и дома поесть, если меня, конечно, снова не запрут в квартире.

Соседка не простит мне такого безалаберного отношения, я без вариантов должна буду забрать Стасю от нее утром. Да и новым походом в детский центр племянница грезит.

— Ешь, Ася. Силы сегодняшней ночью тебе понадобятся.

Закончив с поздним ужином, мы, наконец, добираемся до дома Егора. Все тот же семнадцатый этаж, диван в гостиной, на котором он меня уже трогал. Входящий звонок на чужом телефоне немного оттягивает время моей казни. Егор куда-то уходит, а я пытаюсь понять, включены ли камеры, отыскивая их глазами.

Не хотелось бы в случае чего стать звездой порно-сайта.

Никак не могу угадать, что происходит в голове у Егора. Сейчас он ясно дал понять, что хочет меня, но почему тогда не тронул в прошлый раз за городом? Имел право, если уж так подумать. После моей выходки я бы его, наверное, и не осудила.

Помог со Стасей, пристроил ее к своим знакомым, разобрался с коллекторами, ничего не попросив взамен.

В нем что, уживается несколько личностей? В тех ситуациях доминировала одна, а сегодня верх взяла другая? Это, по-моему, единственное объяснение всего происходящего.

Егор подкрадывается ко мне со спины, когда мой взгляд цепляется за одну странную картину. Никак не могу понять, что скрывают грубые броские мазки, погружаюсь в размышления, в то время как тяжелые мужские ладони уже оказываются на моих бедрах.

А дальше следует обезоруживающий поцелуй в шею, из-за которого ноги слабеют, и я машинально подаюсь назад, вжимаясь в твердую пышущую жаром грудь.

— Все рассмотрела? — рычащий шепот тонет в распущенных волосах.

— Нет…

— У тебя будет время потом, Офелия. Взрослые дяденьки маленьких девочек не обижают, если те ведут себя хорошо.

А если плохо?..

Вопрос тонет в оглушающих эмоциях, стоит Егору начать расстегивать пуговицы на рубашке. Моей.

Стянув ткань с одного плеча, он прижимается губами к нему, ласкает языком покрытую мурашками кожу. Ловлю дрожащими пальцами опасно расходящиеся в стороны полы рубашки и не даю стянуть ее с моего тела.

— Смелее, малышка. Я тебя еще даже нигде особо не трогаю, только раздеваю, — усиливает свою настойчивость, все-таки сдергивая и отбрасывая в сторону лишний предмет гардероба. — Повернись, трусишка. Лицом ко мне.

Хочется прикрыться, но Егор взглядом дает понять, что лучше бы мне этого не делать. Истинно мужским жестом поддевает свой тонкий черный джемпер, и уже через секунду он летит куда-то к моей рубашке.

Пытаюсь держать глаза на уровне его лица, но что-то выходит из-под контроля. Разглядываю его тело, краснею, но продолжаю впитывать в себя очертания упругих мышц. Между нами около пятнадцати лет разницы, и как-то я раньше думала, что все мужчины в его возрасте уже не могут похвастаться таким телом, но…

Тут кубики, мамочки мои.

И косые мышцы живота, по которым хочется провести подушечками пальцев.

— Нравлюсь? — самодовольно усмехается, подхватывая меня под попу. — Потом пооблизываешься, сейчас у меня на тебя другие планы.

Внутри все втягивает в тугую пружину, когда Егор заставляет вжаться промежностью в низ его живота. Держусь за крепкую шею, обвив ногами его бедра, и не могу понять, чего в моем теле сейчас больше.

Страха или…предвкушения?

Меня опускают на кровать, рукой Егор тянется к пуговице на шортах. Выщелкивает ее из петли, тянет бегунок молнии вниз.

— Попку приподними, — командует, лишая меня последней существенной преграды.

Теперь только колготки в крупную сетку и белье.

— Красивая девочка, — удерживая вес собственного тела на руках, Егор плотоядным взглядом оглаживает каждый сантиметр меня. — Раздвинь пошире ножки.

Всхлипываю, когда широкая ладонь накрывает промежность. Пальцы давят на самый центр, гладят пока еще поверх тонкой ткани трусиков.

— Готова стать женщиной, солнышко?

Глава 13

Егор

Она в моих руках — практически голая и абсолютно послушная. Не препятствует, когда я стягиваю эту блядскую сетку, которая слишком чужеродно смотрится на светлое коже Аси, комкает простыню, не зная, куда деть руки.

— Расслабься, трусливый заяц, сама себе в голове рисуешь сейчас кровавые сцены, — цепляю зубами маленькую мочку, отвлекая Офелию от собственных пальцев, которыми поддеваю крючки на ее спине.

Тонкие лямки сползают с хрупких плеч, лифчик летит нахрен подальше, и я с удовольствием впиваюсь взглядом в два округлых холмика с торчащими розовыми сосками.

Пробую языком один из них, пойманная в ловушку мышка пытается увернуться от моего рта, поэтому приходится поймать ее руку и прижать к постели. Так хоть ерзать меньше будет. У меня тоже выдержка не железная, на секунду.

— Ты же не планировала свою девственность до старости хранить? Это все равно когда-нибудь случилось бы. Я знаю, как доставить женщине удовольствие. Даже такой пугливой. Прорвемся, малыш, больно будет недолго.

Веду по ее спине пальцами, прямо вдоль выделяющейся полоски позвоночника. Трусы, конечно, с Аси сдернуть, но пусть пока в них остается. А то в обморок от страха свалится и придется мне притворяться некрофилом, потому что остановиться, блять, будет максимально трудно.

Сегодня нельзя отпускать контроль, чтобы сделать все правильно. Если я не хочу ловить потом Офелию на другом конце страны, собственные желания надо засунуть в непроницаемый черный ящик. На будущее. Самое ближайшее.

У Аси гладкая нежная кожа, по которой я вожу ладонями. Обхватываю попку рукой, вжимаю ее в себя, заставив пошире развести ножки. Накрываю упругую грудь, играю с затвердевшими сосками, потому что вижу, как от прикосновений к груди дыхание Офелии учащается.

Веду языком по проступающей голубой вене на открытой тонкой шейке, поддеваю резинку трусиков и большим пальцем поглаживаю выступающую тазовую косточку.

— Сначала ты кончишь, трусиха моя. Что предпочитаешь — пальцы или язык?

Молчит, упертая. Только глаза больше становятся от перспектив выбора.

— Пальцы? — сдвигаю тонкую ткань белья с промежности, раскрываю нежные складки и обвожу по кругу горошину клитора. — Или язык? — кончиком щелкаю по соску, потому что я не настолько гибкий, чтобы из такого положения дотянуться куда-то ниже. — Буду мучить, пока не ответишь.

Спускаюсь к тугому входу, растираю вокруг небольшое количество уже выступившей смазки. Если так и дальше пойдет, придется расчехлять свою коллекцию лубрикантов раньше, чем я выпущу член из штанов. Рвать Асю насухую никто не собирается.

Зубами оттягиваю сжавшийся персиковый комочек на себя. Офелия выгибается следом, впиваясь пальцами в мои плечи.

Интересно, насколько громко она будет визжать, когда я предложу попробовать зажимы? С этими