тем более солидную проверку оно прошло. Как только Ирина видела перечень побочных действий и противопоказаний в аннотации на препарат, тут же обзывала его отравляющим веществом. И при этом она могла купить с рук у подозрительных велеречивых личностей какой-нибудь корень придунайский молотый, «избавляющий организм от шлаков за один прием».

— Что такое шлаки? Где они находятся? Объясни мне, медику! — горячилась я, ревизуя ее аптечку и выбрасывая шарлатанские снадобья. — Человеческий организм не топка паровозная! Все нормальные люди свои шлаки в унитаз спускают. Кроме тебя! У тебя ими башка забита.

Мысли о подруге ненадолго отвлекли меня от собственных проблем. А мелькнувшая идея — попросить у Иркиных снабженцев приворотное зелье для Сержа — говорила о крайней степени расстройства моего психического состояния.

Повод увидеться с Сержем имелся — вернуть ему спортивный костюм и забрать свою одежку. Но не сегодня, не сейчас, ведь костюм следует постирать, некрасиво возвращать чужую вещь без чистки. А мне подавай Сержа сию минуту. Нужно хотя бы начать действовать. Вместо того чтобы отправиться в ванную и постирать костюм, я уткнулась в него лицом, пытаясь уловить запах Сержа.

Два коротких звонка в дверь. Я всеми силами не разрешала себе думать, что это он.

Но это был именно он.

— Добрый вечер, Кэти, — сказал Серж, не переступая порога.

Не переступал, потому что я не шагнула назад, застыла в дверях. Несколько минут назад проклинала моральные запреты, которые не дают права плюхнуться на землю и ползком добраться до этого человека. Казалось бы, увидав его, должна была завизжать от восторга, броситься ему на грудь или хлопнуться в обморок. Ничего подобного. Я даже не улыбнулась. Вместе с остановившимся сердцем пропали и эмоции.

Серж тоже, между прочим, не спешил с объятиями и лобызаниями. Он смотрел на меня спокойно, и только складка между бровями выдавала напряжение.

— Где Рэй? — спросила я, так и не трогаясь с места.

— Дома. Я заехал к тебе прямо после работы.

Верно: под распахнутыми полами пальто виден костюм, белая рубашка и галстук.

— Может быть, ты прогуляешь его, а потом зайдете ко мне поужинать? — Я проговорила так быстро, что сама не поняла смысла сказанного.

Но Серж понял.

— С удовольствием. Нужно что-нибудь приобрести?

— Купить? Нет, — покачала я отрицательно головой.

— Тогда до встречи, — сказал он, направляясь к лифту. — Мы не задержим твоего поджидания.

Когда он волновался, отношения с русским языком у него особенно не складывались.

Я вернулась в комнату и плюхнулась на диван — ноги не держали. Замечательная все-таки у меня квартирка: покрывало с затейливым узором и аппликациями, уютный большой торшер, столик, покрытый дорогой шалью, красивые складки гардин — чудно!

Уютное гнездышко, свитое стараниями девушки с хорошим вкусом.

Приготовлю на ужин жареную картошку и филе индейки — по рецепту для микроволновой печи. В качестве закуски — морской коктейль из баночки, приправлю его майонезом.