отца, поверхностным пустышкой гораздо проще и безопаснее, чем наоборот. Когда все обращают внимание на внешнее, то заглядывают в душу редко. И Дьюка это устраивало. Позже в жизни парня случилась любовь, и он попытался взбрыкнуть, но получил угрозу убить его любимую из-за того, что она ведьма. Он знал, что отец не оставит его, единственного сына, в покое, даже если он решит обосноваться в глуши, а потому вернулся к прежнему стилю поведению. Он так вжился в роль, что сам почти поверил, что и есть пустышка. Потому и шел на поводу у герцога, выполняя его указания. У этого парня вообще все оказалось непросто. Выверты человеческой психики иногда сильно удивляют. Но с тех пор, как он стал герцогом вместо отца, он стал гораздо серьезнее. А еще Роберт слышал, что парень возобновил общение с той самой девушкой из аристократической семьи, которая к своим двадцати пяти годам все еще не вышла замуж, и, похоже, совсем скоро будет объявлено об очередной свадьбе.

Роберт вздохнул, отгораживаясь от своих размышлений, и поцеловал плечико Минервы. Он бы и сам не отказался жениться. Хоть сейчас. Но пока нельзя. Он постарается переменить убеждения людей, но изменения в головах, к сожалению, происходят небыстро.

Минерва почему-то грустно улыбнулась и провела пальчиками по его лицу. Он прикрыл глаза и поцеловал ее ладошку.

— Роберт… — И было что-то такое в ее голосе, что у него невольно ёкнуло сердце. — Я уезжаю.

— Куда? Надолго?

— Навсегда.

— В смысле?..

— Моя миссия здесь, в столице, пока окончена. Я вернусь преподавать в Академию ведьмовства и ведьмачества.

— А как же… мы?

— Роберт, ты — король, а я — презренная ведьма. Наш союз обречен на провал. Ты потеряешь королевство, а я не могу этого допустить. Мне очень больно это говорить, но ты обязан жениться на подходящей девушке и дать стране наследника.

Таких слов он не ожидал. Они словно полоснули по сердцу наотмашь.

— Минерва…

— Так будет лучше. — Она отвернулась, пряча глаза, встала и начала одеваться.

— Не лучше! — Роберт зарычал, подскочил к ней и встряхнул за плечи, а потом крепко-крепко прижал к себе. — Минни, давай не будем рубить с плеча. Нужно подождать всего пару лет и…

— Не выйдет, — она потерлась щекой об его грудь, глубоко вдохнула, а потом посмотрела ему в глаза. — Пары лет не хватит. Тут и десятка будет мало. Тебе ли не знать?

Он знал, но слишком сильно любил эту женщину.

— Я не смогу жениться на другой. Мне нужна только ты, — тихо произнес он, тоже пристально глядя ей в глаза.

— Сможешь, — прошептала ведьма и сморгнула набежавшую слезу. — Скоро тебе предоставят кандидатку. Соглашайся.

Роберт нахмурился. Снова ее ведьминские штучки? Гадание? И ведь он видел по глазам Минервы, что ее уже не переубедишь. Она приняла решение. Собственное бессилие раздирало изнутри. Он — король! Правитель целого королевства! Но не в силах удержать рядом любимую женщину! И что бы он сейчас ей ни сказал, ничего не сможет изменить ее решения. И хуже всего, что она права. Но отпускать ее он все равно не собирался.

— Роберт, я не могу быть вечной любовницей, — внезапно очень тихо произнесла она, пряча глаза. — Я хочу нормальную семью…

Эти слова заставили его разжать пальцы на ее предплечьях и опустить руки. Минерва отступила на шаг, подняла с пола плащ, закуталась в него и накинула на голову глубокий капюшон. После чего, как положено при дворе и как никогда не было принято между ними, попятилась к двери, будто не смея повернуться к монарху спиной, сделала глубокий поклон и покинула спальню.

В груди короля все оборвалось.

А уже на следующий день советники представили очередную кандидатку на роль королевы, и он, почти не глядя на миниатюрный портрет девушки, согласился начать переговоры об их будущем браке. Если его королевой не будет Минерва, то какая разница кто примерит корону вместо нее?

И он обязательно будет уважать свою жену и, возможно, даже когда-нибудь полюбит. Но сейчас ему было все равно, а королевский венец как никогда сильно давил на голову.

И все же он не был уверен, что когда-нибудь сможет забыть и отпустить Минерву[1].

[1] О том, как сложатся их отношения далее, можно будет косвенно узнать из историй других молодых ведьмочек цикла «Все ведьмы — стервы», события в которых будут происходит примерно через тридцать лет после описываемых.

Глава 27

Увидев, как брат отреагировал на мой вопрос о Минерве, я поняла, что развивать эту тему не стоит. Похоже, что-то у них не сложилось. А жаль. Они друг другу очень подходят. Но я как никто другой знала, что для членов королевской семьи жениться или выйти замуж по любви — большая роскошь. Я до сих пор не могу поверить, что это удалось мне!

Поерзала, устраиваясь чуть удобнее. Сегодня поясница ныла особенно сильно, и сидеть на мягком стуле было неудобно. Подняла глаза на Марка, который поглядывал на меня с откровенным обожанием, и на душе потеплело.

Внезапно я ощутила, что подо мной стало мокро, а по ногам потекла влага. Что за?..

Я застыла с чашкой в руках и растерянно посмотрела на мужа и брата.

— Что случилось? — всполошился Марк. — Тебе плохо?

— Не знаю… — все еще растерянно проговорила я. — Кажется, у меня отошли воды.

— Что отошло? — переспросил брат, отрываясь от своих мыслей.

Марк подскочил на месте, роняя стул, на котором сидел, подхватил меня на руки, прижал к себе с диким взглядом, в котором явно читалось желание бежать, спасать, что-то делать, а еще лучше обратиться в дракона и махать крыльями. Зачем? А просто чтобы махать.

— Лили рожает! — наконец выдал он.

И тогда со стула вскочил Роберт. У него на лице были написаны те же эмоции.

Встретившись взглядами, мужчины застыли на месте. Мне даже показалось, что они общаются телепатически и обговаривают маршрут забега за горизонт.

Пришлось брать дело в свои руки.

— Марк, поставь меня на ноги. Прямо сейчас я не рожу. — Муж посмотрел на меня так, будто заподозрил, что я говорю неправду. — Точно тебе говорю. Лучше помоги дойти до наших покоев. — И посмотрела на брата. — Роберт, вызывай лекаря.

Получив конкретные указания, куда бежать и махать крыльями, мужчины пришли в себя. Но Марк и не подумал поставить меня на ноги, а так и понес в наши гостевые покои.

А потом были несколько не самых приятных часов моей жизни, но они тут же забылись, стоило мне взять на