Когда мы с матерью зашли в комнату, предназначенную для меня и расположенную рядом с комнатой родителей, она шепнула мне:

— Если кто-нибудь и может спасти этого цыгана, так только твой отец!

— Ты думаешь, он сделает это? — спросила я.

— Он знает о твоих чувствах. Дорогое мое дитя, ради тебя он сделает все, что сможет!

У меня поднялось настроение. Впервые с тех пор, как открылась дверь в Грассленд и на пороге появился цыган Джейк, а я поняла, что мой отец и этот человек — Форби — следовали за мной, я вздохнула с облегчением.

Все следующее утро отец был очень занят. Он выяснил, что суд начнется не ранее чем через неделю.

— Таким образом, в нашем распоряжении есть немного времени, — удовлетворенно сказал он.

Отец встретился с некоторыми влиятельными людьми, и, когда мы сели обедать, он сообщил, что убитый, по словам его приятелей, считался человеком с блестящей репутацией.

— Наша задача — доказать обратное! — заметил он.

— И это спасет цыгана Джейка? — Спросила я.

— Нет, но это будет шагом в верном направлении. Приятели убитого попытаются представить эту девушку как лицо, ведущее аморальный образ жизни.

— А как они это докажут?

— Очень просто: они выступят перед судом и поклянутся в этом. А я скажу тебе, что я собираюсь сделать. Цыгане разбили лагерь поблизости от города и ждут суда. Я встречусь с ними завтра и постараюсь убедить их в следующем: если удастся, доказать, что эта девушка — девственница, то у нас окажется в руках хороший козырь.

— А почему не прямо сейчас?

— Ты слишком нетерпелива, дорогая моя дочь! Для начала мне нужно навести кое-какие справки. И разве ты забыла о том, что сегодня мы приглашены на обед?

— Эти милые Баррингтоны! — воскликнула мать. — Будет очень интересно познакомиться с ними поближе.

— Мы приехали сюда, чтобы спасать цыгана Джейка! — напомнила я.

— Мы делаем для этого все возможное! — заметил отец. — Кстати, эти Баррингтоны — местные жители. Очевидно, они дворяне и наверняка знакомы с местным сквайром и, может быть, его племянником. Здесь нельзя упускать ни одной возможности, и мы их используем. Кое-какие сведения нам не помешают.

Итак, ближе к вечеру мы отправились к Баррингтонам, где нам был оказан исключительно теплый прием. Мистер и миссис Баррингтон вместе с сыном Эдвардом встречали нас у дверей дома, а потом проводили в изящную гостиную на втором этаже. Из ее окон открывался вид на прекрасно ухоженные лужайки и цветники.

Было подано вино, и вновь нас осыпали благодарностями.

— Вы должны познакомиться с остальными членами семьи, — заявила миссис Баррингтон. — Всем им хочется выразить вам свою признательность!

Отец возвел руки вверх:

— Мы уже и так получили столько благодарностей за столь незначительную услугу!

— Мы никогда не забудем об этом! — торжественно провозгласил мистер Баррингтон. — , вот и моя дочь Айрин! Айрин, прошу тебя, познакомься с этими добрыми людьми, которые вчера доставили твоего отца домой.

Айрин была девушкой лет двадцати со свежим личиком. Она искренне пожала нам руки и тоже поблагодарила.

— А это Клер! Клер, прошу тебя, познакомься с мистером, миссис и мисс Френшоу. Мисс. Клер Карсон находится под нашей опекой. Мы с ней в родственных отношениях, но столь дальних, что точно и не помним в каких. Почти всю свою жизнь Клер провела с нами.

— С тех пор как мне исполнилось семь лет, — уточнила Клер. — Благодарю вас за все, что вы сделали!

— Я думаю, уже пора обедать, — сказал мистер Баррингтон.

Столовая выглядела столь же элегантно, как и гостиная. Быстро темнело, поэтому зажгли свечи.

— Это оказалось для нас сюрпризом! — промолвила мать. — в Ноттингеме мы ни от кого не ожидали приглашения в гости.

— Надолго вы сюда? — спросил Эдвард.

— Полагаю, что примерно на неделю. В данный момент мы пока не можем сказать точней.

— Видимо, это будет зависеть от того, на сколько вас задержат дела?

— Да, разумеется.

— С этими делами никогда нельзя ни в чем быть уверенным заранее, — сказала миссис Баррингтон. — Мы убедились на собственном опыте, правда, Эдвард?

— Безусловно, — согласился Эдвард.

— Вы занимаетесь изготовлением кружев? — спросила мать. — быть, это очень увлекательно?

— Наш род занимается этим в течение жизни многих поколений, — пояснил мистер Баррингтон. — Сыновья наследуют дело отцов, так что сохраняется преемственность. После меня делом будет руководить Эдвард; Собственно, он уже сейчас всем руководит, не так ли, Эдвард? Я уже почти отошел от дел.

— Мой муж хотел бы уехать куда-нибудь из Ноттингема, — сообщила миссис Баррингтон. — Он мечтает поселиться в каком-нибудь уютном месте, не слишком далеко отсюда, чтобы время от времени наведываться на фабрику. В последнее время он не может похвастаться здоровьем. А уж то, что случилось с ним вчера, никак не могло пойти ему во благо!

— Такое могло бы случиться где угодно, — заметила я.

— Ну, конечно. Хотя в последнее время муж довольно плохо себя чувствует…

— Со мной все в порядке! — сказал мистер Баррингтон.

— Вовсе нет, Эдвард может подтвердить: мы с ним как раз это обсуждали. Если я не ошибаюсь, вы из Кента?

— О да, — ответила мать. — Наша семья владеет Эверсли в течение жизни многих поколений. Он построен в елизаветинские времена и, хотя не слишком роскошен, мы все равно любим его. Это наше семейное гнездо. Замок расположен неподалеку от моря.

— Видимо, это идеальное расположение, — сказал мистер Баррингтон.

— А нет ли у вас поблизости домов, выставленных на продажу? — спросила его жена.

— Такого я не слышала.

— Дайте нам знать, если услышите.

— Обязательно, — пообещала мать.

— Кент довольно далеко от Ноттингема, — впервые вставила свое слово в разговор Клер.

У нее было бледное лицо, каштановые волосы и карие глаза. Мне она показалась довольно невзрачной.

— Не слишком далеко, — возразила миссис Баррингтон. — Нам и нужно уехать отсюда на достаточно приличное расстояние, иначе мистер Баррингтон ежедневно будет ездить на свою фабрику! Единственный способ предотвратить это — сделать так, чтобы поездка занимала достаточно много времени. В любом случае нигде поблизости домов на продажу нет. Я думаю, нам придется поискать где-нибудь в Суссексе или в Суррее. Мне очень нравятся эти места.

— Да, эти графства славятся своей красотой, — подтвердил отец, и дальнейший разговор вертелся вокруг этой темы, пока Эдвард не заявил: