И робот добросовестно впивается иглой, куда не надо.

— У тебя всё окей?! — на безопасном расстоянии, чтобы не нарушать стерильности, нервничает через открытую дверь мой новый напарник.

— Да, — отвечаю уже гораздо спокойнее.

Эх-х-х, всё-таки, нормальная сатурация — великая вещь. Но никто не ценит.

Когда перестаёшь задыхаться, мир ощущается совсем иначе.

Оказывается, медицинское чудо этого мира, оно же малый хирургический робот, парит в воздухе, на манер местных летающих над трассой машин.

Сам девайс является лишь оперирующими "руками", плюс набором хирургических инструментов: управлять им должны специальные программы (хотя тут я даже представить не могу, как такое возможно. Вернее, как прописываются подобные алгоритмы — но местные справились).

Вместе с тем, всего предусмотреть заранее нельзя. Потому за работой механизма и наблюдает специальный сертифицированный доктор, это если в норме.

Если же во время операции что-то идёт не так, врач-куратор корректирует действия машины маркерами и командами на экране, вот как я сейчас.

А вообще, не нужно выёживаться, останавливаю собственный сумбурный вал мыслей: это именно чудо. Никаких неточных движений, всё выверено до тысячных долей миллиметра. Так называемая набитая рука ветеринара или хирурга — вообще фигня. Вчерашний день.

Оказывается, голыми руками здесь уже почти никто никого не режет.

— Антибиотик! — напоминаю импровизированному ассистенту.

К роботу прилагаются летающие аппараты поменьше, типа курьера, числом несколько штук: мало ли что потребуется во время операции.

Хван вкладывает капсулу последнему в манипулятор.

Летающая букашка тут же доставляет посылку главному агрегату; и через мгновение по моим венам капельно струится антибиотик.

* * *

А ещё через час Хван, по-хозяйски расположившись на моей кухне, с чашкой чая в руке увлечённо вещает мне о Нью-Васюках.

Оказывается, он до последнего не верил, что я — то, за что себя выдаю. Если совсем точно, боялся поверить — чтобы не сглазить.

—…так что, минут через пять пойду. — Он добивает чай и закругляет беседу. — Как отобьёшься от полиции, маячь: будем думать, что дальше делаем. Кстати, ты им электронный сертификат заправишь или будешь разводить баблом, когда приедут?

— Не понял. — Меня простреливает очень нехорошее предчувствие. — От какой полиции нужно отбиваться? И зачем? Только утром у них был, никаких проблем не было.

— Я через тебя качал все подряд пакеты, — он отшатывается назад, распахивает глаза и тычет пальцем в сторону робота. — Ты сказал, без проблем! Я подумал, ты знаешь, что делать с их предъявами на тему нелегальной установки? Э-э-э… ты чё?! Эй, не хлопай глазами! Скажи, что это всё шутка?!

* * *

¹Правда о Казахстане и конкретно НИШ.

Виктория Абилхакимова, врач-интерн 7 курса медицинского университета имени Асфендиярова, Алматы, Республика Казахстан.

— Стоп. Не паникуй.

Сейчас бы, по-хорошему, встать и по спине его отхлопать. Или по плечам.

Не знаю, как в древние времена, но ещё по жизни там заметила: мужики пикируют в панику намного быстрее в средней своей массе, чем бабы. Чем объяснить?

Самый простой способ вытащить пацана из хаоса избыточной тревожности — это старый и добрый тактильный контакт. Но не с эротическим подтекстом, а желательно на грани болевых ощущений. Мой собственный опыт, в том числе по сборной.

С другой стороны, похлопывания в моей бывшей женской ипостаси абсолютно все сто процентов парней воспринимали нормально, хе-х, и в разум из своего эпизодического психа возвращались. Как правило. Вообще без негатива.

А вот если я сейчас в теле мужика начну охаживать пацана, да в тактильный контакт… бл#.

Хорошо, что успела подумать и остановиться. Ну и вставать, слава богу, отсюда не быстро.

— Не паникуй! — повторяю ему последние слова уже громче, начиная всё же подниматься со своего места.

Поскольку на лице нового знакомого явственно расцветает истерика:

— Да ты…! Ты не понимаешь, что из тебя всё равно всё вытрясут? И обо мне! И о роботе! Ты…! Как ты мог…?!

— Тебе знаком русский эпос? — чем тише и спокойнее я сейчас буду говорить, тем быстрее он маятником должен вернуться в исходное состояние.

Только уверенность в такой момент надо транслировать непоколебимую. Знаю ещё по ковиднику: потенциально-то ресурсы психики у мужиков ого-го, буквально с того света выздоравливают, даром что паникеры.

Но заставить гигантский потенциал их психики работать конструктивно (а не на самоуничтожение) — это уже от вектора, не от модуля зависит.

Надо только правильно сказать ему "снаружи", что он справится. Обычно этого хватает.

— Нет. — Кореец, слава богу, всё же выныривает из своего пике с выражением озадаченности на лице. — А что?

Фуф. Критичность и самокритичность у него в порядке.

— В наших народных сказках есть персонаж: Иван-дурак. Пересказывать долго, но скажи мне ты: ваш Хван — это тоже тот, кто львиной доли успеха добивается не благодаря…, м-м-м, вернее, достигает всего вопреки логике своих действий?

— А это здесь при чем? — сейчас его взгляд несёт легкие оттенки обиды.

Значит, я попала примерно туда, куда надо, ла-ла-ла. Как всегда в таких случаях, настроение поднимается: приятно видеть, что учишься и тренируешься не зря.

Опять же, всё для блага пациентов.

— Я очень плохо представляю себе традиционную корейскую культуру, — сообщаю, кряхтя, затем осторожно опускаю ноги на пол. — Но там, откуда я, корейская диаспора была очень значительной. Кое-какие обрывки культуры доносились по городу чуть-чуть даже за ее пределы. Хотя и преимущественно в виде национальный кухни, — прислушиваюсь к внутренним ощущениям. — Слушай, а ведь у нас даже театр корейский был в центре! — с неподдельным удивлением действительно вспоминаю небольшое здание в старой части города. — Так вот. Мне говорили, что имя Хван — это синоним и русского имени Иван, и традиционного для корейцев "вежливого" обозначения условного дурака. Того, кто очень здорово отличается. Так?

— Не в курсе подробно, я уже из эмигрантов, — недовольно ворчит он, тем не менее выдавая себя мимикой. — Какое это имеет отношение к нашей проблеме?

— Короче, наш русский Иван-Дурак — наиболее близкий образ. А ты знаешь его основное архетипичное качество?

— Нет, — вежливо поджимает губы ДжоЧже.

Любопытство только что забило в нём избыточную тревожность.

Слава Аллаху. Я уже думала, сейчас пацана парализует собственными эмоциями. В смысле, паника остановит его мыслительные процессы.