скрипом веселья. — Только полетит она не на Землю. В другую сторону и как можно дальше от Орфорта. Ты погибнешь в черноте, откуда пришел, связь разорвется, и мой сын станет свободен для нового выбора.

Обрушился мощный удар, и он оказался на ложементе. Сразу вдавило, закрутило безжалостными ремнями.

— Пожалуйста, не надо!

Ложемент въехал в боковой отсек и стал обрастать защитной массой.

Чагу поглотил ужас. Он видел Ирта, который ищет его белесыми, пылающими холодом глазами. Где-то очень далеко наверху. На покрытых мхом скалах. Чувствовал вину за прошлые предательства и нынешнее. Над головой захлопнулся купол спасательной капсулы. Все происходило быстро, слишком быстро, как будто Ру отдавал мыслеприказы или сам превращался в капсулу вокруг ненавистного ему человека.

— Я хочу остаться, — выкрикнул он в темноту.

— Слишком поздно, чтобы остаться, землянин, — услышал он режущий скрипом голос.

Капсула резко рванула вверх, выдавливая воздух из легких. Чага подумал про Скалы и туннели, которые не должны выпустить, но ледяная чернота захлестнула сознание.

Позже, вечность спустя, Тим снова почувствовал холод. Сначала он думал, что умер, хотел этого. Но потом у сердца появилась горячая точка, она разрасталась, толкала вверх. На свет. Жаркому желанию жить невозможно сопротивляться.

И Тим вынырнул.

Глава 7

Необратимые решения

«Тим… Тим… Тим…»

Код три, пять, семь, кросс-переход четыреста, сектор сорок…

«Тим!»

Граув подался навстречу голосу и открыл глаза. Впереди просматривался нос авиетки, за которым стелилась яркая, изгоняющая отчаяние синева. На расстоянии вытянутой руки торчал экран управления. Идиот, остановился на полдороге, чтобы еще раз все обдумать, и уснул.

— Тим!

Голос Сэма транслировался внутренним корпусом машины, расслаивался на бесконечно повторяющиеся звуки. Так происходило при экстренной связи, особенно если существовала опасность, что армейская авиетка сильно повреждена. Кэмпбелл пошел на крайние меры. Тим поморщился от звуковой какофонии и переключил все безобразие на голографическую трансляцию.

Друг маячил в пушистом домашнем халате, а за его спиной виднелись соты разноцветной политеки. Увидев Тима, он кинулся к экрану и завопил:

— Что с тобой случилось?! Где твой интерком? Почему не отвечаешь?!

— Я… — заблеял Тим.

Силился сообразить какую-нибудь правдоподобную историю. Не выходило, в голове навязчивой тенью ползал Чага.

— Тебе нечего сказать! — отрезал Сэм и обвиняющее ткнул пальцем прямо в его нос.

Тим кивнул. Удивительно, как быстро под напором Сэма распускалась удавка безнадежности.

— Извини, я его случайно оставил на корабле.

— Не ври, Граув. Ты его специально оставил!

Мог ли Сэм как-то узнать о небольшой драке и ночевке на станции скорой помощи?

— Но ты же нашел меня. По позывным авиетки?

Тот недовольно фыркнул и взялся сверлить инквизиторским взором.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил вкрадчиво, будто боясь спугнуть буйно помешанного. — И что на тебя надето?

Тим вздохнул с облегчением — похоже, о потасовке не осведомлен.

— Немного подпортил одежду, и лень было возиться с новой.

В прищуренных глазах отпечатался медицинский приговор.

— Ты выглядишь отравленным. Хуже, чем вчера. Я приеду.

— Нет!

Для убедительности Тим яростно замотал головой. Сэм открыл рот, явно желая возразить, но что-то его отвлекло. Обернулся и крикнул через плечо:

— Сейчас, Лулу! Приду и посмотрю слона.

— У Лулу есть слон? — удивился Тим.

— У Лулу много кто есть. Она в проекте создания интеллектуальных животных. Но дома, слава богам, только слон.

Еще раз оглянувшись назад, Сэм добавил трагическим шепотом:

— Жена почему-то думает, что военный хирург — то же, что и ветеринар, и в состоянии лечить весь ее звериный выводок.

— А ты в состоянии?

— Граув! Мы о ком сейчас говорим?

— О Лулу и одном военно-полевом хирурге.

— Нет, мы говорим о тебе!

— Хорошо, — сдался Тим. — Я сделаю, как скажешь. Все-все. А тебе приезжать нельзя, — у тебя слон. Он больше меня, и с ним больше хлопот.

— Хлопот больше с тобой, — не обнаружив никакого чувства юмора, отрезал Сэм.

Вздохнул и добавил:

— Ладно. Тебе нужно просидеть в воде не менее получаса, выпить литр воды или чая и вколоть раствор, который я оставил для тебя в аптечке на «Маленьких радостях». Двойную дозу. Понял?

Тим послушно закивал.

— И, если завтра ты не ответишь через собственный браслет или наденешь слайс, или просто мне не понравишься, я приеду! И солью к чертовой бабушке всю твою отвратительную кровь. И знаешь, что? Возьму с собой слона. Буду решать две большие проблемы в одном месте.

— Нет! Только не слона! Я все сделаю, Сэм.

Он улыбался, клялся, шутил о слонах и удавах, и немного о Лулу, игнорируя свернувшегося внутри испуганного Чагу. И Сэм ему поверил. Он всегда был слишком доверчив. А Тиму не сложно выполнить предписание. Спустить машину на воду и поплавать вовсе не проблема.

Авиетку чуть раскачивал океан. Вода выплескивалась на крыло. Прохладно касалась голых ступней. Растекалась прозрачными лужицами по невидимым сочленениям пинталей: крохотных плиток композита, из которых соткано тело машины. Солнце нагревало плечи и спину, и от нежного жара становилось хорошо. Хотелось замереть в неподвижности, ни о чем не думать, чтобы не будить задремавшую жажду.

Внезапно синяя гладь между авиеткой и побережьем вспенилась спинами дельфинов. Они шли дружно, большой стаей, и совсем неспешно, будто красуясь. Один вылетел высоко, крутанулся в воздухе и снова ушел в воду. Прищурившись, можно было увидеть россыпь брызг, чуть взметнувшихся и исчезнувших в океане.

Тим не видел дельфинов будто сотню лет. Когда-то они с Реем катались на горбатых красавцах. Рей обхватил снизу сизое брюхо, но руки не удержали, и он соскользнул в глубину. Дельфин нырнул под него веретеном и стал толкать снизу к поверхности воды. Сначала носом, а потом животом. Рею было весело, может быть, щекотно, и он раздувал щеки от смеха, изо всех сил стараясь не нахлебаться воды. Дельфин бы спас Рея. Если бы было нужно. Дельфин бы спас.

Тим прыгнул в воду резко и неуклюже — ногами вниз.

В тот злополучный день контр-адмирал Тимоти Граув был в бешенстве. Он влетел в командную рубку и, не замедляя ход, обошел проекционный стол боевого крейсера. На голографической проекции не спеша маневрировал экспедиционный флот. Гражданские исследовательские суда и крейсеры охраны перегруппировались и выстраивались в плотное кольцо вокруг «Большой ноги». Так на флотском жаргоне называли систему ресурсных станций, свободно комбинирующихся вокруг силовых установок, по сути, сцепки реактора, двигателя и блоков навигации.

С «Большой ногой» несложно шагать от дыры к дыре, от галактики к галактике. Добираясь за считанные дни, а иногда и часы. Флотское офицерьё на дух не выносило официальное название базовой платформы — «Цитадель». Тимоти Граув