В одно мгновение мое ощущение спокойствия, которое несло меня вверх на вершину, исчезло. Уже отойдя далеко от стены, меня начало охватывать мрачное настроение. Я ликовал оттого, что смог подняться соло на стену, но внезапно испытал гораздо меньше оптимизма по отношению к моей реальной жизни. Спускаясь вниз, я ломал голову над тем, смогу ли действительно спасти свои отношения со Стейси или это даже не стоит усилий. По мере того как каньон разрастался передо мной, послеполуденное солнце припекало сильнее, мир казался менее привлекательным, чем когда я поднимался. К тому времени, когда я достиг голой пустыни и начал двигаться, петляя, к своему фургону, я был все менее удовлетворен своим восхождением и уверен в том, что вскоре останусь один. Мое настроение стало настолько же плохим, насколько было хорошим, казалось, я не в силах держать его под контролем. Опыт всего пережитого сделал меня немного чувствительным. Постоянный вой ветра, сокрушающее тепло солнца, голод, жажда, умственное напряжение – все это заставило меня почувствовать себя уязвимым.

Как только я добрался до фургона, первой мыслью было проверить мобильный и узнать, звонила ли Стейси. Вроде бы у нас была договоренность списаться чуть позже. Я надеялся, что она оставила сообщение, хотя знал, что не оставила. Как и следовало ожидать, пропущенных не было. Я воспринял это как то, что Стейси не особо беспокоится.

Бутерброды, которые я сделал, помогли справиться с разочарованием. Я планировал пролезть еще один маршрут соло во второй половине дня, тем самым закончить все дела на Red Rocks за один день и отправиться к моей истинной цели – в Тусон.

Я был доволен собой после соло на Rainbow Wall. Может быть, стоило на этом остановиться, но я уже решил пойти на большее. В моих планах было залезть соло на Prince of Darkness, маршрут из семи питчей сложности 5.10, который возвышается над плоской стеной Black Velvet Wall. После я спущусь лазаньем на другой маршрут 5.10 – Dream of Wild Turkeys, который объединяется с Prince of Darkness в 200 метрах от земли.

Я поболтал с другими скалолазами на стоянке, пошутил на тему ужасной погоды в Йосемити и поехал к перевалочному пункту, ведущему к Black Velvet Canyon. Эйфория давно схлынула, сменившись апатией и глубокой усталостью моего измученного ума. Я всегда думал, что Prince of Darkness будет хорошим испытанием для меня в отношении работы на множестве маленьких мизеров на гладкой вертикальной стене. Я никогда не думал, что откажусь от него, но по дороге к началу маршрута понял, что он меня не интересует. Я устал от безжалостного ветра, мои ноги болели от ходьбы. Стена меня не впечатлила.

Так как я уже был разогрет и настроен на соло, я ожидал, что лазанье будет гладким и легким. Вместо этого я двигался медленно и рывками. Я тратил силы на то, что пережимал песчаные мизеры и беспокоился о крошащихся зацепах под ногами. Я не хотел находиться здесь. Вместо того чтобы наслаждаться процессом и чувствовать свое пребывание на стене, я просто хотел поскорее покончить с этим. Я хотел оказаться снова в своем фургоне и спрятаться от ветра.

Я продолжал тащиться вверх с ощущением, что уже не буду чувствовать себя комфортно. Ноги болели все сильнее, но я так и не нашел хорошей позиции, чтобы поправить скальники. К тому моменту, когда я забрался на верх маршрута – большую полку, на которой Prince of Darkness соединяется с Dream of Wild Turkeys, – я ненавидел скалолазание, ненавидел ветер и хотел домой. На полке я ненадолго снял скальные туфли, чтобы кровь прилила обратно к пальцам. Я не осматривал каньон, не восхищался тенями, удлиняющимися и ползущими по пустыне, я смотрел только на ноги и ждал, когда смогу начать спуск.

Я спустился лазаньем по Dream of Wild Turkeys, который показался мне интересным маршрутом или, по крайней мере, мог показаться интересным в другое время. Когда я оказался на земле, то внезапно ощутил, что в целом неплохо провел время. Затем снова поднялся ветер. Он соединился с моей усталостью и унес прочь все эмоции. Я больше не переживал так сильно. Все, что касалось реальной жизни, включая Стейси, казалось не таким уж критичным. Что действительно имело значение – так это оказаться в защищенном месте и поесть. Может быть, еще поспать.

* * *

Тем вечером я встретил друзей за ужином в Лас-Вегасе. В туалете ресторана я вымыл руки впервые за день и обнаружил волдырь с кровью на указательном пальце левой руки. Я просовывал его в дырку, положив большой и средний пальцы сверху и сделав главное движение, чтобы достать хапалу. Я вернулся за стол и показал палец друзьям. Я воспринимал его как знак мужества.

Тот марафонский день бушующих эмоций на Red Rocks выглядел словно вся жизнь, рассказанная в двух словах.

Вышло так, что я не стал ждать встречи в Тусоне. На следующий день я вылетел в Даллас, якобы чтобы помочь Стейси упаковать вещи для переезда в Лос-Анджелес. Я действительно хотел вернуть ее. По сути, я снова добивался ее. Это сработало на некоторое время.

Два месяца спустя мы расстались – в первый раз.

Алекс пролез три маршрута своего тур-де-форс на Red Rocks в том же личном, пуристическом стиле, в котором он покорил Moonlight Buttress и Хав-Доум. Никто не был свидетелем его восхождения на Rainbow Wall, Dark Prince или Dream of Wild Turkeys. Только ребята, с которыми он болтал на перевалочном пункте около полудня, подозревали, что Алекс здесь делает что-то особенное. Слухи распространились быстро. На сайте Supertopo.com о подвиге Алекса на Red Rocks оставил свой отзыв Питер Хаан, опытный скалолаз из Йосемити. В 1970-х он поразил коллег первовосхождениями классических маршрутов в соло с веревкой (используя сложную технику страховки), а также в свободном стиле. Его сообщение появилось уже 12 мая 2010 года, спустя всего 14 дней после того, как Алекс боролся со своими демонами под штормовым ветром на стенах из песчаника.

Это была смесь из сомнения, изумления, поздравлений и нудных предостережений, умоляющих Алекса не рисковать жизнью так бесцеремонно. Ранее он скептически высказался о том, не является ли история с Moonlight Buttress первоапрельским розыгрышем. Однако те сомнения быстро были развеяны. Тот, кто поверил Алексу, писал: «Этот парень должен попробовать ходить по воде». Другой ветеран из Долины отозвался так: «Пролез все три маршрута! Уму непостижимо».

Многие из тех, кто писал комментарии, выражали лишь восхищение: «Да здравствует Алекс Хоннольд, – аплодировал кто-то. – Еще один экстаз от мегакрутого чувака!» Джон Лонг, который засвидетельствовал в фильме «Один на стене» гениальность Алекса, написал просто: «Александр Великий».

Предостерегающие комментарии были довольно добродушными. «Я надеюсь, Алекс будет осторожен, он такой замечательный малый», – отважился написать один пользователь. «Похоже на то, что Алекс вышел на свой новый уровень, резко сократив общий уровень безопасности. Я бы чувствовал себя гораздо лучше, если бы он лазал соло по трещинам [в противоположность зеркалам по мизерам]. Одно можно сказать наверняка – его храбрость не знает пределов».