– Мистер… Босс… Минутку!

Американец остановился у двери. Выставив руку, остановил следовавшую за ним по пятам уборщицу.

– Ну? – недовольно спросил он. – Чего тебе?

– Много работы, – сказала она. – И мало времени!

– И что?

– Быстро работать надо, да. Быстро и тяжело.

– Чего тебе надо, я спрашиваю?!

– Бонус, – сказала она. – Премия за скорость, да.

У американца вновь затрезвонил смартфон. Но рингтон звучал недолго; тот, кто звонил, сбросил вызов.

– Когда закончат, – хмуро сказал он, – выдадите им сверх счета триста евро на руки.

– О’кей, босс, – сказал Збиг. – Три сотни евро… Понял.

– Я поехал. – Американец коснулся края шляпы. – А вы проследите, чтобы был порядок.

Снаружи послышался рокот двигателя джипа. Збиг вышел, чтобы закрыть ворота.

– Эй, ты! – Адам ткнул твердым пальцем в плечо водителя. – Сотовый телефон положи на стол! И ты тоже! – сказал он женщине.

Клинеры выполнили его указание. Водитель отстегнул от пояса чехол с бэушной «Нокией». У женщины тоже оказался довольно древний мобильник – она извлекла его из борсетки и положила на стол. Заметив, что Адам вскрыл заднюю крышку ее трубки, женщина удивленно спросила:

– Зачем? А если вы сломать мой телефон?

Адам, процедив что-то под нос, – как показалось, по-польски, – извлек из трубки элемент питания. Такой же процедуре подвергся сотовый телефон водителя.

В гостиную вернулся Збиг. И сразу включился в дело.

– Снимите наручные часы, – велел он. – Шевелитесь, чего застыли?

Водитель передал ему «сейку» с металлическим, под золото, браслетом. Женщина сняла наручные часики, такие же «левые», такие же «типа золотые».

– Снимите борсетки! И тоже положите их на стол!

– Там документы, – сказал водитель. – И деньги.

– Когда закончите работу, все вернем в целости и сохранности.

Клинеры выполнили и это указание своих строгих клиентов. Збиг взял лежащий на краю стола ручной металлодетектор – черного цвета, с яркой желтой надписью на ручке Garrett. Адам принялся рыться в двух сумках, которые принесли клинеры.

– Стой смирно! – велел Збиг шоферу. – Так… А теперь подними руки!

Проверив водителя на предмет наличия у него каких-либо подозрительных предметов, здоровяк жестом отправил его в другую сторону комнаты.

– Теперь ты, – сказал он женщине. – Покажи руки… Так… Повернись… Подними руки… Теперь ноги раздвинь… Шире ноги!

Присев на корточки, он провел ручным детектором с внешней стороны бедер женщины, затем – с внутренней.

– Сними лямки комбинезона! – приказал он. – Давай быстрее, не тормози!..

– Что? Зачем?

– Делай, что сказано!

Женщина посмотрела на своего напарника.

– Ce pot face?[16]– спросила она.

– Face ceea ce au spus…[17]

– Эй, вы! – громко крикнул Адам. – Говорить только на английском!

Женщина отстегнула липучки. С равнодушным видом – такое безразличие к клиентам зачастую демонстрируют проститутки или стриптизерши – потянула край комбинезона вниз, так что стал виден плоский живот и верх трусиков. Полушария грудей плотно обхватывает бледно-лилового цвета топ; сквозь полинявшую после стирки материю просвечивают острые соски.

Збиг несколько секунд смотрел на оголившийся участок тела женщины. Затем, вспомнив о деле, обошел женщину вокруг. Осмотрел визуально, нет ли под одеждой чего-либо, что могло бы вызвать подозрения. Потом еще раз провел вдоль груди и спины ручным детектором, после чего наконец велел ей одеваться.

Тем временем Адам при помощи какого-то портативного прибора, а также глаз и рук, проверил снаряжение клинеров. А именно: две сумки, крафтовый мешок с моющими средствами, две стремянки и три телескопические швабры. Не забыл также осмотреть два пластиковых чемодана, в которых в разобранном виде хранятся пылесосы.

– Все нормально, – сказал он, вставая с корточек. – Збиг, останешься здесь… А ты… – Адам посмотрел на водителя. – Бери свои причиндалы – пойдешь в соседний особняк.

Збиг громко хлопнул в ладони.

– Вперед, парни! – сказал он энергичным голосом, уравняв единственную женщину с остальными. – С этой минуты объявляется рок-н-ролл!

Прошел час с четвертью. Женщина начала уборку дома с мойки оконных пакетов, рам и подоконников. Ее напарник, приступивший к работе в соседнем особняке, следовал в точности этому же алгоритму.

Двое мужчин, которых Питер оставил следить за клинерами, поначалу ходили за ними по пятам… Следили, можно сказать, за каждым их движением. Ни о чем не спрашивали, сторонних разговоров не заводили, просто стояли над душой. Но постепенно их служебный пыл поумерился. Первым стал манкировать своими обязанностями Адам. Сначала он вставил микронаушник аудиоплеера, включив его на проигрывание. Видимо, ему надоело глазеть на туповатого с виду, но работящего «гастера». К тому же тот все время жует жвачку – челюсть ходит туда-обратно, туда-обратно, раздражает.

Адам окликнул клинера:

– Эй, дружище!

Гастер, стоя одной ногой на узком подоконнике, второй на ступеньке разложенной стремянки, протирал снаружи бумажным полотенцем верхнюю часть окна и рамы: часть оконного пакета закреплена, открывается лишь половина пластикового окна.

– Да, сэр, – не оборачиваясь, сказал он.

– Не вывались!

– Ничего… Я привычный… это моя работа.

Адам почесал за ухом. Разговор этот его утомил. И сам этот тип, эта румынская деревенщина, тоже ему уже надоел.

Он вышел в коридор. Пройдя в спальню напротив, вынес оттуда стул. Поставил рядом с лестницей, удобно уселся на него. И стал думать о своем: о том, как некисло он заработает за ближайшие семь или десять суток и на что он потом сможет потратить эти заработанные в ходе нынешней командировки деньги.

Ветров, выждав некоторое время, стащил с правой руки желтую санитарную перчатку. Наклонившись к открытой сумке, поддел ногтем невидимую глазу – вернее, сливающуюся фоном с подкладкой – полоску материи на внутренней боковине. Вдоль открывшегося внутреннего слоя, полосой, смахивающие на крохотные черные бусинки, закреплены «жучки». Всего их здесь десять штук. Вдоль этой же маскирующей полосы, ниже «багов», закреплена блистерная упаковка. В ее гнездах, легко извлекаемые, содержатся комочки некоей субстанции величиной со среднюю горошину. Чтобы эта масса стала клейкой, чтобы она обрела нужные качества, достаточно капнуть водой или просто смочить слюной. По происшествии пяти-шести секунд сухая «горошина» размягчится, обретет такую примерно констистенцию, которой обладает хорошо разжеванный комок жевательной резинки. В этот самый комочек вминается «баг», затем он прикрепляется в нужном месте. Пройдет еще минута примерно, и эта «замазка» затвердеет… Да так затвердеет, что только острым ножом или бритвой можно потом отскрести – намертво садится.